Если стартуют на форсаже прямо из ангара, а потом сразу перейдут в прыжок, у них появится реальный шанс ускользнуть. А поскольку беречь и так потерянный линкор у них не было никаких причин, то в старте на форсаже прямо из ангара сомневаться не приходилось. Что в подобном случае останется от всех находящихся рядом, поняла сразу и врубила прыжковые движки скафандра.
Врезалась в спину убегающему дзыну, и внутрь корабля мы влетели уже вместе. Не одна я оказалась такой умной! Почти сразу рядом упали ещё три фигуры в боевых скафандрах. Люк за нами захлопнулся, но встать никто так и не успел. И хорошо, потому что, как были, покатились к дальней стене трюма. Это перегрузка стартующего на пределе своих двигателей корабля прижала нас к переборке.
— Вот только как они успели открыть ворота ангара? — спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь.
Мне никто и не ответил.
— Разве что взорвали, — сделала последнее предположение и потеряла сознание.
Алексей Шишкин. Сержант космодесантной дивизии
Можно сказать, что нам повезло. И не просто, а очень! Мало того, что успели в последний момент запрыгнуть в стартующий корабль, так там ещё и экипажа оказалось всего ничего. А то ведь сразу после стартовых перегрузок нас можно было брать практически тёпленькими.
Боевые скафандры, они, несомненно, в какой-то степени спасают от перегрузок. Даже очень спасают. До специальных коконов им далеко, но всё же. Вон, дзынир, с которым мы ворвались в трюм, был в простом рабочем. Так не выжил! Старт действительно оказался слишком крутым. Мы и сами далеко не сразу очухались, но, к счастью, никто не пришёл нас брать, пока имелась такая возможность.
Однако и противоперегрузочные системы в боевых скафандрах справились не на все сто. У каждого осталось менее пятидесяти процентов ресурса, так что если ещё один такой старт и выдержим, то боеспособности точно лишимся. С той же Светланой так и произошло.
— У моего комплекса осталось всего пятнадцать и почти всё внутри залито аварийным гелем, так что извините ребята, но боец из меня теперь никакой, — призналась она.
— Останешься охранять трюм и, главное, прикрывать нам тылы, — приказал я.
Действительно не повезло. И нам, и ей. Она хуже всех упала, и, защищая хрупкое человеческое тело, скафандр наполнился специальным гелем. Теперь в нём и ходить крайне трудно, а уж воевать тем более. Вообще-то подобные перегрузки наши скафандры в принципе могли выдерживать без потери боеспособности и ресурсов, но это если заранее знать и занять правильное положение, лёжа на спине. Что по понятным причинам выполнено не было.
Порученная Свете охрана трюма вовсе не являлась чистой формальностью, ради успокоения. Засев в укрытии у входа, она могла блокировать весь коридор. В условиях сравнительно небольшого корабля это совсем немало. Пусть бегать у Светланы в теперешнем состоянии не получится, а ходить очень медленно, стрелять она вполне могла.
Правда, позже выяснилось, что предосторожности оказались напрасными. Живых дзыниров на борту нашлось всего трое. Причём один из них сразу же попытался преградить нам дорогу и был убит. Он бы ещё с дубиной выскочил! Без брони и скафандра, с одним ручным бластером вроде пистолета. Его импульсы вообще не могли причинить вреда даже уже изрядно потрёпанным боевым бронекостюмам, что были на нас. Знали бы, что не подоспеет серьёзное подкрепление, вообще бы стрелять не стали, а взяли в плен.
После тщательного обыска обнаружили только пилота и пассажира. А также небывалую для военного корабля роскошь.
— Это точно не малый крейсер, а чья-то яхта, — подумал я вслух.
— Теперь почти наша! — откликнулся Андрей.
— Тебе про шкуру неубитого медведя напомнить?
— Откуда в космосе медведи?! — изобразил удивление он. — Не Сибирь, однако.
Чтобы понять, что яхта не просто дорогая игрушка, много времени не понадобилось. С защитой и вооружением на ней тоже было всё в порядке. Тут она если и уступала малому крейсеру, то совсем незначительно.
Хозяином явно являлся обнаруженный нами пассажир. И становилось понятным, что весь побег устроен для спасения именно его персоны. Ни он сам, ни пилот сопротивления не оказывали. У них вообще оружия при себе не оказалось.
Никто из нас дзынирским (кроме матерного) на приемлемом уровне не владел. В плен взять хватит, а вот нормально допросить — уже нет. Да и не предполагалось такого, если честно. Космическая война, а не окопная в конце концов. А почему так избирательно сработал гипнообучатель, никто не знал. Другие вон, оба языка в полном объёме получили. Но то другие, образованные, которые в большинстве своём и раньше двумя или более языками как родными владели.
Однако от нас лингвистических способностей и не понадобилось. Пленный сам прилично говорил на ашжурском и не считал нужным ничего скрывать. Оказался ихним принцем или что-то вроде того. И адмиралом по совместительству. В общем, редкую птицу нам удалось поймать. Вот только он имел по этому поводу совершенно противоположное мнение. Не по поводу птицы (этого мы ему не сообщили), а относительно того, кто кого поймал.
— Яхта повреждена, — начал рассказывать он.
— Ещё бы, — тут же перебил его высочество Андрей. — Старт на полном форсаже прямо из ангаров даром не пройдёт.
— Но прыгнуть мы в любом случае смогли достаточно далеко, и первыми в эту точку без всякого сомнения придут корабли моего флота, — продолжил принц.
Слышал, что у дзыниров аристократия отличается яркими расцветками кожи. Этот полностью подтверждал информацию. На открытых взгляду участках чешуйки составляли сложные узоры из жёлтого, зелёного и оранжевого. Вот при виде его высочества прозвище змеелюди становилось похожим на правду.
— Однако лично вам ничего не грозит, — продолжил принц. — Вы смелые воины и будете с почестями отправлены домой.
Интересно получилось. Мы его в плен захватили, а он нас отпускает, причём с почестями. Даже какими-то дзынирскими медалями всех наградил. Хотя если первыми подоспеют они, то всё так и будет.
Гинтири. Пилот-истребитель
Когда одни из врат ангара на дзынирском линкоре неожиданно взорвались и оттуда выскочил небольшой корабль, чуть ли не из ангара ушедший в прыжок, его опознали как адмиральскую яхту. Даже сама по себе заманчивая цель, а уж упущенная прямо из-под носа — удар по репутации.
Поэтому, пока линкоры готовились к манёвру и прыжку, в погоню послали два десятка дежурных истребителей. Нет, сами мы прыгать не умеем, но для этого существует специальный буксир-носитель. Как раз рассчитанный на пристыковку двадцатки истребителей. Только он мог догнать скоростную яхту. Медлительному линкору такое не под силу.
