— Проблема? — спросил я, переключаясь на частоту, на которой я мог слышать все сам, и тревога моя мгновенно вскипела оттого, что у распорядителя воздушного движения в голосе были отчетливо слышны тусклые нотки сдерживаемой паники.
— HL — шестьсот восемьдесят семь, отвечайте. Говорит Дариен Нижний,[29] вызываю HL — шестьсот восемьдесят семь. Вы отклонились от предписанной траектории полета. Вернитесь на курс и немедленно доложите.
— Они упустили один из тяжелых транспортных дирижаблей, — любезно пояснил Юрген. — Вез прометий для топливных хранилищ на краю плато, но затем у него порвались крепежные тросы, и теперь его сносит к городу.
— Мою задницу сносит, — произнесла Кастин, прикрывая глаза рукой и глядя вверх. Обширная тень закрыла переливчатую дымку, которая обозначала здесь солнце, пробивающееся через снеговые облака, тем самым погружая нас в частичное затмение. — Эта штука идет с двигателями.
— Вы правы, — откликнулся я, и дрожь от осознания этого факта ударила больнее, чем порывы ветра. Низкий гул двигателей эхом отражался от припорошенного снегом камнебетона вокруг нас. Я кинул взгляд на замершую «Химеру». — Ластиг, можем ли мы сбить его из тяжелых болтеров?
— Попробуем, — сказал сержант, опытный воин, под командованием которого находился сопровождавший нас отряд. — Семь Несчастий, за мной!
— Есть, сержант!
Рядовой Пенлан, чье прозвище было, надо сказать, не вполне незаслуженным, бегом последовала за командиром, и след теплового ожога на ее щеке раскраснелся от внезапной физической активности. Несмотря на ее репутацию человека, с которым постоянно случаются какие-то происшествия, я понимал, что Ластиг сделал правильный выбор. Она была надежным и компетентным солдатом, не склонным терять голову, а нам как раз нужна была твердая рука на тяжелом вооружении, если мы собирались заставить надутого газом бегемота над нами снизиться без того, чтобы зацепить его высоковзрывчатый груз. Что напомнило мне о…
— Говорит комиссар Каин, — передал я, используя свой комиссарский код доступа, для того чтобы вклиниться на частоту диспетчеров. — Ввиду очевидной и непосредственной опасности для гражданского населения я перевожу данный инцидент под военную юрисдикцию, немедленно. — В действительности, конечно, гражданское население меня заботило не больше брошенного фрага, но прозвучало это неплохо, и, если я только мог судить, сотрудники аэропорта только рады были переложить проблему на плечи любого, кто окажется достаточно слабоумным, чтобы вызваться добровольцем. — Сколько прометия на этой штуке?
— Три килотонны, — сообщил мне диспетчер, заставив кровь мою похолодеть даже больше, чем ей случалось на Симиа Орихалке. — Если они сдетонируют…
Голос его сошел на нет, и я его не винил; взрыв такой силы сровняет с землей большую часть города, прихватив заодно космопорт и наш гарнизон. И тут мне явилось наконец-то головокружительное осознание того, почему ни Эмберли, ни Киш не засекли никакой деятельности генокрадов в Дариене. Фраговы гибриды покинули это место, приготовив вот этот сюрприз, который, несомненно, вызовет панику и восстания по всей планете, если все пройдет как задумано. И что более важно, я превращусь в барбекю вместе с городом. Чего бы это ни стоило, дирижабль необходимо остановить.
— Цельтесь по газовым ячейкам,[30] — передал я по воксу Ластигу и Пенлан, с облегчением отметив, что покрывающая ячейки оболочка немного нависает над скоплением топливных цистерн, которые были закреплены под туго натянутым полотном, — а надо сказать, каждая из цистерн была такого размера, что в ней можно было разместить все наши «Химеры» и еще осталось бы свободное место.
Град тяжелых разрывных зарядов должен был разорвать на куски относительно слабый материал ячеек баллона, выпустив газ, и тем самым лишить воздушное судно подъемной силы. Я повернулся к остальным солдатам, сопровождавшим нас:
— Цельтесь в двигатели!
Двигатели, по правде сказать, должны были быть прочнее ячеек, но все равно не бронированными, поэтому лазерные заряды нашего легкого вооружения обязаны были причинить им достаточные повреждения.
— Верно говорите, — согласилась Кастин, вскидывая личное оружие и кладя два заряда точно в двигатель правого борта, который тут же стал истекать топливом и струйками дыма.
Лишь теперь я вспомнил, что Кастин обычно носила при себе болт-пистолет, но пока что, кажется, нас не подорвала, так что я предоставил ее самой себе и направился обратно к «Химере», Юрген следовал за мной по пятам. Из машины я мог наблюдать за происходящим с большим комфортом, без того чтобы ветер бросал мне в лицо снег каждые пару секунд и отвлекал меня в самый ответственный момент. А если дела пойдут совсем скверно, у меня есть некоторый шанс избежать самых дурных эффектов образовавшегося в результате шара огня за толстой броней (разница была бы совершенно незаметной, но дайте мне выбор между почти неминуемой смертью и гарантированной — и я всегда выберу хоть жалкую, но надежду). Мне показалось, что Кастин сейчас присоединится ко мне, но она, похоже, разрезвилась, всем своим видом демонстрируя полное удовлетворение жизнью и профессией, и продолжала дырявить мучительно воющие двигатели.
Я нырнул в нашу крепкую небольшую машинку как раз в тот момент, когда Пенлан выпустила очередь из болтера, которым была оснащена башня, а Ластиг секунду спустя открыл огонь из второго орудия на переднем скате, хотя и не мог добиться нужного угла. Не думаю, впрочем, чтобы это имело какое-то значение, потому что цель наша все равно была достаточно большой. Дирижабль уже находился над нами, и я высунулся из верхнего люка, чтобы видеть происходящее. Ластиг сделал череду дыр в заднем нависающем крае. Конечно, мой поступок выглядел несколько безрассудно, но я рассчитывал успеть нырнуть обратно в том случае, если обстановка снаружи станет совсем уж неуютной; и, в конце концов, надо же беречь незаслуженную репутацию лидера, ведущего людей за собой.
— Фраг! — выругался Ластиг, когда корма дирижабля наконец прошла ту точку, где он еще мог навести свой болтер на цель.
Пенлан, впрочем, подобных затруднений не испытывала, и потому глаза ее были прикованы к ауспику наведения — она поворачивала башню из стороны в сторону, оставляя на боках неуклюже ползущего бегемота длинные рваные раны.
— Юрген, — позвал я, — нужно развернуть машину!
— Слушаюсь, сэр, — отозвался он; мгновение спустя работавший на холостых оборотах движок взревел, и из-под гусениц «Химеры» полетели брызги ледяной каши, когда она повернулась вокруг своей оси, давая возможность Ластигу вновь применить орудие. — Так удобнее?
