– Если бы я передала под ваше командование дроидов сепаратистов и их офицеров из нашего гарнизона рядом – вам бы стало легче работать?
– Я не выбираю стороны. Я не стану вам лгать и притворяться, что поддерживаю ваше дело.
– Но у вас есть военный опыт. Нет позора в работе по найму.
– Я мандалорианин. Это в моей душе; это была часть моего обучения. Нет, позора в этом нет – пока работаешь по-настоящему хорошо.
Утан вдруг расплылась в улыбке, похожей на настоящую и полную симпатии.
– Думаю, я могу с вами кое-чем поделиться. Это может вас огорчить, – в елейном голосе все еще были твердые нотки. – Республика создала армию клонов. Миллионы. Их выращивали для боя и служения генералам-джедаям, без вопросов; они были воспитаны их верными слугами. У них не было нормальной жизни и они старятся очень быстро – если выживут после глупых битв. А знаете, чей генетический материал был использован для создания этих несчастных рабов?
– Нет, – Хокан никогда не считал слабостью признание в недостатке знаний. Это для слабых. – Скажите.
– Джанго Фетта.
– Что?
– Да. Лучший мандалорианский воин своего времени был использован для производства пушечного мяса ради усиления могущества джедаев.
Если бы она плюнула ему в лицо, он бы не испытал большего отвращения. Гез знал, что она точно вычислила, что его разъярит; она употребила более высокое слово "воин", а не "наемник". Она знала, как сильно это откровение заденет его гордость своей культурой. Но… она правильно поступила, рассказав ему. Это было дело чести, и не только его чести. Его наследие не должно использоваться в этой пародии на честную войну.
– Я приму контракт, даже если вы мне не заплатите, – сказал Хокан.
Утан ощутимо расслабилась.
– Мы можем передать вам сотню дроидов для начала. Скажите, если потребуется больше. Гарнизон невелик, мы не хотим привлекать излишнего внимания. Но теперь, когда мы его уже привлекли, то можем усилить войска по необходимости. Что с уже имеющимся ополчением?
– Думаю, увольнение подойдет. Возможно, ваши войска могут начать с помощи мне в этом деле.
Утан моргнула, и Хокан понял, что ей понадобилось время для обдумывания смысла фразы. Она уловила содержание: "я могу быть таким же безжалостным, как и вы". Так что она дважды подумает, прежде чем копать под него, как под Анккита.
– Начало будет здравым, – сказала она.
Хокан встал, сжимая шлем обеими руками. Он всегда гордился этой традицией, тем, что она не изменилась за тысячелетия, исключая технический прогресс. Важно то, что под мандалорианской броней – сердце воина.
– Хотите знать, что за вирус мы разрабатываем, майор Хокан? – спросила Утан.
Так у него теперь есть настоящее звание, не льстивое "генерал".
– А нужно?
– Думаю, да. Видите ли, это специально для клонов.
– Дайте угадать. Сделать их снова нормальными?
– Ничто не может этого сделать. Вирус должен убивать их.
Хокан аккуратно надел шлем.
– Самое гуманное решение, – сказал он то, что думал.
Bal kote, darasuum kote,
Jorso 'ran kando a tome.
Sa kyr 'am Nau tracyn kad,
Vode an.
(И слава, вечная слава,
Мы вместе пронесем ее бремя,
Закалены как клинки в смертном огне
Все мы братья)
Было бы куда легче сражаться в другой среде… значительно легче.
Найнер решил, что по возвращении на базу попросит исправить пособия по боевым действиям вне городов, дабы показать, что тактика для умеренного сельского климата и для джунглей – отнюдь не взаимозаменяемы.
Поля… слишком много открытого пространства между возможными точками прикрытиями. Найнер сидел в развилке дерева столько, что одна ягодица занемела, а вторую уже сводило. А отряд ополчения все еще бродил в траве по краю покрытого скирдами поля, передавая друг другу бутылки с урркалем.
Найнер, укрытый листьями, не шевелился. Стояла поздняя осень, так что на такой трюк не стоит полагаться долго; да и вообще, весь лес был обманчив. Они планировали убраться отсюда задолго до этого.
– Что-нибудь творится, серж?
Голос Фая шептал в шлеме, хотя наружу все равно не пробивалось звуков. Удобная привычка, просто на всякий случай. Осторожность – хорошо, а двойная – еще лучше.
– Все еще лакают?
– Да. Мы можем подождать, пока они загнутся от цирроза печени. Побережем заряды.
– Ты как?
– Мочевой пузырь полон, но все остальное в норме.
– Атин копается в борткомпе того спидера.
– Надеюсь, он этим занимается тихо.
– Он ушел подальше в лес. Рассчитывает, что там несколько карт с высоким разрешением, но остальное, наверное, поджарено. Он сейчас разбирается с расшифровкой.
– Чем бы клон не тешился…
Фай издал сдержанный смешок.
– Ну да.
"Я был Дарманом"
Найнер все еще не понимал, что Атин имел в виду. Сержант решил задать этот вопрос в более подходящий момент; сейчас ему хотелось только, чтобы люди Хокана смотались и дали им пройти вперед еще четыре клика до ТВ-Бета. Отсюда их было бы легко снять, но с тем же успехом можно накидать кучу визитных карточек, а взвод и так уже понес потери. Найнер собирался избегать огневого контакта подольше.
Вскоре у них кончится урркаль.
И они не могут принимать Геза Хокана слишком серьезно.
Найнер наблюдал за группой через прицел винтовки, и размышлял над тем, почему преобладают викваи; внезапно они все взглянули вверх… но не на него. Немного правее.
– Приближаются еще пять целей, – сообщил Фай.
Найнер очень медленно повернулся вправо.
– Вижу.
Они не были похожи на ополченцев. Там был умбаран, в бледно-серой униформе, отлично подходившей к его коже, и четверо боевых дроидов позади. Несколько ополченцев поднялись на ноги. Один из них, опираясь на землю, протянул бутылку, предлагая пришедшим и бормоча что-то по поводу "расслабления".
Единственное, что Найнер смог разобрать из речи умбарана, так это "Хокан спрашивает… любого контакта…"
Ветер унес окончание.
" Они получили подкрепление", – подумал клон. Вместе они выглядели уже совсем другой проблемой.
И они были проблемой… но на этот раз – не для него.
Дроиды из подкрепления без предупреждения вскинули бластеры и просто открыли огонь по ополченцам. Они стреляли в обычной манере: несколько лучей – и ожидание, с изучением жертвы.
