Часть 15.
Нара уходила из этого города. Она понимала, что ничего хорошего из противостояния не выйдет. Она отправилась в путешествие по первой попавшейся дороге, поймав попутную машину. Шофер всю дорогу слушал радио и периодически напевал себе под нос странную песню, слов которой Нара не разобрала. А в мыслях человека были совсем не слова песни. Он вспоминал свою молодость, когда вот так же вел машину и встретил на дороге свою жену.
− А вы далеко едете? − спросил он в какой-то момент.
− Куда глаза глядят, − ответила Нара.
− Странно. Обычно туда ездят мужчины, а вот женщин таких я еще не встречал.
− По-закону все равны, − ответила Нара.
− Да, закон... − Проговорил человек и умолк.
Машина мчалась дальше, а затем остановилась.
− Я на обед пойду, − сказал он. − А вы можете присоединиться ко мне, если хотите.
− Можно и пообедать.
Они вошли в бар, где человека тут же встретили и начали пожимать руки. Нара прошла вперед, к стойке, заказала себе обед и села за свободный столик.
А шофер нашел каких-то своих знакомых и некоторое время говорил с ними, а затем официант принес ему обед.
− А я говорю, меня никто не победит! Никто! − проговорил голос рядом.
− Да неужто? − Усмехнулся другой.
− Так и есть. Еще не было такого человека, который бы смог меня победить. − Голос принадлежал довольно крупному мужчине. Рядом с ним сидел человек поменьше и ростом и в ширине плеч.
− Думаю, ты не справишься даже с ренсийской женщиной, − произнес второй спорщик.
− Что за глупости ты несешь!
− А что? Ты не знаешь, что ренсийки у ренсийцев сильный пол? Могу поспорить, что ты с ренсийкой не справишься, − человек рассмеялся.
− Ты смеешься, потому что ренсийцев здесь нет.
− Можно и объявление дать. Где нибудь они да есть. И найдется такая, что захочет показать самому сильному дентрийцу, что он не самый сильный.
− На что спорим?
− На сотню.
− Ерунда. Из-за сотни я и дергаться не буду. Тысячу, не меньше.
− Хорошо. Ставлю тысячу, что найдется такая ренсийка, что тебя победит в армреслинге.
− Заметано, − произнес человек.
Нара поднялась, подошла к столику, за которым сидели спорщики, и села перед ними.
− Что? − спросил тот, что был поменьше.
Она достала несколько сотенных бумажек и отсчитала тысячу.
− Я родилась на Ренсе, − произнесла она. − Попробуем?
− Ты?! − воскликнул крутой. − Да ты и с мышью не справишься!
− Ну так что, ты и за тысячу не пошевелишься? − спросила Нара. − Победишь, денги твои. Проиграешь, ты будешь должен мне тысячу баксов.
− Хорошо. Давай. Здесь и сейчас!
Малый поднялся и произнес слова о поединке самого сильного дентрийца с ренсийкой, в которой принимались ставки. Вокруг оказалось полно народу, которые посмотрев на Нару и ее противника решили ставить на своего.
− Начали!
Человек рванул руку вперед и нарвался на сталь. Нара держала руку. Дентриец пытался ее свалить, но не смог, а затем она повела руку вперед и человек взвыл, когда его рука была уложена на стол.
− Тысячу баксов. − произнесла она, глядя на человека.
− Откуда мне знать, что ты ренсийка, а не какой нибудь неос? − Спросил человек.
Нара вынула свой документ и показала его человеку.
− Может, ты неверующий, и мы поспорим еще на тысячу баксов, что я ренсийка? − спросила она.
Человек сдался, отдал деньги и отправился на выход. В этот же момент Нара увидела в окно, как ее шофер садился в машину. Она выскочила из бара, но дентриец не стал ее ждать, а резко тронул машину с места и укатил.
− Придурок, − произнесла она.
− Что, не любит народ ренсийцев, да? − послышался голос рядом. Нара резко обернулась. Человек, стоявший рядом от этого дернулся и, возможно, не зря. Если бы ренсийка увидела рядом дентрийца, а не лопоухого, она точно ему врезала бы.
− А ты сам чего здесь делаешь? − спросила она.
− Ничего. Я был на машине, а она сломалась. Вот и торчу здесь.
− А починить не смог?
− Я не смог, а в мастерской с меня денег взяли, а машину не починили, говорят, там сломалось что-то еще, а у меня денег нет.
− И ты теперь попрошайничаешь?
− Я не попрошайничаю. Я работаю. Но они мало платят.
− Дентрийцы?
− Да.
− Ну и почему ты не продал свою машину и не купил билет до дома?
− У меня нет дома. Моя машина была мне домом.
− Понятно. − произнесла Нара и обернулась к дороге.
Она чувствовала, как человечек некоторое время стоял, а затем пошел прочь, поняв, что затеял бессмысленный разговор.
Никто как на зло не останавливал, и Нара пошла вперед, по дороге. Лишь через полчаса, когда она покинула город, рядом затормозила машина и подобрала женщину-путешественницу.
Империя жила, как и прежде. Люди почти не интересовались делами Правительства. Пока все спокойно, им незачем вмешиваться. Они просто живут и лишь изредка смотрят на министров и Советников. В Императорском Дворце продолжались приготовления к Главному Событию. Уже никто не сомневался в том, кто станет Императором. Молодой Кейн Теверский давно вошел во все дела и только один человек в Империи мог ему что либо приказать − его отец. Впрочем, двадцати трех летнему Претенденту не требовалось никаких указаний. Он давно делал все так, как желали Министры и Советники. У него не было выбора до тех пор пока он был лишь Претендентом.
Принцессу Тиоли готовили к Событию. Она давно перестала сопротивляться воспитателям, перестала кричать. Девчонка поняла, что ее жизнь не принадлежит ей, что ее судьба − быть куклой, а не Императрицей. Она уже не раз встречалась с Кейном, но так и не говорила с ним, как не говорила ни с кем. Она сама ждала того самого События, и никто не знал, что произойдет в этот день. Даже Тиоли не знала, как поведут себя люди, если она сделает все не так.
В ее комнате появился Советник Теверский. Она ненавидела его и всем своим видом показала это, отвернувшись к окну.
− Завтра будет репетиция События. − произнес Советник. − Если будешь брыкаться и не сделаешь все как надо, мы ее повторим столько сколько нужно, пока ты не сделаешь все верно. Ты все поняла?
Тиоли не отвечала. Она не собиралась отвечать. Ее лишь разобрало зло от того, что ее план срывался. Впрочем, она не такая дура. Она сделает все как надо, что бы репетиция произошла без заминки, а когда произойдет главное Событие...
− Согласна ли ты, Принцесса Тиоли, выйти замуж за присутствующего здесь Кейна Теверского? − спросил священник.
