делился хитростями по выживанию, малошумному вскрытию дверей и даже рассказывал о конструкции типовых виденных нами зданий. Как оказалось, в Пекле грузятся в основном огромные жилые районы, которые редко разбавлены промзонами и лесными массивами, что предоставляет тварям прекрасные кормовые территории. Кластеры здесь все вперемешку и к той Москве, что я видел из окна авто, с восточной стороны прилегают высотные строения из американского Чикаго, такая кутерьма здесь везде. За внешним кольцом, куда мы направляемся, будет все больше кластеров из русскоговорящих реальностей, где планировка большей части зданий очень схожа.
— Мы вообще называем эту часть русским сектором, — пояснил Косой.
— А какие еще есть?
— Южнее есть огромный сектор, где в основном преобладает арабское население, весьма дикие территории, там очень мало действительно безопасных стабов, в основном грызутся из-за веры. Между ними и Колизеем есть прослойка из амеров, даже пара цивильных стабов есть. Совсем на юге есть даже гористые кластеры, но я уже так далеко не ходил.
— А север и запад? — спросил я, выказывая свой явный интерес.
— Север, — он призадумался, — север, там везде чернота, вдоль нее цивильных стабов нет вообще, уж близко Пекло прижимается. А на запад Пекло.
— И как долго Пекло на запад тянется?
— Никто не знает, ходят там несколько наших отрядов с очень сильными бойцами, но края пока никто не видел. Последние года два как вернулись, говорят, что примерно четыре тысячи километров прошли и изменений особо не заметили.
Я призадумался над полученной информацией, ну не может быть так, чтобы Пекло было бесконечным, тут же все равно планета круглой должна быть.
— А море или океан есть? — спросил я его.
— Есть, восточнее арабских кластеров, соленое, но примерно через шестьдесят километров от берега чернота начинается, и тут на востоке часть черноты тоже море. Еще есть пресное море, там стаб на острове есть, точнее, на группе островов, «Береговой» называется.
— А за чернотой что?
— А вот это самый гиблый вопрос, — он откинулся, прислонившись затылком к стене позади дивана, на котором сидел. — Даров, позволяющих передвигаться по черноте, мало, редки они очень, и я никогда не слышал, чтобы те позволяли на ней долго жить. Попытки походов, конечно, предпринимались, известно, что она не сплошная и есть среди черноты обычные кластеры, но особо больших или стабов обнаружить не удалось.
— Интересный мир, — констатировал я, откинувшись на подушку, которую удобно разместил на подлокотнике раскладного кресла.
Ночь прошла на удивление тихо, мне даже удалось нормально выспаться, не подрываясь ночью по тревоге, и утром я чувствовал себя на удивление хорошо. Пока завтракали, Косой поздравил меня с тем, что мы наконец-то вышли на окраины Пекла и здесь гораздо проще, хотя я и не видел особых сложностей до этого, но точно знал, что, если бы не его способности, меня бы при нашем текущем стиле передвижения давно съели.
— Мы с тобой идем почти напрямик, избегая встреч лишь с толпой, а сколько бы этот путь проходил обычный рейдер? — поинтересовался я у него на очередном привале.
— Обычный? Да нет тут обычных, все очень сильно зависит от способностей, есть тут такие индивиды, что прожили не одну сотню лет, им даже оружие носить незачем, матерого элитника лишь умениями на запчасти разберут, да так, что тот шелохнуться не успеет. Вот такие особо и прятаться не будут, да и твари их чувствуют, стороной обходить начинают, если мозгов хватает, а коль нет, пачками ложатся.
— Сколько, сколько лет прожили, ты сказал?
— Ты же сказал, что брошюру всю прочитал и даже выучил, — возмутился он.
— Да, но сотни лет… — не успел я договорить, как он меня прервал.
— Да хоть тысячу, здесь ты не стареешь, а если старый попадёшь — помолодеешь до оптимального возраста, слишком молодой — подрастёшь. Ты еще походишь по СТИКСУ и увидишь, что мужики тут все годов с двадцати пяти и до сорока, старец таковым больше года не остаётся, за редким исключением.
— Исключением? — перебил я его вопросом.
— Точно никто не понимает процесс взаимодействия нашего организма с местной заразой, но ясно лишь одно, что тела наши перестраиваются так, как это нам необходимо, и почему-то некоторые иммунные могут выглядеть даже стариками, но и молодых, на вид семнадцати лет от роду, тоже встречал. Здесь вообще судить о возрасте по внешнему виду нельзя, да и что старик, что ребенок, так накостыляют, что ноги не унесешь.
— Ясно, я как-то раньше фразу «условно бессмертны» не так воспринимал, — прокомментировал я новую информацию.
Еще двое суток мы шли почти по прямой, уже за краем той карты, что он мне нарисовал, местные кластеры грузятся гораздо реже. Если в Пекле месяц — это целая вечность, то здесь уже попадаются те, что грузятся через полгода, а по заверениям Косого, дальше будут те, что даже раз в год не перезагружаются. Твари, правда, по-прежнему попадались, но за прошедшие дни всего один рубер с небольшой свитой из топтуна и лотерейщика, да небольшие стаи вездесущих лотерейщиков носятся в поисках добычи. Чаще всего на улицах встречаются бегуны, сбивающиеся в группы по две или три особи, караулящие свою добычу на крупных перекрестах, обозревая большие пространства.
Ближе к вечеру, выбирая место для ночлега, решили посетить магазин, располагавшийся на первом этаже дома всего с одним входом. Войдя внутрь, я в первый раз увидел следы того, что здесь были рейдеры, также как и мы, они проверяли на стеллажах коробки с консервами, вскрывая их. Косой пояснил, что местность эта называется внешним кольцом вокруг Пекла, тут уже часто охотятся на крупных тварей, по всей видимости, следы пребывания охотников мы и наблюдали.
Спать мы планировали в этом же здании, себе я нагрёб сладких консервированных ананасов, персиков и даже прозрачную банку с черешней, все равно недалеко тащить. Как и в предыдущие остановки, помещение выбрали как можно выше и без останков хозяев в них, для чего пришлось Косому вскрыть аж целых три двери бесполезно, и только четвертая на предпоследнем этаже нам подошла.
Кольцо это мы проходили почти четыре дня в быстром стиле, по моим ощущениям, не менее пятидесяти километров в день, я давно заметил, что, несмотря на всю мою экипировку, я стал переносить переходы легче, чем в первые дни, двигаясь за Косым налегке. СТИКС и вправду за короткий срок может изменить тело иммунного и адаптировать под местные условия.
— С завтрашнего дня ты приступаешь к натурным тренировкам, — проинформировал меня он, пока ужинали на последнем этаже недостроенного здания.
