Мы с нетерпением ждем Вашего присутствия на заседании и желаем Вам всего наилучшего в Ваших усилиях по поддержанию чести и традиций семьи Булгаковых.
С уважением,
Граф Константин Адольфович Блэквуд,
Генеральный секретарь Комитета дворянской этики
Угу, понятно. Значит, завтра я должен явиться на заседание, а иначе ата-та…
И в этот момент у меня в кармане зазвенел телефон. На экране мерцал номер графини Черновой.
Опачки… как она точно подгадала под приход уведомления.
На моем лице появилась лукавая ухмылка. Мы давно не разговаривали, я пропустил от неё парочку звонков. Чувствую, мне сейчас выразят легкое фи… А может быть и не совсем легкое.
— Так-так, графиня, чем обязан? — произнес я, пряча лукавую улыбку.
— Привет, Саша, — прозвучал в трубке холодный голос графини Черновой, — У тебя большие неприятности…
— Какие неприятности? — полюбопытствовал я, — Я опять кому-то лицо случайно набил и не заметил, что ли?
Интересно, это как-то связанно с уведомлением? Или дело просто в…
— Почему ты так долго мне не звонил? — прозвучал в трубке обиженный голос графини. Я словно вживую увидел, как она надулась, изображая обиду, — И на звонки не отвечал… Я уже начала думать, что ты забыл обо мне…
— Забыл? Глупости, — спокойно ответил я, — Нужно быть дураком, чтобы забыть такую очаровательную особу, как ты, Ира. Просто в последнее время все было… довольно суматошно. Приходилось разруливать вопросы, побеждать Аномалии, спасать мир, ну и всякое такое геройское… ну ты понимаешь.
В трубке раздался сожалеющий вздох.
— Ох… я понимаю, — сказала она, — Я видела те новости о торговом центре… Просто мне не хватало наших бесед, понимаешь? Хоть бы на пять минуточек…
Ее голос звучал кокетливо, с дразнящей ноткой. Мое воображение снова разыгралось, я как наяву увидел две большие, упруго колышущиеся груди графини, упакованные в тугую материю платья…
— А я скучал по звукам твоего голоса, — ответил я мягко, — Расскажи, чем занималась в последнее время? Уверен, у женщины твоего положения свободного времени не так много.
— Ох… ну ты знаешь, как это бывает… — вздохнула она драматично, — Светские мероприятия, благотворительные акции и бесконечная игра в политику. Все это ужасно утомительно и в последнее время так скучно… Но я должна не подавать виду и держать марку.
— Действительно, — согласился я, невольно вспомнив наши мордобои с Аномалиями. Реально, как будто два параллельных мира. С одной стороны светский лоск, с другой — грязь и кровь. Один мир защищает другой, а тот об этом даже не подозревает, — Бремя благородства — тяжелая ноша.
— Ох… тебе не понять, Саша… У тебя лучшая пора в жизни, учёба, все перспективы впереди… — поддразнила она, в ее голосе зазвенел смех, — А у меня одна скука… Хотя вот кое-что недавно произошло интересное. Я посетила накануне одно мероприятие, бал-маскарад, проходивший в поместье князя Багровского. Тема была «Ночь в Венеции», и все нарядились в самые изысканные маскарадные костюмы. Я, конечно, выбрала потрясающее платье от модельера Юшкина, от которого у всех захватывало дух.
— Не сомневаюсь, — согласился я. Я был без понятия, кто все эти Юшкины-Багровские, но виду не подал, — Уверен, твой выбор был, как всегда, безупречен.
— Спасибо, милый, — промурлыкала она, — Короче говоря, по мере того, как продолжался вечер, и гости становились все более и более…
— Нажравшимися?
— Фи-и-и… как грубо. Благородные аристо не нажираются, они… гм-м-м… входят в кондицию!
— Как скажешь. И что там произошло, когда благородные аристо массово вошли в кондицию?
— Ну, всё немного… вышло из-под контроля. Между двумя молодыми дворянами вспыхнула ссора, и она закончилась потасов… кхм…
— Мордобоем?
— Импровизированной дуэлью! Оба соперничали за расположение одной юной дамы.
Я не смог удержаться от смеха.
— Эта юная сударыня нашла их усилия очаровательными или утомительными? — подражая тону Черновой, произнес я.
— Ни то, ни другое, как оказалось, — ответила Ирина с лукавством в голосе, — Она оказалась куда больше заинтересована в лихом негодяе, бароне Воронцове, известном пройдохе. Он увлек ее из хаоса на прогулку по садам под луной, пока эти двое полировали друг другу… кхм… ланиты.
— Девочки любят плохих мальчиков, — согласился я, — Вы поэтому на меня запали, сударыня?
— Ах, Саша, какие же смущающие вещи ты говоришь! — засмущалась она.
— В такие моменты мне хочется, чтобы мы проводили больше времени вместе, вдали от любопытных глаз.
— Ах, полностью согласна, — сказала она, ее голос стал ещё теплее, — Но, Саш, я сейчас не просто поболтать позвонила… Ты наверное, уже в курсе, что тебя ожидает завтра?
— Да, мне уже пришло уведомление от комитета этики, — ответил я.
Тон нашей беседы внезапно изменился. Голос Черновой стал серьезным, ее слова приобрели вес, который совершенно не соответствовал игривому началу беседы.
— Что ж… это очень хорошо, — начала она. Чувствовалась, что графиня собирается затронуть очень важную тему, — Мне нужно кое-что с тобой обсудить. Касательно будущего заседания комитета этики.
— Ага, — ответил я, насторожившись, — Что именно?
— Как ты знаешь, я один из членов комитета, — сказала она, ее голос звучал слегка напряженно, — Так вышло, что я случайно… гм… подслушала один разговор. Я думаю, тебе следует об этом узнать до начала заседания.
Мой пульс участился. Кончики пальцев слегка задрожали.
— Продолжай, — призвал я. Мне пригодится любая информацию, которая даст преимущество на грядущем заседании.
Чернова на мгновение замешкалась, как бы тщательно взвешивая свои слова.
— Есть некоторые члены комитета, которым сильно не понравится… если столь юный дворянин как ты, встанет во главе рода. Они приверженцы традиций, и молодежь во власти их серьезно раздражает. Формально отказать тебе они не могут, но, будь уверен, прицепятся к любой мелочи, если такую обнаружат.
— Понятно, — сказал я, озабоченно нахмурив брови, — Что посоветуешь? Как подготовиться к этой встрече? Не хочется надеяться на авось.
— Прежде всего, убедись, что твои документы и доказательства в порядке. Расставь все точки над «i» и даже над «ё», так сказать.
— Всё так серьезно?
— Да. Настолько, что проверь даже черточку над «й». Эти бюрократические сухари любят придираться к мельчайшим деталям. Ты же не хочешь дать им повод дискредитировать себя?
— Обязательно всё проверю, — согласился я, уже мысленно дав команду Отражению. Ангел с боевым мявом нырнула в ящик шкафа, где лежали все документы Александра Булгакова. Оттуда послышался шелест и шорох бумаг.
— Во-вторых, постарайся сохранять спокойствие и выдержку на протяжении всего заседания, — посоветовала она, — Эти люди будут пытаться спровоцировать тебя. Так сказать, взъерошить тебе перья и выставить непригодным для главы рода. Не дай им такой возможности. Покажи им, что ты человек чести и достоинства.
— Обязательно.
