неподчинение приказу…
— Что ты ей приказывал? — перебил его.
— Завалит отца дока.
— Что?!
— С самого начала все пошло не так. Дверь открыл ее отец. Впускать нас не хотел. Пришлось применить силу. Я вывел дока из квартиры, а Ольге дал команду ликвидировать старого хрыча. Но она, сучка, этого не сделала!
— Мы шпионы, а не карательный отряд! Зачем его убирать?
— Там у нас потасовочка закрутилась, он сорвал с меня маску… и лицо Ольги тоже видел. Понимаешь? Он видел наши лица! И док тоже. Я не могу поставить под удар всю группу просто по той причине, что убивать это плохо.
Я провел пятерней по лицо и тяжело выдохнул. Еще один гвоздь в крышку гроба группы, еще один человек видел наши лица. Что-то как-то под откос все покатилось.
— «Категорически рекомендую приступить к скорейшей ликвидации свидетеля», — проговорила Эя.
— Со стороны все выглядело как похищение, верно? — спросил я, игнорируя помощницу.
— Это и было похищение, — ухмыльнулся Геворк.
— Значит, ее отец уже вызвал милицию, если уже не дает показания. Черт! — я хлопнул ладонью по стене, понимая, что новая порция фотороботов не за горами. — Аккуратно нельзя было провернуть дело?!
— Каким образом?
— Могли бы найти способ вытащить дока в подъезд. Без все этого кипиша!
— Ну знаешь, легко говорить, что да как, когда уже все случилось.
Я подошел к окну, и облокотившись руками о подоконник, прислонился лбом к стеклу.
Что делать… что делать… Какой смысл прятать лица, если вчера наши рожи могли засветиться. А если все-таки не засветились? Черт! Надо срочно это узнать! Но сегодня Ольга и Геворк точно спалились. Счет пошел на часы до того момента, когда описание лиц будет в руках милиции. И тогда жить нам станет намного труднее. Еще эти побочки. Хренового-то как!
— Где док? — спросил я.
— В кладовке.
— Теперь она одна из нас. Ее отца нельзя убирать.
— Что ты несешь?! — прошипел Геворк.
Я повернулся.
— Док теперь с нами.
— Это кто так решил? Ты?
— Мы — Ольга и я — большинством голосов.
— Без меня решили? Меня уже ни во что не ставите? Это бунт, боец? — главный изогнул бровь.
— Это не бунт. Я спасаю наши задницы. Или у тебя есть другой план, как нам заменить Стимы?
— Работаю над этим.
— Только учти, что без них мы долго не протянем. И пока что наш выход — это капельницы. У тебя есть мысли, где достать препараты?
— Нет.
— Хочешь ты того или нет, но док нам нужен, как поставщик. По крайней мере до тех пор, пока не заполучим Стимы.
Я подошел к Геворку и взял его за воротник.
— И Ольгу не трогай. Понял? — прошипел я.
— Иначе что? Убьешь меня? — главный расплылся в ехидной улыбке.
— Надо будет — убью.
Геворк взорвался и оттолкнул меня:
— Убери от меня свои грязные руки!
Я отлетел на пару шагов назад. Стоит признать, Главный был силен.
С несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, и я не собирался первым отводить взгляд, впрочем, и мой противник не собирался делать этого. В какой-то момент я негромко сказал:
— Тронешь Оля — завалю.
— Может хватит отношения выяснять? — раздался голос Оли с порога кухни. Я не заметил, что она какое-то время наблюдала за нами.
Геворк зыркнул на нее и прошипел:
— А тебе никто слово не давал!
Игнорируя выпад главного, переместился в прихожую и взялся за ручку двери кладовки, но открывать не торопился. Подумал, может, прежде чем войти, закрыть чем-нибудь лицо? Пожалуй, это будет здравым решением. Закрыв часть лица изгибом локтя, распахнул дверь, и войдя в кладовку, щелкнул выключателем, разогнав темноту. Алина сидела в углу — руки и ноги связаны галстуками, рот заклеен скотчем. Док смотрела на меня испуганным взглядом. На щеках туш, глаза блестели от слез.
Подойдя к ней, сел на корточки, не убирая руку от лица. Сдернул скотч, свободной рукой развязал галстуки.
— Извини. Все должно было быть по-другому. Сделаешь, что мы скажем, и можешь идти домой. Обещаю, что так и будет, — сказал я.
— Что… вам… нужно… — сиплым голосом проговорила Алина.
— Ничего того, что тебе не под силу. Надо поставить капельницы. Сможешь?
Закивала.
— Ну, вот и хорошо. Повторяю: если сделаешь, все как надо, отпущу домой. Слово даю.
Ох, и не повезло девочке! Получается, что за день встретилась с нами два раза. Уж извини, такие обстоятельства.
Спустя пару минут док подготовила капельницы, и первым ее «пациентом», если можно нас так назвать, стала Оля. Геворк и я заняли свои места в креслах, и спустя пару минут тоже получали в вену необходимый раствор.
Главный недобро посмотрел на Алину и кивнул ей на место под телевизором:
— Сядь!
Она сделала, как сказали, поджала колени к груди и обняла руками ноги. С несколько минут мы сидели в полной тишине, а потом Геворк произнес:
— Нашел подходящее место по нашему заданию.
— Что за место? — спросил я.
— Сгоревший цех какой-то фабрики на промзоне. Цех находится в конце территории, работяги к ней не ходят. Место безлюдное, то что надо. Черт, я молодец! В какой только жопе за сегодня не побывал, — размял шею свободной рукой.
— В центр отправил отчет?
— Нет еще. Надо еще одну точку найти. У нас в запасе еще сорок часов. Так что, ты, красавица, пойдешь следующая искать, — посмотрел на Олю.
— Отвали. Я делаю для нас паспорта и работаю над открытием счета в банке.
— А тебя не смущает, что если мы не выполним задание, кого-то из нас кокнут?
— А жрать ты на какие деньги будешь? — парировала Оля.
— Выбор очевиден крошка! На хрен мне жрать если меня через двое суток могут поджарить? — Главный чему-то усмехнулся. — Хотя вряд ли они поджарят именно меня. Я же главный. А вот вам, ребятки, стоит начать волноваться за свои жопы!
Он перевел взгляд на Алину, которая все это время смотрела на нас и слушала разговор.
— Чего уши развесила? А ну забыла, что слышала! Иначе прострелю башку!
Док уткнулась лицом колени и всхлипнула.
— Не обращай на него внимание, док. Он просто у нас немного нервный, — сказал я.
— Сам такой! — рявкнул Главный.
Когда мой пакет опустел, мне заметно стало лучше — симптомы исчезли. Я переместился в кухню и налил из-под крана стакан воды. Следом вошла Оля, села на табурет.
— Как ощущения? — спросила.
— Заметно лучше, — ответил я и осушил кружку. — А ты?
— Тоже.
«— Эя, можешь провести диагностику организма? Через сколько часов вернутся побочные симптомы?».
— «Ориентировочное время до начала побочных симптомов — пять
