Вновь перенеся вес на обе ступни, я прикинул острую железяку по руке – обмотаю рукоять тряпкой, и получится отличный клинок для космического неандертальца. Осколок мне попался знатный – явный стартовый подарок для новичка в нуболокации. Хищный щип невероятно прочной, но хрупкой стали. Нечто высокоуглеродистое – еще не чугун, но и не мягкое железо.
Затягивать не стал. Вспорол осколком брючину комбеза – больше на мне ничего не было, срезал длинную полоску псевдошнура и принялся аккуратно, но быстро затягивать узлы на будущем инструменте. Умение плести из паракорда прокачано в многочисленных поисковых экспедициях. Двухметровый кусок парашютной стропы – вещь универсальная и зачастую незаменимая.
Требовалось спешить – вокруг уже пошла движуха. В тихом филиале морга сработало массовое заклинание воскрешения. Десятки разбросанных по залу капсул открывали крышки и выпускали в зеленое туманное марево своих пленников. Восстание мертвецов – «тринадцатая» группа во всем своем жалком величии.
Кто-то вылезал сам, кто-то глухо кричал и бился за исцарапанным стеклом. Некоторые боксы валялись на палубе, похороненные под обломками и затянутые мхом. Другие обгорели или были разбиты осколками. Блестевшие в дырах пластика кости намекали на судьбу неудачников. Надеюсь, это всего лишь антураж локального апокалипсиса и все семьдесят три человека группы живы и относительно здоровы.
Как оказалось, у меня и у вирт-программистов абсолютно понятие относительности. Стазис-капсула – отнюдь не медицинский регмодуль. Дешевое массовое изделие, призванное сохранить жизнь бойца до передачи его тушки на судно-госпитальер.
Вот именно что тушки мы и извлекали из боксов. Трети одногрупников зачли серьезные повреждения – оторванные конечности, проломленные головы, вмятые в череп лица, обширные ожоги и обморожения. Праздник воскрешения в морге быстро превратился в выездной филиал санитарного батальона.
Стоны, мат, слезы, истерики. В течение получаса, пока не перемерли все наиболее калечные бойцы, я не поднимал головы. Таскал, укладывал, перевязывал как мог и смачивал водой губы. В свое время я сам побывал на месте беспомощного инвалида, поэтому пройти мимо или отказать в помощи не мог.
Несколько раз торжественно позвякивал имплант – учетная карта сообщала о капнувших на счет бонусах: за крафтинг примитивного оружия, за медицину поля боя, за «облегчение последнего пути» и, как ни странно, за «эвтаназию обреченного бойца». Видать, не вся моя помощь пошла на пользу…
После того как на моих коленях болезненно дернулась и истекла крайней единичкой жизни девушка с развороченным животом, чья-то рука легла на мое плечо.
– Все, это последняя.
Я оглянулся. Рядом стояла заплаканная Лина, нахватавшаяся развивающимся «пси» отголосков чужой боли и эманаций смерти. За ее спиной столпились отспаунившиеся экс-инвалиды. Вот сверкнула тусклая вспышка, и на ложе своей стазис-капсулы появилась та самая воскресшая девчонка.
Быстро… Минутный лаг для респауна. С такими темпами можно устраивать «зерг раш» – валовую атаку сильного противника кучей мелких «плохишей». Как нетрудно догадаться, в качестве зловредной мелочи – бойцы «тринадцатой». Слабее нас тут вряд ли найдется хоть кто-то…
Неуверенно оглядевшись, девушка зацепилась взглядом за собственное тело – уже начавшее усыхать и попахивать. Быстро спрыгнув на палубу, она подбежала к нам и, сорвав со стены широкий пласт мха, укрыла им скорчившийся в последней судороге труп.
Спрятав личное и сокровенное (а что может быть сокровенней, чем собственные потроха, вывалившиеся из распоротого живота?), девушка шагнула ко мне и целомудренно поцеловала в щеку:
– Спасибо. Когда ты гладил меня по волосам и шептал успокаивающие слова – становилось реально легче… Твари! – Ее лицо исказила гримаса ненависти. – Больно-то как было… Ну нельзя же так?!
За спиной раздался громыхающий бас Ильи:
– Не филоним, смертники! Трупов не видели? Еще насмотритесь, гарантирую! Так, слушай сюда! Бабы – на обдирку и складирование мха! Сделайте сухие лежаки, а заодно попробуйте на вкус – какой-то из них наверняка съедобный! Мужики – ноги в руки и на разбор завалов! Сейчас тут повернуться негде… Трупы свои сами в угол оттащите – никто, кроме хозяина, его взять не может, видать, защита от преждевременной мародерки, хотя что там с нас брать? Ну, чего стоим?!
В процессе командной речи я оглянулся. Илья успел подмять под себя будущих пехотинцев, которые, повинуясь уверенным его приказам, уже вовсю что-то катили, тащили и драли. Вокруг меня все больше столпилась хиловатая интеллектуальная шалупень в виде будущей элиты космофлота. Пилоты и отспаунившиеся калеки, которых тянуло к месту собственной гибели и одному из центров кристаллизации группы.
Наши с Ильей взгляды встретились, и я четко понял – без драки не обойдется. Серые, безэмоциональные глаза здоровяка обещали смять и сокрушить, если я не уступлю и не подчинюсь.
Моя верхняя губа рефлекторно приподнялась, обнажая клыки.
Виртинтерфейс оживил конфликт и повысил ставки:
– Внимание! Обязательная миссия для капральского звена. Любым способ определить старшего в группе. Время принятия решения – 5 минут.
Здоровяк удовлетворенно улыбнулся и ткнул себя пальцем в грудь.
– Я! – уверенно прозвучала понятная лишь нам троим фраза.
– Нет… – качнул я головой.
Я не рвался в начальники. Хотя мой батя учил: выбрал дело – стань в нем лучшим. Профи всегда в цене – будь ты сантехник, продавец спичек или воин.
Но в данной ситуации я реагировал не столько разумом, сколько эмоциями. Не нравится мне, когда припирают к стене и лишают выбора. И не хочу я попадать в подчинение к человеку, с которым наметилась явная антипатия и косяк в отношениях. Все равно ведь схлестнемся. Так чего оттягивать?
Да и Лина читает меня как открытую книгу. Не отступишь ведь, с безразличным лицом и ленивой отмашкой – да бери! Даром, мол, не надо…
Мигом поймет – струсил, прогнулся, дал слабину. А как жить с не уважающим тебя человеком? Ответ ведь один – никак… Кстати, это еще один урок от моего мудрого бати: если жена потеряла к тебе уважение – можешь смело разводиться. Все. Фарш невозможно провернуть назад. Финита.
Делаю шаг вперед. Рядом хищно и довольно скалит острые зубки Лина, также вступая в невидимый круг. На моей стороне. Бой-баба, ураган…
Качаю головой, едва слышно шепчу:
– Я сам…
Девушка недовольно хмурится, но сдает назад. Краем сознания отмечаю – она не безнадежна. В критической ситуации признала в мужчине вожака. На этот раз признала. До первого промаха Акеллы…
