- У них такой интеллект?
Все молча кивают.
- Они очень сильные, - говорит Лёха Одинцов, - говорят, при захвате ему сильно повредили скафандр, и он выжил при нулевом давлении.
- Ого, - я удивляюсь, но с большим положительным оттенком - гада ведь взяли, - наши флотские его захватили на корабле?
- Нет. Он сам атаковал Ориум, чуть не уничтожил весь генералитет.
- Ничего себе.
- А взяла его та девчонка, из-за которой тогда Серёга сокрушался, - сказала Лена.
- С ней был её мужик, - возражает Витя, - это он его гранатами закидал.
- Ничего так пехота работает, - замечаю я, а в голове моей стоит Серёга - живой и здоровый, а не прах в урне, который я завтра увижу на церемонии прощания.
- И всё равно - только один, представляете? - немного неуверенно спрашивает Ленка, и мне это, наверное, кажется, но она прижимается ко мне.
- Мы на всех найдём управу, - говорю я, строго смотря на неё, - если они не напали толпой, а закрылись железом, у них есть на это причины. Либо их очень мало, либо они разобщены.
- Первый вариант, - говорит Оля, - ну, если верить его показаниям. Он не очень горит желанием сотрудничать, но наши спецы из кого угодно выбьют слова.
- Это хорошо, чем-то. Потому что на этих чёртовых дронов мы точно управу найдём. Штат флотов точно увеличат, новыми кораблями постараются оснастить, новое оружие - и пожалуйста.
- Они умеют блокировать выход из подпространства, - говорит Витя, начиная разливать по ещё одному стакану, - помнишь, что подкрепления не было долго, хотя рывок из ближайшей системы занимает максимум час, а наших выбросило в межзвёздном, и они своим ходом почти пять часов шли.
- И сами они могут там куда угодно перемещаться, да?
Он кивнул, потому что понял, что я улавливаю мысль.
- И они могут хоть на Землю сейчас рвануться? - не я один холодею внутри.
- Первый Земной в боевой готовности, - медленно отвечает Витя, подняв на меня глаза и не отрываясь от наливания водки в стакан.
- Мы тоже, кстати, - добавляет Оля, - хотя, как я слышала от самой Валькирии, что выход на Землю оценивается как один к миллиону. Даже если они располагают картами и могут примерно представить размеры нашего пространства, то им неизвестно, где наш центр. Чтобы вычислить это, нужно засылать разведчиков, но наши бы уже их заметили.
- Но у нас вероятность выше, - говорю я, - к нам же уже летал один, и он пропал.
- А ты думаешь, здесь просто так пять флотов и пять станций в этой системе? - спрашивает Виктор, - ладно, давайте, за ребят.
Мы поднимаем стаканы и, не чокаясь, выпиваем. Ленка сильно морщится, запивает лимонадом, а потом протягивает стакан мне. Я хоть и не очень стойкий к алкоголю, но мне хватает терпения. Так и должно быть - она же девушка, их пьянство ещё больше не красит. Тем не менее, я отмечаю, что у неё щёки приятно порозовели, а в основании шеи, которое видно благодаря расстёгнутым пуговицам, выступает лёгкий пот.
- Не знал про пять флотов, - говорю я.
- Ещё бы, в капсуле провалялся. Мы очень боялись, - говорит Оля, - только обрели героя, и сразу его потерять.
- Герой, - усмехаюсь я, - скажешь тоже. Тут чуть ли не в дезертиры записали. Хотя куда тут бежать, ума не приложу - с одной стороны левики-недобитки. С другой - эти дроны. Кстати, как мы этот вид называем?
- Если упростить их произношение и усреднить на наш манер, то название нации звучит как "отаио". Вот мы и называем их отаионами, - отвечает Оля.
- Будем знать, хоть из кого душу вытрясать.
- Насчёт дезертирства, ты это серьёзно? - спрашивает Витя, - правда шьют?
- Ну, сшили бы, если бы не вышло так, что я звено прикрыть помог, причём удачно. Выходит, не хотел бежать, а то, что если бы и хотел, на этом корабле никуда не деться, никого не волнует.
- Но так отстали? - спрашивает Оля.
- Отстали. Награды и звание, сказали, приостанавливают, но и наказывать не будут.
- Хоть бы звание дали и медальку, а то вообще не по-людски.
- Да и ладно. Главное, дали тесты пройти и в строй вернуться. А остальное успеем. Если нам дадут таких чеглоков, то можно вообще никого не бояться, - говорю я.
- Кого? - спрашивает Лена.
- Чеглок - корабль этот экспериментальный так называется.
- Это тебе инженеры рассказали?
- Да.
- А вообще, они что интересного говорили? - спрашивает Оля, - они на тебя ничего там не написали, чтобы тебя построже наказали?
- Нет. Они вообще рады, что такой шанс выпал заранее боевые испытания провести. Представляешь, если именно этот корабль станет основным флотским? Это ж какие заказы! Они рады без памяти, что им теперь его будет проще протолкнуть.
- Я думала, уже почти всё решено.
- Видимо, не всё, - развожу руками.
- Ну ладно хоть с тобой всё обошлось.
- Кстати, как тесты? - спрашивает Ленка.
- Хорошо. Всё отлично. Говорят, даже лучше, чем было.
- Значит, завтра летим тренироваться? - она радостно улыбается.
- Прямо летим? Или на симуляторе?
- Летим, - говорит Оля, - Валькирия прошлась по верхам и выбила нам особое разрешение. Будем жечь казённое электричество.
- Отлично, - вот это уже точно искренне меня радует.
О чём бы мы ни говорили в тот вечер, всё сводилось к войне и, собственно, к причине нашего собрания. Мы выпили ещё немного, а потом просто сидели. Если я и запьянел, то немного. Даже Котова была бодрая, хотя я ожидал, что ей будет немного плохо. Однако всё было хорошо и прилично. Пожалуй, если бы кто-то из старших офицеров зашёл к нам, даже учуяв запах, ничего бы не сказал. Потом все мы простились и разошлись по блокам в предвкушении нового дня, который даст нам возможность тренироваться и подготовиться к встрече с врагом, с которым мы жаждем поквитаться.
10
Я уже успел сомкнуть глаза и почти уснуть. Даже открывшаяся дверь блока показалась мне частью сна, и я не придал этому значения, но человека, забирающегося в моё спальное место, было сложно проигнорировать. Открыв глаза, я вижу Ленку, которая уже лежит на мне.
- Тихо, - она закрвает мне рот ладонью.
Потом, убрав её, она крепко целует меня в губы. Она проводит рукой по моим волосам. Так мягко.
- Не говори ничего. И не проси уйти.
Она расстёгивает куртку. Под молнией белое бельё. От неё веет жаром, и она очень приятно пахнет.
- Ты точно не будешь жалеть? - спрашиваю я, - может, стоит подумать?
- Ты обещал молчать, - она отвлеклась от расстёгивания и поцеловала меня в губы, - и вообще, это должны делать мальчики, разве нет?
- Должны, - я улыбаюсь.
Я помогаю ей снять куртку, потом расстёгиваю тугой ремень и помогаю выбраться из форменных штанов. Бельё она снимает сама, и я целую её девичью грудь. Я не могу выразить, насколько это приятно. Она снимает резинку с волос и распускает свою русую косу. Я переворачиваю её и нависаю сверху.
