Дрожа от внутреннего напряжения, она выбежала во двор. Морозный воздух и колючая ледяная крошка обожгли кожу. Она втянула полной грудью свободу, на которую уже и не рассчитывала. Здесь их дожидались две лошади. Отсутствие стражи объяснялось мельтешением теней у стен. Значит, спаситель пришел не один.
Лорин села верхом и, дождавшись спутника, выехала в открывающиеся ворота, все еще не веря происходящему. Оглянувшись, она посмотрела на молчаливо суровые стены Тауэра. Когда Созидатели поймут, кого упустили, небо рухнет на землю. С этой ночи начнется охота. Не просто охота – травля. Но ей безразлично. Она вырвалась из пасти самой смерти, и теперь не позволит себя поймать снова.
– Моё задание завершено, – сообщил незнакомец, остановившись на середине дороги. Визгливый ветер заглушал его слова, рвал их в клочья. – Вы должны отправиться в порт, вас будут ждать на лодке у пирса Черри-Гарден.
Она кивнула.
– Назовите имя. Кому мне быть благодарной за спасение.
– О, поверьте, не мне, – ухмыльнулся мужчина. – За вас просил Сафар Аль-Матар, а у меня перед ним должок. Теперь в расчете.
Лорин посмотрела вслед удаляющемуся всаднику. Он скрылся в снежном вихре. Подумав, девушка пришпорила коня, развернув его в другом направлении от порта. Она не сядет в лодку одна.
Ее путь лежал на юго-восток Лондона, в пригород. Анерли относительно тихое местечко, и до глухой провинции ему было далеко. Лорин жила здесь всякий раз, когда беременность больше нельзя было скрыть, и уезжала, как только Маргарет и няньки с кормилицами брали дитя под свою опеку.
Чувствовала ли она свою вину перед детьми? Нет, как не чувствует ее волчица, отправляясь на охоту. Что поделать, если охота затянулась? Но у двери трепет все же одолел ее, и какое-то время Лорин просто грела ладонью металлическую ручку.
Служанка пришла не сразу, за ней поспевал садовник – бывший солдат, дезертир, который выполнял задачу охранника. Когда они увидели, кто пожаловал, то сразу кинулись обратно к дому. Странно, но они не походили на заспанных, хотя на дворе была глухая ночь.
Лорин замерла на пороге. На утоптанном снегу отчетливо виднелись бордовые пятна. Кровь!
Она поторопилась в дом и вслед за служанкой вбежала в столовую. Тут, на одеялах у камина лежал ее учитель и опекун. У Харди были закрыты глаза, в животе и груди зияли кровавые раны, он бледнел на глазах. Посеревшая лицом Маргарет жестко отдавала распоряжение перепуганным служанкам. Эта строгая женщина состарилась сразу после юности, привыкла заботиться о чужой семье и по-матерински любила даже собственного брата. Доктор, стоя на коленях, обрабатывал раны, не снимая одежды с пациента.
– Что случилось? – громко спросила Лорин.
Врач вздрогнул, Маргарет подняла на нее лихорадочно-тусклый взгляд, и продолжила перечислять, какие тряпки нужно нести и где их взять.
Даже закончив с распоряжениями, она не уделила вошедшей внимания.
– Я спрашиваю… – начала, было, Лорин, но Маргарет ледяным тоном перебила ее:
– Выйдите!
Ей давно никто не смел указывать, будто прислуге, и все же Лорин повиновалась. В конце концов, это дом Маргарет. Не тратя время даром, она взбежала по лестнице. При ее появлении дремлющая на стуле в углу темнокожая нянька охнула и встрепенулась.
– Собери детей, – приказала Лорин.
– Госпожа Питерс, – осипшим голосом прошептала та, – ночь на дворе! Куда?
– Собери, тебе велят! И не спорь. Одень тепло, сложи самое необходимое, чтобы на себе смогли нести.
– Дети? – изумилась нянька, поднимаясь.
– Эмили! – донесся голос хозяйки.
– Живо! – прорычала Лорин, подталкивая няньку к двери детской спальни, а сама вернулась к лестнице, по которой уже поднималась Маргарет. Ее одежда была измазана кровью, веко нервно дрожало.
– Что вы делаете? – спросила она, ставя ногу на ступеньку. Но подняться выше ей мешала ночная гостья. – Где Эмили?
– Одевает детей. Мы уезжаем, немедленно.
– Вы? Куда? – не поняла Маргарет. – Мы отправляемся с Харди завтра…
– Он не выдержит плаванья.
Честнее было бы признать, что едва ли Харди доживет до утра, но Лорин пощадила чувства сестры, переживающей за брата.
– Алистер сильный, – словно убеждая саму себя, произнесла та. Она смотрела снизу вверх так, словно видела перед собой виновницу своего несчастья. – Что вы здесь делаете?
– А, почему я не в темнице? Планы изменились. Что-то передумала в петлю лезть.
– Но Харди сказал…
Из спальни донеслись сонные возмущенные голоса детей. Маргарет снова попыталась подняться, но Лорин не посторонилась, и той пришлось вернуться на прежнюю ступеньку.
– Вы собираетесь везти их в ночь? В метель?!
В этот момент послышался цокот каблуков, и служанка выскочила из столовой:
– Господин Харди очнулся и зовет вас!
Ахнувшая Маргарет подобрала юбки, торопясь вниз, но напуганная веснушчатая девочка виновато пояснила:
– Не вас. Леди Питерс.
Лорин стремительно прошла мимо застывшей женщины.
Харди все так же лежал с закрытыми глазами, и поднял веки только когда присевшая рядом ученица взяла его за руку.
– Выследили? – тихо спросила она.
Все, что прозвучало в этом вопросе, он услышал: и сочувствие, и страх, и гнев.
– Нет, я не привел их за собой, – Харди облизал губы. – Они решили, что убили меня… сбросили в канаву. Как ты?..
– Помогли, – Лорин вглядывалась в его лицо, в беспомощно бегающие глаза. На виске раненого вздулись вены, лоб блестел от пота. – Я покидаю Лондон.
Он чуть кивнул.
– Я… Мне нужно отдать тебе кое-что, – он сглотнул. Зубы стучали при ознобе, и говорить было все тяжелее. Мысли путались, а слова звучали невнятно. – Возьми куклу, я подарил ее Элис. Кукла Элис…
Так звали младшую из дочерей Лорин. Неуместная сентиментальность Харди означала, что ему становилось все хуже. Элис всегда была его любимицей.
– Ты хотела получить ответы, – прошептал он, слабо сжимая ее пальцы. – Бодрумский тайник. Ты помнишь, что там?
– Много секретов, – Лорин горько улыбнулась, преодолевая дурноту, пытаясь справиться с комом в горле и предательскими слезами в глазах.
– Но один был важнее прочих.
Даже сейчас Харди не мог говорить открыто. Не тогда, когда в комнате собралась целая толпа людей, которых непременно допросят.
Лорин помнила. В архиве, что скрывался в затопленном гроте, был один важный журнал. Записи капитана «Летучего Голландца», корабля-призрака, существование которого во всем мире считается вымыслом.
– Выпейте, – доктор подсунул под нос Харди глубокую миску, но тот только поморщился и снова посмотрел на Лорин.
Слишком много чужих ушей и глаз. Он бы не смог сказать то, что хотел, а она – того, что стоило. Только крепко сжала его руку и поднялась.
