Тиун засмеялся ему в лицо:
— Ты ничего не понимаешь, мальчишка. Победителей не судят. А Рен-Рендук побеждает всегда!
Он выпил ещё одну рюмку, потом ещё. Он смеялся и пил, хвалил себя и пил, хвастался и пил. Рен-Рендук праздновал. Максиму оставалось сидеть рядом с ним, слушать и мысленно просить, чтобы этот «праздник» быстрее закончился.
Когда гость поднялся из-за стола, от пиршества осталась только грязная посуда, да несколько раздавленных ягод на дне туесков.
— Всё, пора. Лодья в первом часу отплывает, вздремнуть ещё надо. — Тиун пошатываясь, двинулся к двери. Уже схватившись за ручку, обернулся: — Ты удрать не вздумай! Понадобишься ещё, понял? Э-э-эх, привязать бы тебя…
Икнул, погрозил Максиму пальцем и вышел.
Когда громко хлопнула калитка забора, в гостиную вернулся Шур.
— Он ушёл? — поинтересовался.
— Да. Он в Задверь уплывает.
— Хорошо. Я тоже собираюсь уходить отсюда. И Гундарин. А ты?
— Разумеется! Это же не Земля. Я готов сбежать хоть сейчас!
— Не сейчас, — Шур тряхнул гривой. — Гундарин враг здесь, я — чужой. И ты чужой, хоть и человек. Но ты можешь выучить язык. Разговаривай с ними, слушай, запоминай. Стань своим.
— Угу. — Максим помедлил. Спросил осторожно: — Шур, как ты думаешь, мы до сих пор на Вирии? Ну, на той самой планете? Или уже на другой?
Сфинкс ответил не сразу. Долго смотрел на него и лишь затем произнёс:
— Не знаю. Недостаточно информации.
Легко Шуру было предлагать — «разговаривай с ними»! Максим никогда не любил лезть к незнакомым людям с расспросами. Да что там, «не любил», — терпеть этого не мог! Характер такой, интроверт. Чтобы с кем-нибудь сойтись, сдружиться, ему требовалось не мало времени. Например, Димку Мёрзлого он с детства знал. С одноклассниками, опять же, десять лет на соседних партах сидели. С дворовыми уже сложнее: с одними дружишь, а с другими и связываться не хочется. Со взрослыми — и того хуже. Нет, не умел Максим вот так запросто заводить себе новых знакомых. Даже на Земле, в родном городе не умел. А здесь и подавно! Но Шур был прав — пока не выучил язык, о поисках двери в этом мире можно и не мечтать. И Максим принялся за работу.
Сперва он попытался разговорить стражников. Но те косились на то ли пленника, то ли… неизвестно кого, с явным подозрением. Пришлось заняться горожанами.
Древец городком был небольшим. На берегу реки — каменная крепость с княжеским дворцом, звонницей, сторожевыми башнями и казармами дружинников. Рядом — пристань, от которой тянулись вдоль берега многочисленные амбары, лабазы, ремесленные мастерские. От пристани и крепости расходились узкие городские улочки. Дома у местных жителей были самые разные. Рядом с пристанью и крепостными воротами — добротные, каменные, двухэтажные. Дальше — попроще, до совсем уж покосившихся хибарок на околице. Жители городка занимались в основном рыболовством да собирательством. Также промышляли резьбой по дереву, охотились, выделывали и кроили кожи, возили товар вниз и вверх по реке. В качестве денег в Добрии ходили деревянные плашки с выжженной на них княжеской печатью.
Всё это Максим узнавал постепенно, пока шнырял на пристани и у меняльных лавок. Первое время большей частью слушал, запоминал странные звуки, слова. Потом и сам расспрашивал. И чем лучше овладевал он местным наречием, тем охотней с ним разговаривали, тем добрей становились лица.
За околицу города Максим выходить поначалу опасался — что в лесу водится, повидать успел. Но каша, которой их кормили, опротивела до чёртиков, а здешние ягоды были сочными, вкусными. В конце концов он решился, взял туесок и отправился в лес. Недалеко — деревья росли в трёх сотнях шагов от крайнего дома.
Деревья-то росли, но не один он был таким умным. В ближнем лесу горожане всё съедобное выбрали подчистую, пришлось идти дальше, дальше и дальше, пока не увидел малинник с краснеющими на кустах ягодками. Бросился к нему бегом, и тотчас — бзынн!..
Короткий метательный нож вонзился в ствол дерева в ладони от уха Максима. Он присел от неожиданности, резко обернулся.
— А не заблудишься, шпион?
На этот раз Огница была одна. Станнер за поясом, в руке нож, такой же, как тот, что пролетел мимо уха. Девчонка подбросила его, поймала небрежно, а Максим вдруг представил, как она этим ножом — в него! И во второй раз не промахнётся. Место безлюдное, свидетелей нет. Поквитается за обиду, и ничего ей за это не будет. В городе Огницу он видел всего пару раз, и то издали. Княжья дочь вдобавок оказалась офицером стражи, жила за крепостной стеной, толкаться среди простого люда ей было не за чем. И он ей старался на глаза не попадаться. Рад был бы, чтобы она и вовсе забыла о его существовании. Похоже, не забыла.
Девушка улыбнулась насмешливо, подошла ближе.
— И куда ты собрался? Никакой двери в той стороне нет вроде.
— Я ягод нарвать хотел, — Максим показал туесок. — А ты что, следишь за мной?
— О, правду говорят, что ты людскому языку обучился, — вопрос Огница пропустила мимо ушей. — Скоро допросить тебя можно будет. Откуда ты явился, и что ищешь у нас.
— Я уже объяснял! — не выдержав, психанул Максим. Почему ему никто не хочет верить?! — Я из Вирии сбежал!
— Мало ли что, из Вирии. К нам приходили люди из Вирии, да. Но все они по-человечески говорить умеют. И нелюдей в друзьях не числят, между прочим.
— Шур вам ничего плохого не сделал. И Гуня тем более. Что из того, что они не люди? Они тоже братья по разуму.
Девушка удивлённо приподняла брови. Подошла вплотную к нему, рассматривая, словно диковинку.
— Братья… ну ты и сказал. Этот шерстяной, что ли брат? Может, саблезубым он и брат. Или камышовым котам. Но не мне! Нет, ты точно не из Вирии. Или ты вообще не человек, а только притворяешься?
— На Вирию меня криссы привезли, я же говорил. А родился я на Земле! Планета такая, похожа на Добрию, только лучше. У нас зима бывает. И ночь! Звёзды, понимаешь? Светлячки такие на чёрном небе. Только не светлячки это, а другие солнца, далеко!
Огница вздрогнула, отшатнулась. Потом резко подалась вперёд, так что Максиму пришлось отступить, вжаться спиной в дерево.
— Никому не рассказывай о звёздах, понял? Никому, даже князю!
Максим опешил. Девушка была так близко, почти как в тот раз, у двери. И смотрела она теперь сверху вниз, так как была на добрых пол головы выше. Рыжий локон касался его щеки. А пахло от неё чем-то свежим, вкусным…
— Почему? — растерянно спросил он.
— Потому! Никаких звёзд не существует, это сказка. А раз ты веришь, что видел их, значит, у тебя мозгач испортился.
