Я отвечать не стал, даже глаза закрыл.
— Кузьма, — послышался её жалостный голос, — давай мириться. Я обещаю, что не буду своевольничать и во всём тебя слушать. Подставляться и геройствовать не стану. Скажешь сидеть в номере отеля — буду сидеть, пока вы воюете. А то с таким настроением, у тебя ничего не получится. Ну?
Она даже подёргала меня за рукав. Я повернулся к ней, усаживаясь также на край кресла. Посмотрел на протянутую ладонь.
— Знаешь, — я протянул руку навстречу, — у тебя в голове не хватает винтика, отвечающего за благоразумие. Когда я говорю, что это может быть опасно, ты меня понимаешь?
— Понимаю, — она заулыбалась и затрясла моей рукой. — Винтик есть, только он немного проржавел и расшатался в последнее время. Но он придёт в норму, со временем. Слышишь? Объявляют посадку на наш рейс, пойдём, а то опоздаем.
«А ещё ты очень любишь командовать», — подумал я, но вслух ничего говорить не стал.
Долгий перелёт утомляет. Хорошо тем, кто в бизнес-классе, они могут вытянуть ноги, развалиться в мягком кресле. Другим пассажирам приходится потесниться, изображая рыбные консервы. От предложенных развлечений в виде музыки и фильмов я отказался, предпочитая поспать и немного помедитировать, чтобы восстановить силы. Ульяна же половину пути листала на планшете какой-то справочник, изучала карту Чикаго и жаловалась, что на борту самолёта не работает интернет. Как он должен работать, если мы летим над океаном на огромной высоте, Ульяна так и не объяснила.
Когда Матчины ещё были фирмой, предоставляющей услуги наёмников, наши отношения с СГА складывалось не самым лучшим образом. Мама умудрилась попасть в чёрный список как раз во время того случая на Окинаве. Удивительно, что нас всех в тот список не внесли. Но самыми надоедливыми и неприятными конкурентами для нас были именно американские фирмы. Они сбивали цены, подрезали контракты и вечно подставляли всех, кто работал с ними в одном регионе. Там, где нужно было действовать осторожно, американцы проходили как слон через посудную лавку. При этом их услуги всегда пользовались большим спросом, что я никогда не понимал. Те же индусы работали значительно «чище», если так можно выразиться, и дешевле.
В аэропорт О’Хара самолёт прибывал без задержки, к восьми часам вечера. За бортом было холодно, о чём нам сообщил капитан воздушного судна. По его словам, ночью температура воздуха опустится до десяти градусов мороза, а сейчас всех ждёт обилие снега на дорогах и заторы. В общем, обрадовал и обнадёжил. Паспортный контроль мы прошли без проблем. Предъявили документы, назвали себя туристами, вызвав лёгкое недоумение на лице проверяющего. Но придираться к нам не стали, даже наличие обратного билета не проверили. В аэропорту присутствовал мастер, который встречал иностранные рейсы и проверял, есть ли среди них одарённые достаточно высокого уровня. На нас он внимания не обратил, так как по возрасту мы не подходили, к тому же я силу скрывал. Честно говоря, мне можно было визу не оформлять, воспользовавшись паспортом мастера, как это наверняка сделал Джим, но это привлекло бы очень много ненужного внимания.
С багажом из-за снегопада вышла небольшая задержка и его пришлось ждать примерно двадцать минут. Я раздумывал над тем, с чего стоит начать поиски, чтобы Джим сам нас нашёл. Бегать за ним по городу, действительно, непродуктивно. Если он захочет, мы его будем долго искать. Я его хорошо знаю и, надеюсь, что он не станет изменять себе. Всё зависит лишь от того, насколько сильно он расстроился, посмотрев ту передачу. Со мной подобное случалось не раз, когда крышу срывает от эмоций, но проходит день и всё становится на свои места. Ты успокаиваешься, начинаешь внятно мыслить.
Ульяна подсела ближе, беря меня под руку, при этом не отрываясь от планшета.
— Ты только не убегай от меня, — сказала она. — Не бросай здесь одну. Самое страшное остаться одному…
— Хорошо, — сказал я, посмотрел на экран планшета.
— Ты не поверишь, роуминг здесь — семь рублей минута, — возмутилась она. — А интернет — сорок пять рублей в сутки!
— Восемь и пятьдесят долларов, соответственно, — пересчитал я. — Может, проще местную сим-карту купить?
— Не проще, — поморщилась она, недовольная такими расценками. — Сейчас я счёт пополню на две тысячи, на неделю должно хватить. За эти деньги можно машину подержанную купить на местном рынке. Я узнавала. Аренда — сорок долларов. Но оформление долгое и нужно водительское удостоверение СГА, которое нам не получить. Всё, настроила. Гид отписался, сказал, что уже ждёт нас на стоянке. Говорит, что холодно на улице, нужно одеваться теплее.
Ульяна показала сообщение в чате туристической фирмы.
— Моя сумка, — я кивнул на ленту, по которой начал двигаться багаж.
У Ульяны, ожидаемо, багаж был в виде огромного чемодана, весёлой зелёной расцветки. Мне показалось, то его поднять не получится, но нет, она его крепко ухватила и спустила с ленты, поставив на жалобно скрипнувшие колёсики. Ориентироваться в аэропорту было легко, везде таблички и стрелки, словно его строили для людей с топографическим кретинизмом. В целом он мне понравился, красивый и чистый. Людей очень много, несмотря на время и погоду, отчего было шумно и суетно.
Гид ждал нас на открытой стоянке, держа в руках большой плакат, на котором было отпечатано имя Ульяны. Невысокий мужчина в тёмном пуховике и вязаной тёплой шапке. На вид — лет сорок, гладко выбрит, взгляд умный и цепкий. На меня он сразу произвёл положительное впечатление.
— Здравствуйте, — первой поздоровалась Ульяна. — Это Вы нас ждёте.
— Здравствуйте и добро пожаловать в Чикаго! — улыбнулся мужчина. — Меня зовут Глеб, я ваш гид и сопровождающий на… сколько дней?
— Пока на неделю, — сказала Ульяна. — Дальше будет видно. А отчество?
— Не надо, — он отмахнулся. — Америка, здесь или имя, или фамилия. Да и привык я уже. Неделя, говорите? Отлично! За шесть дней я успею показать вам большую часть достопримечательностей Чикаго, третьего по населению города Америки. У меня уже готов план мероприятий и экскурсий начиная с завтрашнего утра. Во сколько вы предпочитаете вставать и завтракать?
— В семь утра, — вставил я.
— Хорошее время, — не растерялся мужчина. — Раньше встанешь — больше успеешь.
Говорил гид с акцентом, присущим русским людям, очень давно живущим в Америке.
— А где эксклюзивная и дорогая машина? — спросила Ульяна, оглядывая стоянку.
— Вот, — Глеб жестом показал себе за спину на угловатый серебристый внедорожник марки Шевроле. Машина была действительно излишне угловатая, почти как военный УАЗ. — Это отличная машина, не смотрите на внешний вид. Сейчас в городе и окрестностях очень много снега и ужасный гололёд.
— Годится, — кивнул я. — Далеко до города?
— Двадцать минут до центра. Но с учётом снега, это займёт около получаса.
Глеб помог Ульяне, забрав чемодан, и с натугой погрузил его в багажник.
— Там, на заднем сидении карты и буклеты, — сказал Глеб, когда мы расселись. Я выбрал место рядом с водителем, Ульяна же расположилась сзади, как раз раскладывая буклеты на сидении. — Можете взять приглянувшиеся. В каком отеле остановились?
— Астория, — не глядя бросила Ульяна.
— Отличный выбор! — сказал он. Я же подумал, что это слово ему очень нравится. — Вальдорф Астория — отель президентов. Один из трёх самых лучших и престижных в Чикаго. Я бы посоветовал башню Трампа, но Астория тоже не плохо. Только будьте внимательны с мини баром. Бутылка минеральной воды в номере может стоить тридцать шесть долларов. А дорогой виски до семи сотен.
— Неприметная гостиница в центре города? — я повернулся к Ульяне.
— Там номера очень хорошие. Всего по восемьсот рублей в сутки.
Глеб даже закашлялся, но промолчал. Я немного наклонился к нему.
— Сколько она Вам платит? — тихо спросил я.
— Девяносто пять долларов в час, — так же тихо ответил он.
— Неплохо, — я бросил на Ульяну ещё один взгляд и уставился в окно.
