думаю, что нам разрешат это повторить. — говорит Акира, разглядывая трещину в небосводе над нами: — одноразовый трюк.
— Но так приятно расправить плечи и встать в полный рост. — говорит Юки: — я будто заново родилась, Акира-сан.
— У нас впереди еще один тайм и его надо выиграть — говорю я: — а то Питер мне потом мозг съест. Чайной ложкой.
Глава 9
Император велик. Император могуч. Император, в мудрости своей — невероятен. Благодаря воле Императора выжженое пространство зарастает пластиковой травой, а из ничего, из ниоткуда, из этих рваных, темных хлопьев жирного пепла — возрождаются наши соперники и я незаметно вздыхаю с облегчением. Все-таки находясь рядом с Акирой и Юки, я выхватил десятую, если не сотую часть от мощности удара. Тут как с бурей — в самом центре есть «глаз бури», где тишина и покой. Видимо этим объясняется что сами Акира и ее кохай не получают вообще никаких повреждений. А может быть тем, что они и есть часть этой стихии. Не знаю, не буду гадать, но очень хочу знать, для того мы институт основываем. Будем изучать. Опускаю взгляд и вижу, как разгладилась и срослась одежда, рваная на груди. Что же, думаю я, если после вспышки удара не все на трибунах ослепли, то мое инкогнито может быть раскрыто… ну или появится новая легенда о том, что «Сумераги-тайчо потому такая злая, что плоская как доска».
Судья в белом опускает свои руки, трещина в небосводе зарастает и все встает на свои места. Снова мы втроем — напротив наших соперников. Они выглядят неважно, хотя для людей, которые вот только что были тонким слоем распылены по пространству — вполне себе.
— Команда «Ангелы Аоки» просит объявить тайм-аут! — гремит голос, над стадионом, но после случившегося он уже не так впечатляет, кажется не таким уж и громким и не таким уж и властным. Голос потерял немалую часть своей уверенности и скорее просит, чем требует.
— Было предсказуемо. — говорит за моей спиной Акира: — сейчас пойдут жалобы в комитет организаторов. Является ли нарушением правил то, что мы задели участников матча, которые не манипулировали мячом, не держали его в руках.
— С точки зрения исключительно теоретической — атака шла только на игрока с мячом. — отвечаю я. Мы уже подготовились к такому повороту, провели экспресс-анализ ситуации. Да, выглядит не очень, фактически была уничтожена вся команда соперников одним ударом, но о «побочных эффектах» или «случайных жертвах», как там — «сопутствующий ущерб», про так называемый collateral damage — ни слова. Уж больно уверены были администраторы Игр в Воле Императора, вот и не почесались. Таким образом, с точки зрения волеизъявления и субъективного взгляда мы правы — атаковали только одного, Рафаила, который и держал мяч в лунке. Остальные — попались под «брызги» заклинания. С точки зрения объективной наши действия уже не выглядят так радужно, все-таки несмотря на намерения, фактически игроки команды соперника, которые не удерживали мяч — были атакованы. Из этих размышлений я и сделал прогноз — нам зачтут эту победу, но лишат шанса повторить такое веселье в будущем. Потому что сразу же запретить такие вот удары по площади, и при этом не засчитать нашу победу — как-то неловко. Это же шоу в конце концов, а у противоположной команды есть еще шанс отыграться. Третий тайм.
— В Игре объявляется перерыв. — снова голос сверху: — прошу участников пока освободить поле и отдохнуть.
— Пфф… — фыркает откуда-то сзади Юки: — надо было в полную жахнуть.
— Ааа. — говорю я, вставая наконец с ледяного трона и чувствуя, что в следующий раз нужно прихватить с собой подушечку. Нет, лед Юки не плавился, не намокали мои штаны, но он все же был твердым и холодным. Очень холодным. Вот не общий пафос ситуации — подложил бы подушечку, ей-богу. И бронежилет надел бы. И каску на голову. В общем — знал бы, где упаду, соломки подстелил бы.
— Так это у вас еще и не на всей мощности. — мы идем назад, к трибунам, я впереди как и положено бесстрашному лидеру, который для победы вообще ни хрена не делал, а только морозил свои фамильные драгоценности и пятую точку на ледышке. И делал умное лицо.
— Акира-сан сказала — давай сперва в половину ударим. — отвечает мне Юки из-за спины: — а то будет не праздник тут, а сплошная трагедия. На трибунах яблоку упасть негде, все-таки выходной.
— И этого хватило. — звучит довольный голос Акиры: — ты молодец, справилась.
— Спасибо, Акира-нээсан. — мы подходим к своим скамейкам. На мою шею бросается Иошико и целует меня, потом — целует и обнимает Юки. От бросания на шею Акиры — благоразумно воздерживается. Акиру хлопает по плечу Майко.
— Отожгли! — говорит Майко: — нет, ну я конечно предполагала, что вы просто огонь, а не троица, но это…
— Мы тут охренели знатно. — говорит Иошико: — вы просто супер! Я буду твой автограф себе на грудь требовать, Юки, а потом не мыться неделю.
— А давай сюда свои сиськи, распишусь. — легко соглашается Юки: — ты девушка привлекательная, зайдешь после Игр ко мне в гримерную, что-нибудь придумаем. В номера там поедем. — понимаю, что Юки шутит, что нету у нее ни гримерной, ни «номеров», куда она могла бы Иошико увезти, но все равно сперва немного в ступор впадаю.
— Остынь, Казанова. — треплет ее по голове Акира: — успокойся уже.
— Ээ… я, пожалуй, лучше блокнот принесу. — говорит Иошико: — для автографов. На грудь — это я перегнула, наверное.
— … вы не понимаете. — тихо говорит Питер и все оборачиваются к нему. Он смотрит на Акиру и в его глазах плещется неприкрытый ужас: — вы же ни хрена не понимаете, верно?!
— А чего тут понимать, Питер-сан? — спрашивает Юки, слегка вызывающе: — мы стоим, они — нет. В моем учебнике это победа.
— Нет, вы не понимаете. Воля Императора — это его купол Святой Земли, места, где все происходит по воле его. Ничто на свете не может изменить это. — говорит Питер: — ничто.
— Это я уже слышал. — киваю я: — ну так мы ничего и не нарушили. Все в рамках правил. Думаю, что победу нам все же засчитают. Да, будут споры и прочее, но в целом…
— Трещина! Мать его! Трещина на Воле Императора! Никогда такого не было! Вы… — Питер задыхается: — это было невозможно!
— Воу. — поднимаю я руки в защитном жесте: — Питер, мне
