следить за мной! Я чувствовать его взгляд! Я пленный! Ваши брать меня в плен! Война кончится — ты слышать!!?
- Мы от него сейчас мало что добьемся… - шепнул Майору Костенко, - Надо хватать в охапку и выбираться пока не стемнело.
- Согласен. Возьми лодку — сложим в нее оборудование и понесем. Николай — возьми журналы. Давайте, гражданин оберст-лейтенант, собирайтесь — попробуем вас вытащить. Только тише, пожалуйста, иначе я вынужден буду применить силу…
…
Тащить лодку, набитую трофейной аппаратурой, было тяжело даже вчетвером. Коваль примерно представлял какой шум они производят проламываясь с ней через заросли и надеялся, что рев шторма заглушает его достаточно надежно. Вдобавок, начало стремительно темнеть, а фонари использовать, по понятным причинам, не хотелось. Его волновало, выдержит ли этот переход оберст-лейтенант, однако, похоже, желание убраться отсюда открыло в нем второе дыхание.
Выйдя на берег Майор подал сигнал. Но когда сквозь пелену водяных брызг проступил силуэт «сотки», пленный, еще секунду назад без сил распластавшийся по земле, вскочил с ужасом глядя на него. Заорав по форбуржски - «НЕТ!!! НЕТ!!! ОН ПРИШЕЛ ЗА МНОЙ!!!», Бербухе кинулся прочь. Костенко сорвался следом. Вдвоем они исчезли в зарослях. Майор пытался его остановить, но установка «не шуметь» сыграла злую шутку и его слишком тихое «Отставить» потонуло в гуле прибоя. Отступив следом за Николаем к самой кромке прибоя, они замерли целясь в темноту леса.
- Товарищ майор, как вы думаете, - водя стволом карабина поинтересовался старшина, - Они его слышали, однако?
- Сейчас узнаем…
Несколько минут был слышен только гул дождя и рев волн и ветра. Но как только они решили, что вопль Бербухе остался без внимания, откуда-то сверху, с ветвей ракаупы, донесся, пробившись через шум стихии, звук похожий на что-то среднее между плачем и рычанием.
- Ну твоюж, однако… - обреченно вздохнул Николай.
Впереди захрустели кусты. Он молниеносным движением опытного охотника взял их на прицел, но стрелять не стал вовремя поняв, что килрати с таким шумом по зарослям не ходят. На пляж вывалился мичман, волоча на плечах вырубленного Бербухе.
- Насилу догнал гада!
- Быстрее!!! - скомандовал Майор, - Все в воду!
Примотав оберст-лейтенанта к лодке, чтобы не утонул, они кинулись в волны. Преодолеть прибой такой силы казалось нереальным, но, счастью, Костенко со своим ростом доставал ногами до дна достаточно долго, чтобы отбуксировать всех вместе с лодкой на полсотни метров от берега, навстречу отчалившей от корабля шлюпке. Николай, вытянув руку повыше, отчаянно сигналил ей фонариком. Майор, одной рукой вцепившись в леерный трос, а оставшимися конечностями гребя изо всех сил, обернулся.
Сквозь дождь, на том месте с которого они только что отплыли, виднелся силуэт нечеловеческих пропорций, наблюдающий за их борьбой со стихией. Килрати отлично плавают, так что настичь их в воде им не представляло никакого труда. Но на «сотке» врубился прожектор, пытаясь указать шлюпке местоположение эвакуируемых и наблюдатель прыжком скрылся в зарослях.
…
- Килрати? - Алехин, как и в прошлый раз ожидавший их у трапа, покосился на темную глыбу острова, - Много слышал, но ни разу не сталкивался. И не собираюсь…
- А мы вот чуть не поручкались… - Майор отдышался, по привычке первым делом вытряс воду из оружия, и только потом начал сушиться сам, - Оберст-лейтенанту планку сдернуло, когда он вас увидел.
- Почему?
- Пока не знаю. Что-то у них там произошло на “Сто тринадцатом” и через это он к данному типу кораблей неровно дышит. Отнесите его в лазарет. Бегать от нас гад, наладился, так что Костенко его огрел. А у херра Бербухе и без того ролики за шарики неслабо так закатились. Как бы совсем не поплохел.
- Сейчас устроим. Буйный говорите?
- Не то что-бы, но осторожность не повредит. Он из “Вольфсангель” - подготовку имеет хорошую, так что не зевайте с ним.
- Понял. Ладно - сейчас пристроим постояльца. У нас еще будут промежуточные точки или домой поворачиваем?
- Давайте с “домой” повременим. Надо гостя допросить и, исходя из его показаний, уже решать. Отирались они там неспроста, так что могут всплыть подробности, требующие немедленных действий. Как приведете оберст-лейтенанта в порядок - позовёте. Я отдохну немного.
Однако отдохнуть Ковалю не удалось. Только он переоделся в сухое и прилег, как в каюту ворвался вестовой.
- Товарищ майор! Там Бербухе этот того! Буянит!
- Сильно?
- Очень!
- Ну пошли посмотрим…
В лазарете все было перевернуто вверх дном. У двери стоял, зажимая порезанную руку врач и двое конвоиров с оружием на изготовку. Изнутри доносились форбуржские ругательства вперемешку с требованиями не подходить на нескольких языках.
- Ну я же предупреждал…
- Виноват, товарищ майор, - вздохнул врач, - Меня в меде к такому не готовили. И главное ведь исхудал, а сколько силищи!
- Рука сильно пострадала?
- Царапина. Я больше переживаю, как бы он с собой ничего не сделал.
- Да - не хотелось бы. Свидетель ценный. У него что там - ланцет?
- Ланцет. С столика схватил пока я мундир на нем расстегивал.
- Понятно… Он сильно истощен, говорите?
- Не до предела, но поголодать ему пришлось.
- Сердце бы не встало… Будьте готовы, если что…
Майор шагнул в лазарет. Увидев его, Бербухе заорал, чтобы тот не подходил. Глаза у него были совершенно безумные, так что ясно было, почему врач опасался, что он может себе навредить. Вытянув руку, Коваль щелкнул пальцами, заставив оберст-лейтенанта сконцентрироваться на них, после чего сделал жест, как будто пригибая его вниз. Бербухе вздрогнул и с утробным “Ы-ы-ы”, медленно осел на пол. Подойдя, Майор забрал ланцет и бросив его в кюветку склонился над пленным.
- Не дергайтесь - так только больнее. Судорога сейчас пройдет.
- Корабль… Я видеть его…
- Не его. Однотипный. “Schwesterschiff”, если по вашему. Их много. Пятьдесят было построено и около двадцати до сих пор в строю. Вот мы, сейчас, как раз на таком. С этим все в порядке. Он злом не одержим - я лично проверял.
- Этот взгляд! Я не видеть глаз, но чувствовать, что он наблюдать за нами! Сразу как мы входить! У нас не оставаться выбор - килрати, ночь… Сперва спусткаться Отто со своими людьми… Эти крики! Это было ужас! Мы думать, что там эти твари. Гауптман с оставшиеся
