магазин. Блин, с опасным типом свела меня судьба.
— Я видел, тебя арестовали… что случилось? И как тебе удалось вернуться, Вован? — осторожно спросил я, приготовившись услышать кровавую историю.
— Да хуйня, ептыть! — ухмыльнулся Вован, срывая пробку с флакона и разливая в одноразовые стаканчики. — Куреха, блять, закончилась… ну, я попер, значит, к дороге. Думаю, стрельну, ептыть, сигарет у кого-нить. Гляжу едет кто-то, я обрадовался, хуле. Охота уж сигаретину в хайло ткнуть, сил нет терпеть, бляхо! Да только мусора это ехали! Ну че, мусора не люди что ли? Торможу нах! А они — кто, бля, откуда, документы давай! Я грю, че за хуйня? Сигарет дайте, да уебывайте! Нах вы приебались к человеку? Короче, слово за слово, ебнул одного с вертухи. Не сильно. И тут сзади, сука, лейтенант, мать его за ногу, прикладом по кумполу, прикинь! В общем, повязали меня пидарасы и повезли в райцентр.
— И че дальше? — Я опрокинул стакашек и откусил хлеба с салом.
— Привозят в отделение, в поселке в этом, название хуйпроссыш, но не суть. Приводят к полковнику, так, мол, и так, задержали опасного преступника. А я гляжу, это ж сослуживец мой, Серега! Ору, Серый, еба! Фанеру к бою, хы-хы-хы! Ну, конечно, поляну накрыли, все дела! Тот, грит, ты извини, братан, обстановка ща напряженная, люди дерганные, а ты безобразничаешь, не надо так. Ну, погудели знатно, в баньке попарились. Я Сереге и рассказал, мол, в армию не взяли, буду в лесу выживать, пока ядрен-батон не прилетел. То поглядел на меня серьезно так, и грит, это правильно, Вован, есть, мол, така угроза. Смотри, давай, за порядком в лесу, если начнется, могут финны да натовские пидары сюда полезть, а они тут нах не нужны, сам понимаш. Бумагу мне справил, мол, внештатный сотрудник органов, ха-ха! Грит, хоть буду спокоен за этот участок. Я грю, гавно-вопрос, Серый! Ни одна падла не пройдет! Тот даже пару трещеток подкинул, неподотчетных, да 7,62 четыре цинка!
— Ничего себе! — присвистнул я. — Про меня не рассказал, надеюсь?
— Ты че, братка? — поднял мощные брови десантник. — Я чужие секреты не выдаю! А Серегой мы под пулями ходили, с одного котелка жрали, но всегда он был как-то мутноват, потому, видать, в менты и определился! Давай стакан, еще набулькаю, епт!
— Давай! — я радовался, что Вована не упекли за решетку, и тайна Схрона не раскрыта. — А что за повод?
— Ты че, братка, с дуба рухнул?! День десантника!!!
— Точно, прости, сегодня же второе августа! Ну, с праздником, дружище! За ВДВ!
— Да!!! Никто кроме нас!!! — Вован залпом осушил полный стакан.
— Блин, мне, наверно, хватит… — Я не привык к таким темпам с утра.
— Сидеть, нах! — орал Десантник. — Ща под мяско еще ебанем!
— Слушай, Вова…
— Че, епт?
— А что за сельпо ты ограбил? Откуда столько жратвы?
— Ну дык, епт! Купил в магазе, хуле! Ветеранская пенсия на карту капает, так что не пропаду с голодухи! Короч, меня потом те же менты обратно доставили. Со всеми балабасами, хы-хы! Гуляем, братка!
Мы выпили еще, а потом еще и еще. Постреляли из моего револьвера, потом Вован научил разбивать об голову бутылку. Ничего сложного, епт. Сказал, что завтра начнет меня тренировать по программе десантуры. Я, естественно, согласился. Дальше появилась гитара. Десантник, сказал, что одолжил у Сереги. Играл он вполне сносно, неожиданно мощным баритоном пел военные песни, про Афган и Чечню.
«Нормальный все-таки друган Вова», — думал я, вороша палкой угли костра.
И теперь я тащился домой, едва соображая. С Вованом опасно бухать, блин. Даже для моего крепкого организма. Вскоре я выбрался к Схрону. Немножко отпустило, наверно, поэтому я не забыл снять растяжку. Открыв двери нараспашку, вынес на улицу раскладное кресло и пару пива. Не хотелось сидеть под землей в такой чудный вечер. Пшикнула холодненькая баночка, я воткнул наушники и включил музло. Что еще нужно для счастья?
Но в следующий миг банка выскользнула из крепких пальцев. Волосы на голове встали дыбом, сердце, кажется замерло в груди. Безоблачное небо стремительно пересекали десятки огненных стрел, оставляя дымные росчерки инверсионного следа.
Началось.
Часть. 2 — Схрон
Глава 18
Я застыл в шоке, позабыв в эту минуту про убежище. Белые стрелы впивались в горизонт, расцветая ослепительными бутонами термоядерных вспышек. Я успел только залечь, но, даже уткнувшись в землю, сквозь плотно сжатые веки, мои зрачки терзало убийственное свечение. Какая тут нахрен съемка, в эти секунды я позабыл обо всем. Омагад! Омагад! Свет угас. Я с ужасом открыл глаза и обернулся. Страшная картина заставляла цепенеть и в тоже время притягивала своей мощью. Ядерные грибы безжалостно росли в стратосферу, окончательно разрушая мою искреннюю веру в человечество.
«Чего ты разлегся, дебил?!» — мысленно крикнул я.
Сейчас придет ударная волна! Бля! Подскочив, я ринулся к спасительно распахнутой двери Схрона. Казалось, что бегу медленно, как во сне, когда за тобой гонится кошмарное чудище. Уже на самом пороге мощная оплеуха сбила с ног. Кубарем я влетел в прихожею. Следом ворвался самый чудовищный звук, что я слышал в своей жизни. Будто жестокие боги раздирали на части само мироздание. Пряча лицо от горячего шквала, я схватил ручку двери и захлопнул. Пиздец. Я сел прямо на коврик. Пол и стены ощутимо потряхивало. Вот он, блять Большой Пиздец. Дождался-таки.
Но никакой радости, естественно не испытывал. Родного города больше нет. Приятели, с кем я бухал, девушки, которых… ну вы поняли… вообще все, кого я знал, превратились в плазму. И скорей всего отрубился интернет. Сняв ботинки, я прошел в комнату и включил комп. Спокойно, Саня, спокойно. Гребанный виндоуз загружался минут пять. Конечно, я не рассчитывал поймать сигнал. Да и спутниковую антенну, спрятанную в кроне сосны, могло сорвать. Просто надо себя чем-то занять. Может, это локальный, а не большой Пиздец?
