воли первому порыву — сегодня обойдется без стрельбы. Не время.
А теперь, как учил Пириус.
Три метра. Три с половиной. Четыре? Три с половиной в спокойном состоянии. Движется медленно. На свет не выходит. Делает остановки. Обходит территорию? Охотничьи угодья? Где тело? Сколько лап? Три? Четыре? Плохо видно. Четыре. Головы не видно. Либо прячет, либо крайне мала. Оно же как-то питается? В рукопашной шансов нет — как идти на копья. Надо стрелять. Какой класс? Второй? Нет, слишком большой. Третий, не меньше. Третий. Так, черные сердца. Сколько? Два, три? Скорее, четыре — по одному, в каждой конечности. Это худший вариант. Ширина лапы? Сантиметров пять. Черт, маленькая мишень. Четыре выстрела. А если быстрый? Он очень быстрый. Курсант пропал мгновенно, его дружки только отвернулись и все, нет его. Тогда как справиться? «Виконт» не поможет. Один, два выстрела. Если сердец больше — я труп. Оно большое. Где-то прячется? Где? Найти. Подготовиться. Чем брать? «Матушка» мимо. Гранаты? Много шума, это улица. Думай. Смотри. Запоминай. Как это убить? Что ты видишь, Маловер? Вернуться к истокам? Огонь. Это универсальное оружие. Обязательно перчатка. Может быть, топор. Или секира? Алебарда. Мне надо какое-то рубящее оружие. Безумие. Дождаться Пириуса? Может быть. Но слишком долго. Мне нужна помощь сейчас. Я знаю, как оно выглядит. Три с половиной метра, засадное, ночное. Гнездо или в сквере, или где-то рядом. Достаточно, чтобы пойти к Варро. Пустить днем людей, найти гнездо. Сжечь. Вот мой план.
Когда тонкий профиль твари исчез где-то в тени деревьев, я досчитал до тридцати, после чего сделал первый шаг. Готовый в любой момент к атаке безликого, я всматривался в темноту, пытаясь уловить хоть какое-то движение. Тихо.
Странно. Тварь должна была почуять мой запах, почуять шлейф реликвии, что тянется за мной. Или мной все тут провоняло еще во время драки? Крови-то пролилось немало. Я внимательно смотрел и вверх, на кроны. Понятно, почему оно выбрало сквер — не зная, что оно есть, никогда и не заметишь подобное существо. Это был какой-то странный лесной безликий, без когтей, лап и клыков. Больше похожий на огромное насекомое. Сам пришел в город? Или он был тут всегда?
Я вышел на асфальт и сразу же направился в сторону набережной — прочь от дома. Уже научен, еще в свою первую охоту — с дела можно привести что-нибудь за собой. Так что, сделав крюк, я вышел к тому самому заведению, где мы заседали с ефрейторами.
Время было позднее, машин такси уже не осталось. Тихо выругавшись, я опустил руки в карманы куртки, проверил, хорошо ли лежит в кобуре «Виконт», после спешно зашагал вдоль реки, на север.
Где-то справа стало сереть небо, а мимо проехал первый автобус. Значит, утро, значит, скоро рассвет. Сколько уже? Пять часов? Шесть? Сна не было ни в одном глазу, но я понимал, что это обманчивое чувство. Надо прийти домой, растолкать Мелоди и, отправив артистку восвояси, урвать часа два-три. А потом — галопом в управление.
Уже подходя к дому, я увидел какую-то возню. Машина нашего участка, ефрейтор Ламар, пара патрульных. И Мелоди, сидящая на лавке у подъезда с браслетами на руках.
— Что случилось? — спросил я, подходя к Ламару.
— О! Кейн! — обрадовался ефрейтор. — Уже обыскались. Ты бы не бросал табельное без присмотра, когда в квартире посторонние!
— Что произошло? — повторил я свой вопрос.
Ламар недовольно посмотрел на артистку, потом — на меня, но все же ответил:
— Ты пока вышел, девка твой револьвер нашла и стрельбу устроила. Хорошо, хоть не сбежала, а сама вышла сдаваться. Только вот сидит, молчит, единственное, требовала тебя найти.
Я с удивлением уставился на заплаканную Мелоди, но девушка отводила взгляд и ничего не говорила. Стрельба? Зачем?
— Уже поднимались? — спросил я.
— Да, но там в квартире пусто. Вот, тебя пытались найти, я пока протокол заполнял… Там на лестнице патрульного оставил, чтобы никто не вошел.
— Хорошо, — кивнул я.
— Слушай, Маловер… — Ламар взял меня за локоть и отвел чуть в сторону. — Вижу, девица хороша, но ты бы поаккуратнее, хорошо? Я ничего пока Юнкеру передавать не буду, как на смену выйдешь — сам разберешься.
— Конечно, — согласился я, — разберусь.
— Ты поговори с этой девчонкой, придумайте что-нибудь… — продолжил Ламар. — Я пока записал, как самострел по неосторожности, тем более, там просто штукатурку с потолка сбило.
Ефрейтор понимал, что если дать делу полный ход, то на моей карьере появится жирное черное пятно. Халатное обращение с оружием, оставление табельного револьвера без присмотра, да еще когда меня не было на месте. Но при этом ефрейтор понимал, что в участке недобор, да и отношения у нас сложились неплохие.
— Вот, держи, — сказал Ламар, протягивая мне бумагу с планшета, — почитай, подумай, как правильно все обыграть. Зачем вышел, куда, что случилось. А как на смену пойдешь, сделаем чистовой и подошьем. Идет?
— Идет, — ответил я.
— Все, будешь должен, — подмигнул ефрейтор, пожимая мне руку, и я понял, что когда вся эта шумиха уляжется, мне придется снова проставляться. — Парни! Собираемся! Поехали!
С Мелоди сняли браслеты, вся группа погрузилась в машину и уже через минуту мы остались на улице вдвоем.
— Что это было? — спросил я у музыкантки, внутренне закипая. — Зачем к оружию полезла?
— Это не я, — ответила тихо девушка, наконец-то поднимая заплаканные глаза.
— В смысле?
— Сходи и сам посмотри, — зло ответила Мелоди.
— Пойдем, покажешь.
Я схватил артистку за локоть и потащил в подъезд. Поднявшись на этаж, я толкнул дверь и в нос сразу же ударил запах казенного пороха. Но когда я увидел кухонный стол, то понял, почему она ничего не сказала моим коллегам и требовала, чтобы дождались моего возвращения.
Прямо посреди стола лежал мой табельный револьвер, а перед ним, ровным рядком, совсем как на лавке, выставлено четыре патрона и одна стреляная гильза.
1288 год новой эры, десятый месяц Абанэд, 07 число утро, Сонша, Агион
Я сидел на кухне и смотрел на патроны, будто бы они могли меня укусить.
Мелоди я спровадил, ничего не объяснив. Я видел, что девушка была перепугана ночной стрельбой, но сейчас у меня не было ни сил, ни желания посвящать ее в курс дела. Единственное, я сказал, что сам к ней заеду на днях. И все — весь разговор.
Пять патронов, одна гильза. Это было послание, вот только от кого? Девушка клялась, что в квартире никого не было, а значит — это был не человек.
Но я видел в сквере
