в руках поднос, уставленный тарелками, бутылку вина она держала под мышкой.
— Помогите мне, хозяин! — попросила она.
Жан принял у неё поднос, и Милена за считанные секунды очистила стол и уставила его тарелками.
— Кушать подано, хозяин! — проговорила она и поклонилась.
— Ты поешь со мной? — спросил Жан.
— Прислуга не должна есть вместе с хозяином! Я поем после Вашей милости! — отвечала Милена.
— А если я попрошу? — осведомился Жан.
— При всём к Вам уважении! — Милена снова поклонилась.
— Что ж хорошо! Тогда я приказываю тебе поужинать со мной! — улыбнулся Ле Клерк, усаживаясь за стол.
— Как прикажите хозяин! — тут же согласилась Милена. Она наложила мясо и овощи Жану и себе и лишь потом уселась напротив Ле Клерка.
— Ты пьёшь вино? — спросил Жан.
— Конечно! Мне восемнадцать! Я уже взрослая! — отвечала Милена, надувшись.
— Отлично!
Жан разлил вино по бокалам.
— За нашу встречу! — Милена подняла бокал и отпив половину поставила его на стол.
Они принялись за еду, по той жадности, с которой Милена набросилась на еду Жан отметил, что она очень голодна. «Хорошо, что я заставил её поесть со мной!» — подумал он.
— Ты часто так работаешь? — спросил Жан.
— Как так? — удивилась Милена.
— Ну так как со мной! — уточнил Жан, он почувствовал, что краснеет.
— Я делаю всё что прикажет мне мой лорд! — твёрдо проговорила Милена, лицо её стало серьёзным.
«Ну да, конечно!» — подумал Жан с разочарованием.
— Но я не какая-нибудь шлюха! — поспешно проговорила Милена, — он никогда бы не потребовал от меня чего-то такого!
Жан заметил, как покраснели её щёки.
— Прости меня!
— Ничего! — Милена, секунду подумала, тяжело вздохнула и принялась расшнуровывать своё платье.
— Подожди! Что ты делаешь? — почти закричал Ле Клерк.
Распустив шнуровку, Милена обнажила круглое плечо, и Жан увидел потемневшие рубцы клейма воровки на её нежной коже.
— Меня заклеймили, когда мне было одиннадцать! Я украла булку! Мне хотелось есть, я была ребёнком! — произнесла она, глядя Ле Клерку в глаза, голос её задрожал, — потом они по очереди изнасиловали меня, отвезли подальше от города и выбросили на дорогу! Если бы лорд Боргес не подобрал меня тогда, я была бы мертва!
— Нравится? — спросила Милена, губы её кривились, две большая слеза побежала по правой щеке. Жан боялся посмотреть на неё. Что-то было в её дрожащем голосе такое, что заставило его отвести взгляд. Хищно улыбающийся злобный клоун стоял у него перед глазами.
— Вам неприятно смотреть на меня? — голос Милены прервался.
Взглянув на неё, Жан убедился, что она плачет, закрывая руками лицо. Клоун вздрагивал на её круглом белом плече в такт рыданиям девушки. Жан сам не знал, как решился сделать то, что сделал. С грохотом отодвинув стул он поднялся и подойдя к Милене обнял её за плечи. Служанка уткнулась лицом ему в грудь, жалобно всхлипывая точно маленькая девочка. Жан не знал, что ей сказать, он просто молча гладил её шелковистые густые волосы. Он почувствовал себя взрослым утешающим разбившего коленку ребёнка.
— Хотите Вам пришлют другую служанку? — шмыгая носом проговорила Милена.
— Нет. Ты меня полностью устраиваешь! — твёрдо проговорил Жан.
— Спасибо, — она улыбнулась, вытирая ладонью мокрые от слёз щёки.
— Он сказал, что Вы хороший человек теперь я вижу, что он прав!
Милена натянула платье на плечо и принялась за шнуровку. Руки её дрожали. Жан чувствовал себя очень странно, ему хотелось провалиться сквозь землю от стыда за штуку, которую он только что выкинул и в тоже время сердце его щемило от счастья. Милена благодарно вздохнула и вновь принялась за еду. В комнате наступило неловкое молчание.
— Простите меня! — прошептала Милена, — я немного дурачилась, когда только пришла. Вы мне понравились и мне захотелось немного подразнить Вас. Простите!
— Ничего! Я не обиделся! Мне было даже приятно! — Жан прикусил язык, он с ужасом почувствовал, что опять краснеет.
Милена тихонько засмеялась.
— Вы забавный! И, по-моему, Вы хороший человек! Мой лорд сказал, что Вы ему понравились! — сказала она.
— Милена — это твоё настоящее имя? — спросил Жан неожиданно для себя самого.
— Не-а! — отвечала служанка.
— Можешь ты сказать мне как тебя зовут? — попросил Ле Клерк, он знал, что сейчас покраснел ещё больше, но ему было уже всё равно.
— Жанна, меня зовут Жанна, хозяин! — отвечала девушка.
Жан толкнул дверь и сразу же наткнулся на хозяйку дома.
— Добрый вечер, господин Ле Клерк! Как там поживает Великий Канцлер? — ласково осведомилась хозяйка.
Жан подумал, что с того времени, как Жанна стала его служанкой, хозяйка стала гораздо приветливее.
— Спасибо мадам, Его Светлость отлично себя чувствует! — вежливо отвечал секретарь.
— Слава Богу! А то житья нам совсем не стало от этих гошей! На рынке судачат, что наш Канцлер пригласил их сюда! Но я-то не такая дура чтобы этому поверить! Великий Канцлер никогда бы так не поступил! Он всегда защищал нас простых людей! Это всё эти чёртовы бароны! — добавила она со злостью.
— Наверное Вы правы! — отвечал ей Жан. Он поспешил подняться к себе, в голове его опять закрались сомнения, правда ли что его хозяйка одна из осведомителей канцелярии. Бывали моменты, когда он был практически уверен в этом, а бывало, что начинал сомневаться. Вот, например, как сейчас. Слишком уж она бывает откровенна! «Хотя вполне возможно, что Канцлер просто меня проверяет!» — думал Жан. Получить доступ к агентурным сведениям у него никак не получалось. Имена агентов хранились в строжайшей тайне. Когда Жан относил Канцлеру доклады, в этих бумагах были только кодовые имена, по сути клички и ни одного реального имени. Ле Клерк скрипнул зубами от бессилия. Сколько он не ломал голову, получить доступ к этим бумагам у не было никакой возможности, так чтобы не прилечь к себе подозрения. И дело было конечно не в этой глупой хозяйке. Жан просто априори не доверял ей и не собирался этого делать, независимо от того была она осведомителем или нет. Она была просто дурой, рядом с которой стоило держать язык за зубами. Бегло просматривая доклады агентов, он раз за разом натыкался на сведения, которые мог поставлять только кто-то, кто был очень близок к Королеве Лалатине. Где-то в её окружении притаился предатель и узнать его имя стало навязчивой идеей для Жана. Как-то незаметно для себя самого он втянулся в свою шпионскую деятельность. Он сам ловил себя на том, что им овладевает чисто спортивный интерес, к которому не примешиваются уже высокие идеалы. Он теперь часто обсуждал свои дела с Жанной, мысли Ле Клерка перескочили
