– Не знаю. Почему?
– Потому, что купить нас – все равно что приобрести вдвое больше бойцов, чем получали за эти деньги в любом другом мире, поставлявшем на рынок боевые кадры, – когда такие конкуренты еще существовали. После первого же серьезного боя половина тех выбывала – убитыми, ранеными. Убитых было больше, потому что уже тогда войны велись не на планетах, а в пространстве, где почти любое попадание дает разгерметизацию – и это гибель, если тебя даже не зацепило. И еще потому, что в пространстве и тогда, и сейчас пользуются таким оружием, какое на обитаемых мирах вообще запрещено. Так вот, во всяком бою на каждый маневр есть контрманевр, их надо знать и уметь ими пользоваться. Любое действие предсказуемо, надо только научиться предвидеть его в каждое мгновение. Этому нас и учат.
– И помогает?
– А вот посуди сама. Ветераны, то есть те, кто отработал где-то во Вселенной свой пяти– или десятилетний контракт, а иные и два таких, у нас на Редане населяют целые города. Значит, они вернулись – живыми и более или менее здоровыми. Возвращается большинство. Хочешь точнее? Удивишься: шестьдесят восемь процентов. Нарь, знаешь, что?
– Что?
– Я отдохнул. Давай вернемся в сейчас. Не думая о том, что будет потом. Ничего, кроме хорошего. Поверь. И не сомневайся.
А ей и не хотелось сомневаться.
– Я согласна…
«Сейчас» продолжалось еще несколько десятков минут.
А потом – по всему производственному Центру, в каждой казарме и комнате, на учебных полях и в машинных парках – нежданно прозвучал сигнал всеобщей боевой тревоги с немедленным построением.
Мозг Река Телана еще не успел осознать, что происходит, а натренированное до полного автоматизма тело уже начало совершать те действия, какие сейчас и были нужны, и в той последовательности, в какой их полагалось выполнять.
Нарин, удивленная и встревоженная, села на постели и лишь провожала глазами каждое движение человека, сейчас казавшегося ей единственно дорогим и любимым во Вселенной, не решаясь даже спросить его о том, что же, собственно, случилось. Она открыла было рот, но, увидев его лицо, отказалась от такого намерения: совершенно другим стало оно, застыло в каком-то зверином оскале в то время, как руки, ноги, все тело находилось в движении; вернее – во многих движениях, совершавшихся одно за другим, казалось даже, неторопливо, но перетекавших друг в друга без малейших перерывов. Только что еще нагой, вот он уже оказался в белье – не в том, от которого освободился, когда они… а в неизвестно откуда появившемся (она не уследила за этим движением) плотном, охватывавшем все тело, включая стопы, так что лишь кисти рук и голова оставались открытыми. Шаг вправо, сгиб, разгиб, какой-то пакет или сверток поднят над головой – тут же он развернулся, обтек Река со всех сторон и превратился в десантный комбинезон; откуда-то снизу подоспели и высокие сапоги… Нарин знала, что то была внутренняя одежда, сейчас появится и внешняя, боевая. Тут же без перерыва пошло снаряжение, боевой шлем, боевые батареи, парализатор, деструктор носимый, разносящий в пыль не только малую, но и среднюю боевую капсулу… легкий радион… и еще что-то, забыла название, и еще… Как зачарованная, следила женщина за почти мгновенным превращением нежного любовника в воина вселенского уровня – каким он, собственно, и был, разве она не знала этого заранее?
Ему оставалось лишь надеть перчатки, чтобы прийти в полную боеготовность, но тут он позволил себе промедлить: подошел к постели, нагнулся, поцеловал Нарин – крепко, но (поняла она) не с отчаянием, как целуют в самый-самый последний раз, когда смерть уже рядом, а просто все свое чувство постарался передать губами: слов понадобилось бы много, и на них не оставалось времени. Она чувствовала это и позволила себе прервать поцелуй чуть раньше, чем хотелось бы, – выгадывая секунды, чтобы спросить:
– Рек, что это? Ты надолго? А я?
Он моргнул.
– Не знаю. Еще вернусь. Оставайся здесь. Сестра поймет. Поможет. Я вернусь, слышишь?
– Да… – Но ответ прозвучал уже в пустоту, каблуки прострочили где-то по ступенькам, негромко стукнула дверь, и все утихло. Словно ничего и не было. А он-то был? В самом деле?
Нарин так и осталась сидеть, словно в оцепенении. Как если бы всю ее энергию, способность не только двигаться, но даже и думать Рек забрал у нее до последней капли и унес с собой.
А Рек уже подбегал к месту построения, срезая угол, чтобы поскорее очутиться на своем квадрате. Чуть не столкнулся, лавируя между другими бегущими, с Вином, тоже (на их жаргоне) завинченном до последней гайки. Остановились на мгновение.
– Славен будь!
– Будь славен. Что бы это?..
– Доложат. Слушай, а кто это там у тебя?..
– Не поверишь! После отбоя, да?
Кивнули друг другу. Разбежались по местам. Строй уже почти сформировался.
Рек занял свой квадрат. Перевел дыхание, хотя оно не очень-то и нарушилось: не зря же утекло столько лет тренировки.
Только бы она не ушла. А то где потом ее искать? Так и не успел ведь ни о чем спросить. Не хватило времени. Зато…
Не удержавшись, сладко потянулся.
Сумасшедшая была ночь. Вроде бы совсем не спали – а никакой усталости. Наоборот – хоть сейчас в драку.
Хотя – какая тут может быть драка? Очередная проверка готовности, ничего другого. Ну, полдня на все это уйдет. Зато потом…
Вот так оно бывает: у тебя уже план выстроился и вроде бы начал осуществляться. Но кому-то где-то взбрело в голову – и вот на тебе.
Жизнь, она такая.
Глава 19
Кому – суп, а кому – салат
А пока в ЦОСах Редана звучат команды, люди выстраиваются на плацах, идет перекличка, и тут же уполномоченные представители Лизинговой комиссии формируют группы, приводя их, перед отправкой в торговое место для сдачи покупателям, в товарный вид, – тем временем люди, кто и будет совершать сделку от имени поставщика, то есть Государственный советник, успевший вернуться к месту своей службы, достигнув успеха на самом верху, а также генерал Лиз Берот в последний раз проходятся по уже составленному плану торговой операции.
Это вовсе не так просто, как может показаться. Главный Щитоносец, согласившись с предложенной диспозицией, строго-настрого приказал: не допускать ни малейших бестактностей, ошибок, чтобы ни одна из конкурирующих делегаций не могла посчитать себя обиженной, уязвленной и тому подобное; а это более чем возможно, если учитывать, что оба покупателя находятся между собой в состоянии войны. Только поэтому им и понадобились столь срочные закупки военного «товара номер один». Здесь, конечно, не поле битвы, однако эмоциональное состояние обеих сторон таково, что можно ожидать серьезного срыва даже по малейшему поводу. И пусть кровь не прольется, но репутация Редана понесет серьезный ущерб: в самом деле, что это за фирма, которая не в состоянии обеспечить нормальную деловую обстановку для своей клиентуры? Так ли уж она на самом деле хороша, как принято считать? Ведь гарантированная надежность входит в цену товара, так не слишком ли Редан заламывает за свои услуги?
