— Доброе утро, мисс Шеннон, — приветствовал спутницу Дмитрия военный в парадной зеленой форме полковника Звездной пехоты. — И вы здесь?
— Дмитрий, это полковник Джон Риччи, — улыбнулась Валерия. — Джон, это майор москитных сил Дмитрий Симонов. Это его сестра, Анна Симонова.
— Наслышан о вас, полковник, — сказал Дмитрий. — Вижу, вы не только смогли оправдаться, но и получили повышение.
— Надеюсь, скоро я вернусь на фронт, — проворчал Джон. — А то мы здесь танцуем, а мятежники собирают армию. — Не принимайте на свой счет, сударыня, — сказал он, повернувшись одной из спутниц майора — полногрудой русоволосой женщине, — мисс… Анна?
— Вы правы, полковник, — улыбнулась женщина.
— Я хотел бы пригласить вас, мисс Симонова, на первый танец, — заметил Джон, мгновенно отвлекшись от стратегических проблем.
— Не получится, — сказал Дмитрий, — первый танец принадлежит дебютантам, к которым мы с сестрой не относимся.
— Тогда второй — мой, — улыбнулся Джон, — и подал руку Валерии. — Разрешите пригласить вас, сударыня.
Прозвучали фанфары. На сцену поднялись ведущие Бала: известная на Дальней телеведущая Ольга Тихонова, а также губернатор планеты Павел Симонов. Пока губернатор обращался к собравшейся публике, Анна спросила брата:
— А где же Русанова? В прошлый раз она вела бал.
— Ты действительно не слышала? — удивился Дмитрий. — МГБ обвинило Русанову в измене. Теперь она скрывается.
Зазвучала музыка вальса. Бал открыли дебютанты — 80 пар женщин в белых платьях и мужчин в черных фраках — или в парадной форме. Одну из пар составили Валерия Шеннон и Джон Риччи. После фразы — «танцуют все» — к дебютантам присоединились гости бала.
После получаса танцев гостей пригласили в соседний зал на ужин. Извинившись перед своей дамой, Джон подошел к генералу Головину, стоявшему у окна. Командующий войсками на планете смотрел, как стылый осенний ветер сдувал с растущего перед окном дерева последние листья. Взглянув на это зрелище, Риччи поежился, хотя в зале было тепло.
Последний раз Джон видел генерала на заседании комиссии по расследованию, оправдавшей его действия на Новом Техасе. Риччи собирался обсудить с генералом полученные приказы. И сделать он это хотел не в официальной обстановке.
— Господин генерал, — начал он.
— И вы здесь, полковник, — Головин коротко кивнул Джону. — Надеюсь, вам понравился бал?
— Господин генерал, речь идет не о развлечениях, — заговорил Риччи, постепенно раздражаясь. — Я получил приказ о формировании «оперативной группы Риччи», и до сих пор не могу понять — что это группа, какой в ней смысл? На батальон танков и дивизион тяжелой артиллерии у меня всего два батальона десантников. Этого мало.
— Никто не собирается ставить вашей группе задачи полноценной бригады, — сухо ответил Головин. Его манера общения раздражала Джона, хотя говорил генерал дело. — «Опергруппа Риччи» будет моим мобильным резервом. Даже три батальона при умелом командовании могут сделать много. Особенно на знакомом вам Новом Техасе.
— Вы готовитесь к высадке на Новый Техас? — удивился Риччи.
— Это один из вариантов, — пожал плечами Головин. — К обороне Дальней я тоже готовлюсь. Но подавить мятеж мы сможем, только захватив его центр.
Джон промолчал. Он сам с удовольствием прошелся бы по улицам Кресент-Сити с автоматом в руке. Но демонстрировать свой ура-патриотизм генералу не хотелось. Будучи умным человеком, Головин вряд ли оценил бы подобные декларации.
— Да развлекайтесь, полковник, — усмехнулся генерал, и впервые в его голосе послышались человеческие интонации. — К войне мы готовимся и без вашего напоминания. Когда потребуется, я и с вас спрошу по полной программе. Потребуется, кстати, через неделю. А пока отдыхайте.
Кивнув, Риччи отошел. Завтра утром он должен быть на базе Таллиевань, готовить своих подчиненных к запланированным на следующую неделю учениям. Но сегодняшняя ночь принадлежит ему.
Почти все гости уже сидели за столами. На еду не особенно налегали — после ужина танцы должны были продолжиться. Валерия чему-то смеялась, слушая Дмитрия Симонова. Сестра последнего подняла голову и улыбнулась Джону.
Выбросив из головы все военные и политические проблемы, Риччи направился к женщине.
9 января 2767 г. Планета Новый Техас, город Кресент-Сити.
— Гражданка временный президент, заседание Учредительного Собрания начнется через час.
Мария Монтгомери стояла у окна бывшей резиденции планетарного губернатора и смотрела на площадь перед оградой здания, запруженную толпой. Она знала, что за ее спиной стоят верные соратники — государственный секретарь Пол Ньюмен и генерал-майор Ричард Монтгомери, комендант столицы и сын гражданки президента.
— За безопасность Собрания можете не беспокоиться, — сказал Дик. — Там, внизу — наши сторонники.
С чуть слышным шипеньем водородных двигателей на двор президентского дворца садились флаеры депутатов.
— Подумать только, — задумчиво сказала Мария. Всего полгода назад мы прятались от полиции. А теперь под моей властью двадцать семь планет.
Это было не совсем верно: представители восставших планет еще не утвердили ее в должности. Но в исходе выборов не сомневался никто.
Победа восстанья на Новом Техасе, — стала даже не искрой — факелом, брошенным в бочку с бензином. Жители далеких от Земли бедных планет рукавов Стрельца и Центавра уже давно чувствовали себя отрезанными от земной метрополии. Империю для них олицетворяли лишь алчные чиновники, и охранявшие чинуш солдаты и полицейские; при этом на помощь властей обыватели справедливо не рассчитывали. Даже межпланетные торговцы, в более цивилизованных мирах однозначно поддерживавшие имперскую власть, в этих глухих углах предпочитали платить местным «влиятельным людям» вроде покойного «графа Кассале», надеясь на их защиту.
За прошедшие с начала восстанья пять месяцев власть империи была свергнута на тридцати шести планетах, причем нигде, кроме Нового Техаса и Александрии Имперская армия и полиция не оказали сколько-нибудь серьезного сопротивления. За исключением девяти планет сектора Новая Бразилия, самозваные правители которого объявили о своем нейтралитете (будто для землян они не мятежники), все остальные восставшие планеты признавали Марию Монтгомери безусловным лидером. Готовящееся Учредительное Собрание должно было утвердить гражданку Монтгомери президентом Альянса Независимых систем (так именовался союз мятежных планет, хотя официально название новообразовавшегося государства было еще не утверждено).
