Его комната находилась прямо напротив моей. Я подошла к его двери, на которой мне была знакома каждая царапинка и каждый узор на светлом дереве. Сюда я заходила почти каждый день, это помогало справляться с потерей, словно я могла прикоснуться к кусочку Илая. Он был нужен мне словно воздух, словно без него я не существовала, словно от меня оторвали половину. Мою лучшую часть.
Сжав руку в кулак я поднесла ее к двери. Я едва понимала, что мои ногти впились в ладони, выдержала небольшую паузу и собравшись постучалась. Тишина.
– Илай – сказала я, прислонившись к двери ладонью, – пожалуйста. Нам нужно поговорить…
Он распахнул дверь, облокотившись плечом на дверной проем. Его взлохмаченные темные волосы прядями падали на глаза, лицо было острым и холодным. Он осмотрел на меня мрачно, как если бы я сделала что-то глупое. Было ощущение, что я наглоталась канцелярских скрепок и теперь, внутри, все болезненно сжималось. Я почти физически ощущала напряжение, словно наэлектризованный воздух межу нами.
– Хотела поговорить? – сказал он.
Я уткнулась в его острый взгляд и проглотила комок в горле, не в силах произнести ни слова. Илай пугал меня своей враждебностью. Напряжение прорисовало его скулы и линию пересохших губ.
– Тогда спокойной ночи, – сказал Илай. На его лице не просочилось ни одной эмоции, когда он захлопнул передо мной дверь, словно меня в спину ударили.
Я заморгала – часто-часто, чтобы не расплакаться и, развернувшись, на немых ногах, зашла к себе, да так и упала на кровать уткнувшись головой в подушку – чувствуя такую невыносимую тяжесть, будто меня под пресс положили. Я лежала – наблюдая в окно за солнцем. Оно рисовало золотом на облаках, а затем горы медленно проглотили диск и резко стало темно. Только единственная звезда одиноко мерцала в небе, как далекий маячок. Мне показалось, что я уснула, когда дверь почти беззвучно скрипнула. Я повернулась. Она была приоткрыта и оттуда не доносилось ни звука. Звенящая тишина.
– Прости меня, – тихо произнес Илай. Он стоял у окна и смотрел в небо, на звезду.
Я села на кровати.
– Ты изменился, – произнесла я и эти слова ранили горло.
– Не я, – повернулся ко мне Илай, – обстоятельства. Это проклятие Марины Ольтур. Она знала, что я отдам за тебя жизнь. Знала, что оставит меня в живых и знала о метках, а еще она знала, что станем лакомым куском для стервятников
– охотников за бессмертием. Она отсрочила нашу гибель – наслаждаясь каждой секундой страдания. Теперь ты понимаешь почему я хотел, чтобы меня считали мертвым?! Что бы жила ты!
– Без тебя я не чувствовала себя живой, – прошелестел мой голос.
Он протянул мне руку и взял мою ладонь. Наши метки сразу запульсировали и вспыхнули. Между ними потянулись нити света, словно сотканные из прозрачной материи. От меня к нему струились светло голубой свет, а его – полыхала золотисто-оранжевым. Они соединились вместе – подобно корням дерева – сплетаясь вместе воедино и, наконец, взорвались ослепив ярким сиянием. Илай спешно сжал ладонь в кулак и опустил руку.
– Теперь ты видишь?! Легенда правдива и Они не остановятся ни перед чем, чтобы заполучить скрытую в нас силу.
Я задрожала всем телом. Мне было страшно.
– Мы найдем выход, – сказала я, обхватывая себя за плечи и заглядывая в его глаза, словно пытаясь разглядеть свет в конце темного тоннеля. Но света там не было.
– Ты, наверное, плохо понимаешь с чем имеешь дело…
– Может это даже к лучшему, – не дав ему закончить выдохнула я через зубы, через боль, которую мне причиняли его хриплый голос; его глаза, светившиеся в темноте золотом; его кожа, отливавшая бронзой. – Герои это не те, кто побеждают сразу. Это те, кто никогда не отчаиваются и продолжают сражаться. Они не сдаются.
Илай уставился на меня, как будто я сказала что-то из разряда вон неуместное. Разделяющие нас несколько шагов казались непреодолимой бездной. Он выглядел отчужденным, уставшим.
Я встала с кровати и сделала шаг на встречу ему. Илай напрягся, но не сдвинулся с места, и тогда я обняла его, крепко сцепив руки за его мощной спиной и наслаждалась тем как его грудь, с каждым вдохом и выдохом, опускается и поднимается. Илай дышал рядом со мной. Все остальное утратило смысл. В эту минуту он был мой и принадлежал только мне. На его лице отразилась жуткая боль. Мое сердце сжалось тугим комком.
Он осторожно поднес теплые ладони к моим щекам. Наши взгляды встретились, и мы оба застыли друг напротив друга. Мое сердце стучало как безумное.
– Я хочу чтобы ты жила, – почти задыхаясь произнес он. – Пообещай мне, – попросил он прикасаясь ко мне губами, давясь собственными вдохами, – обещай жить, чтобы не произошло.
Его слова пугали меня, вытягивали всю энергию. У меня слезы стояли в глазах – зачем он так?
– Мы оба будем жить, по другому быть не может.
Он вздохнул. Его шершавые пальцы нежно скользнули по щекам, убирая прядь волос, – он делал это так, словно не мог насытится моментом, словно прикасался ко мне последний раз, словно знал – он, возможно, никогда меня не увидит… его плотно сжатые губы разомкнулись выпуская слова: «Я люблю тебя больше всего в этой вселенной».
Илай наклонил голову вниз и его зеленые глаза заполнили весь мой мир. "Я люблю тебя больше всего во вселенной", – я прокручивала его слова в голове снова и снова и позволила его словам струится сквозь меня, словно свет солнца – золотистый и теплый, согревающий душу, отбрасывая все страхи и тревоги прочь. Сейчас им не было места в моей душе. Не в этот момент.
– Я люблю тебя мой Илай, – когда я говорила ему это в последний раз, мы были вместе в маленьком раю, внутри больно кольнуло от воспоминаний.
Я положила ладонь ему на грудь, он был таким горячим, что казалось вот-вот воспламенится. Сердце Илая ритмично стучало под моими пальцами, как хорошо знакомая музыка его тела. Он шагнул ко мне упираясь своим телом в мое, продвигаясь к кровати и накрыл меня своими губами.
Между нами пробежала резкая, мощная энергия, волнами разливаясь по всему телу. Мы оба глубоко вдохнули, почти одновременно. Илай прильнул своими губами к моим – внутри все содрогнулось от его вкуса. Мы стали целоваться быстрее, резче, глотая сердцебиение друг друга и ощущая уже позабытое, но такое родное чувство полного слияния противоположностей, то самое, в котором была заключена целая вселенная, все тайны мироздания, наши миры. Мне стало хорошо, словно меня окутало облако. Я хотела, чтобы это длилось вечно.
Илай отстранился и жадно смотрел в мои глаза. Боже, это лицо. Его лицо. Настолько совершенное. Я резко вдохнула и выдохнула, когда он
повернул мою голову и щекой потерся о мою щеку, вдыхая запах моих волос.
