– Ну, если вы поели, господин хороший, – вмешался в разговор Стайс, – то мы пойдем с папашей. Нам недосуг тут околачиваться. Дело ждет.
Последнюю фразу он сказал напрасно, потому что Горькуша встрепенулся и заискивающе принялся заглядывать в глаза обоим.
– Что же за дела у тебя, Мосик с твоим зятьком? Не возьмешь ли и меня на дело? Кстати, как звать его?
– Ну, завертелась мельница! – недовольно отозвался Мосик. – Тебе сказали, что за дела. Свадебка у нас. А ты, небось, уж думал, что я поймал и веду к властям Ярса Стамайера? Он расхохотался при виде вытянувшейся у Горькуши физиономии.
– Ну точно, думал! Слушай, Горчичка, разуй глаза! Стал бы я родниться с Летучим Барсом?! Его, поди, уж косточки развеял ветер по галактическим дорожкам! Ах, что это я?! Ведь это ж точно он! Смотрите, костюмчик-то барсячий! И личико, ну точно Барс! Давай, Горькуша, тащи скорей веревки, повяжем милого, и в каталажку! Тебе деньга и мне деньга.
– Бросьте, папа! – недовольно промолвил Стайс. – Мало, отдали проходимцу наш с вами ужин, теперь еще и потешаете его бесплатно.
– Вот, видишь, Горечь, мне некогда. Пойду скорее, обкручу парнишку, пока не догадался, кто невеста.
Мосик двинулся вперед. Стайс – за ним.
– Эй, погодите! – опомнился Горькуша. – Погодите, так нельзя! Давайте, попьем чайку, посудачим о жизни!
– О жизни, милый, не судачат. Ее живут. – небрежно отозвался Мосик.
Горькуша забежал вперед, все так же сжимая в руках горбушку. Борода слегка отлипла от его щеки. Стайсу стало видно молодое, испитое лицо неудачника и бедолаги. Он был так тощ, словно постоянно недоедал. «Наркоман и алкоголик.» – подтвердил Вендрикс Юсс и добавил:
«Позади хибары привязаны две лошади. Советую не ждать, когда появятся хозяева, а быстро, как полагается мошенникам, забрать добро.»
– Знаешь, папа, – высказался Стайс, – я думаю, что честным ворам не следует ходить ногами, когда есть лошади.
– Какие лошади?! – взвился Горькуша.
– Такие! – глубокомысленно ответил Стайс.
– Откуда лошади? – удивился Мосик.
– Оттуда. – ответил Стайс и показал рукой за амбар.
– У тебя есть лошади, негодник?! – Мосик сгреб лапой тощего приятеля и оторвал его от земли. Висящий в воздухе Горькуша дрыгал лапками и скулил.
Пока Мосик с ним разбирался, Стайс поскорее направился за дом. Обогнув развалины сарая, он перебрался через ветхие останки того, что когда-то, вероятно, служило здешнему хозяину не то сохой, не то плугом. У поперечного бруса и в самом деле оказались привязаны две лошади, уже оседланные. Но Вендрикс ошибся, всего их было три. На огороженной площадке свободно бегал еще один рысак. Конь был красавец. Черный, как ночь, без единого белого волоска. Он всхрапнул и покосился на Стайса огненным глазом. Две другие лошади чего-то пугались. Они рвались с привязи и громко фыркали.
– Но-но, красавицы! Прошу без глупостей!
Заслышав человечий голос, лошади внезапно успокоились. Они доверчиво ткнулись в руку Стайсу и нашли там по горбушке хлеба. Черный жеребец притих и тоже потянулся к человеку. Кобылы протестующе заржали.
– На что обиделись, голубушки? – ласково спросил их Стайс, не понимая, что может так сильно беспокоить лошадей.
«Что-то происходит, Стайс. Тебя с приятелем все время опережают. Где бы ты ни появился, вас уже встречают. Ладно, пока лишь олухи. А дальше что?»
– Там видно будет! – беспечно ответил Стайс, отвязывая двух лошадей. На морду жеребцу он накинул веревку, решив ничего не оставлять преследователям. На него он сел, а двух других повел на поводу.
– Папа, давай садись! – позвал он Мосика. – А бедного сиротку вяжи его же пояском и клади на лошадь. Я его усыновлю потом. Сиротка был порядком уже потрепан, и потому сопротивляться не стал.
Не дожидаясь приятелей Горькуши, приятели помчались на лошадях, но не в город, как раз наоборот, подальше от него.
– Я начинаю, папа, думать, что мы с тобою должны сбросить балласт, только сначала его допросим.
– Соображаешь, зятек.
Для допроса они выбрали хорошее местечко, подальше от той фермы, где позаимствовали лошадей у дружков Горькуши. В небольшом овражке, укрытом от случайных взглядов стоящими кругом деревьями.
– Давай, рассказывай, поросячий корм, кого подстерегал ты на дороге. И где твои дружки? Далеко ли ушлепали пешком-то? Так грозно вопросил у пленника проницательный Мосик.
– Папа, дайте я! Сколько было вас всего? – спросил у перетрусившего пленника Стайс.
– Двое, – ответил тот, – нет, трое.
– Так двое, или трое?! – возвысил голос Мосик. – Щас как тресну по сусалам!
И замахнулся своей неслабой ручкой. На лице его нарисовалось такое твердое намерение снести приятелю головку, что у вора явно встали дыбом волосенки.
– Двое! – крикнул он и получил затрещину. И прошептал:
– Или трое.
– Он издевается! – вскипел тут Мосик. – Чтобы я поверил, что Горчица не умеет считать до трех!
«Он в самом деле не знает, сколько их.» – отозвался в голове Стайса Юсс. – «У него какая-то путаница в мыслях. И это мне не нравится.»
– Папа, погодите. – вмешался Стайс. – Назови их имена, Горькуша. Как их звали? Ты помнишь это?
Тот задумался. Искоса взглянул на Стайса. Мосик молча сунул ему в нос большой кулак. И пленник тут же вспомнил:
– Я был с Капустником и с Передрягой.
– А третий? – терпеливо спросил Стайс, отодвигая от носа пленника большой кулак папаши.
– Его я не знаю. Ни имени, ни откуда он. Он то появлялся, то исчезал. – торопливо ответил пленник. И Стайс с удивлением увидел, как на его бледном лице проступил холодный пот. Тот явно был испуган, причем, боялся совсем не Мосика. «Он не лжет.» – подтвердил Вендрикс Юсс.
– Кого вы ждали? – снова спросил Стайс.
Нимра подключился к мозгу Стайса напрямую. Теперь Стайс получал всю информацию от Юсса не словами, а образами и ощущениями. В его сознании возникло такое чувство, словно он смотрел на себя глазами пленника, ощущал его эмоции. Воспринимал смутно даже его воспоминания.
– Эти двое, Капустник и Передряга, твои дружки? Ты хорошо их знаешь?
Возник мгновенный образ, потом второй. Два плута, один другого стоят. Мелкое ворье, пройдохи, оборванцы.
– Кого вы ждали на дороге? Неопределенность. Кого угодно.
– А третий кто? – внезапно резко спросил Стайс.
Мгновенный всплеск страха. И мутное чувство тяжести в желудке. Голова болит.
– Вспомни, как он выглядит?
Возникла темная высокая фигура в плаще. Не видно глаз. Он приходит только в темноте. Он вызывает ужас.
– Как его зовут?
