Проект, наконец, был завершен. Аррнао сам просмотрел его, затем просмотрел двигатель и взглянул на Оренгса.
- Все замечательно, кроме двигателя. - Сказал он.
- Двигателя? Аррнао, ты шутишь? Это моя разработка.
- Майкл, я понимаю, что ты хочешь поставить именно свой двигатель, но если ты хочешь двигать дело вперед, то надо ставить другой двигатель.
- Какой другой? У меня нет других проектов.
Аррнао сел за стол и начал рисовать. Он нарисовал совсем другой двигатель, с другим расположением деталей, с другим принципом зажигания, с другой системой стабилизации. Все в нем было другим.
- Что это? - Спросил Оренгс.
- Проект двигателя. - Ответил Аррнао. - Он будет в три раза мощнее двигателя Ласкора.
- А материалы? Его же разнесет!
- Не разнесет. Балансировку надо делать как надо. Каждый двигатель будет собираться и испытываться без машины. Подумай, Майкл. И подумай, что это даст, когда ты поставишь его в самолет.
- В самолет? Он сможет летать еще быстрее и!.. - Оренгс взглянул на Аррнао. - Этот проект точно заработает?!
- Ты видишь в нем какой нибудь изъян, как конструктор?
- Нет.
- Тогда, сделай его, Майкл.
Проектный отдел работал почти без перерыва целую неделю. Новый двигатель был выдан и сразу же началась его сборка. В это время в других цехах уже полным ходом шла сборка кузовов, колес, несущих частей, внутренней отделки.
Оренгс только диву дался, когда увидел почти полтора десятка полусобранных машин.
- К ним будет нужен только двигатель. - Сказал Аррнао. - Все остальное уже есть. А испытания будем проводить со старым двигателем.
Новый двигатель еще не был готов, а машины уже кружили около завода. И вновь Аррнао выдал такое, чего от него не ждали. Несколько специальных людей попросту носились на машинах по полю, выжимая из них все что могли. Они устраивали гонки, ставили какие-то свои трюки с машинами, а сломанные машины отправляли на завод, где их ремонтировали, одновременно изучая что ломалось. А затем эти сломанные детали либо менялись, либо усиливались.
Прошло еще два месяца. Над полем разнесся вой машины с новым двигателем и она в несколько мгновений обошла все и сделала круг в два раза быстрее.
Испытания продолжались. Завод Майкла Оренгса словно варился в собственном соку, не выдавая никаких машин на продажу. Их уже было около трех десятков, а в цехах строились новые и новые.
Вокруг завода теперь постоянно крутились разные люди. Кто-то смотрел гонки в поле, кто-то хотел встретиться с хозяином и задать ему кучу вопросов. А Майкл Оренгс передав все конструкторские дела молодым людям, занялся проектом самолета.
- Итак. - Произнес Аррнао. - Рассчитав все затраты на материалы, труд, прогон, и т.д. Себестоимость машины составляет около семи тысяч.
- Всего? - Удивился Оренгс.
- Да, Майкл. Всего. Продавать будем по тридцать. Ласкор подавится.
Машины, выставленные на продажу, раскупались с такой скорость, какой Майкл не ожидал. Все дело было в рекламе, которую раскрутили те же газетчики, проходившие на завод и с которыми он не хотел говорить, но с которыми говорил Аррнао.
Первые тридцать машин были проданы за одну неделю. А завод уже выдавал новые и они, пройдя испытания, выставлялись на продажу.
В газетах шум не утихал. Ласкор попытался снизить свою цену на машины, но он не мог продавать их ниже сорока тысяч. Его машины собирались по старым технологиям и стоили на много дороже.
А завод Оренгса работал на полную мощность, выдавая каждый день по две новых машины. Рынок города вскоре насытился. Покупать машины стало некому. Богатых людей было не много, а бедные не могли позволить себе такую роскошь, как машину.
Торговля ушла в другие города. Аррнао нанял несколько десятков человек, которые начали торговлю машинами Оренгса даже в столице, где были свои заводы. И даже там им не нашлось равных, хотя не все это признавали.
Проектный отдел продолжал работать, выдавая новые решения. Двигатель приобретал все новые модификации, детали машины совершенствовались, ее качества улучшались. А рядом началось новое строительство, нового цеха для установки поточной линии производства, которая могла дать многократное увеличение производительности.
Через два месяца вокруг все почти взорвалось от сообщения о том, что завод Майкла Оренгса пускает вторую линию сборки и теперь будет производить более десяти машин в день. А что бы продажи шли живее, цена на машину была снижена до двадцати пяти тысяч.
Это попросту выбило из колеи Ласкора и еще не мало других производителей, которые пытались внедрить у себя что-то похожее на то что делал Аррнао крыльв.
У них это не получалось! И потому что не было опыта и потому что людям было сложно расчитать то что мог рассчитать нечеловек.
Теперь все менялось. Несколько старых заводчиков пришли к Оренгсу с предложениями о создании совместных предприятий. А Майкл пугал их, показывая на Аррнао и говоря, что завод обязан всем дикарю. Кто-то после этого уходил, кто-то задумывался. Предложения исчезли на некоторое время.
Про Аррнао крыльва знали уже все. Уже давно ходили слухе о его несметном богатстве, где-то на острове. А теперь к ним прибавилась и слава удачливого предпринимателя.
- Двенадцать машин в день. Триста машин в месяц. Три тысячи машин в год. Шесть миллионов чистой прибыли за год. - сказал Аррнао, подводя итог прошедшего года. Он смотрел на Оренгса.
- Ты бы их получил, если бы продавал машины по триста тысяч.
- Я уже понял, что ничего у меня не вышло бы. - ответил Оренгс. - Что ты теперь собираешься делать?
- Немного передвину свои дела. Через неделю будет аукцион. Продается завод Ласкора.
- Ласкора?! - Воскликнул Майкл, вскакивая.
- Именно. Покупаем или как?
- А он нам нужен?
- Нужен. У Ласкора не мало производственных площадей. И рабочих у него не мало.
- Мы же не покупаем рабочих.
- Ерунда. Мы покупаем завод. А там работают люди. Ласкор уволил давно половину. А мы их вернем.
- Ты думаешь?
- Да. Построим новую линию и будем выпускать по пятьдесят машин в день.
- Как по пятьдесят?
- Увидишь.
Ласкор чуть ли не кидался на Аррнао, когда он назвал цену на закрытом аукционе на пятьсот тысяч выше чем тот человек, с которым Ласкор договорился сам. Завод Ласкора был продан за семнадцать с половиной миллионов.
