бы мне помочь в будущем.
Когда я вошёл, тут уже сражались двое, у одного было какое-то интересное немного светящееся копьё, только странное… у него был не острый наконечник на кончике, а режущее лезвие. Система не определяла с такого расстояния оружие, точнее, его точный тип, только пометила, что это древковое оружие режущего типа.
Второй был вооружён двумя клинками. Один клинок был кривой, словно сабля, точнее… это она и была, система определила точно. Второй клинок — короткий сильно загнутый кинжал, цель которого, скорее всего, цеплять противника, разрывать плоть, рёбра… ну и так далее.
Ко мне никто не обращался. Сначала с меня сняли мешок, а потом наручники с рук и цепи с ног, после чего охранники покинули меня. Я по привычке размял руки-ноги и продолжил смотреть, что происходит между этими двумя. Оба, кстати, помимо брони, так же были в тюремных робах, которые уже были знатно потрёпаны.
— И так, Нулевой, — наконец, заговорил Главный в динамиках. — Мы получили огромное количество информации по твоему естеству, но в связи с твоим новым преображением… у нас возникла очень интересная идея. У нас ещё полно испытуемых, которым ты ранее был. И мы решили провести турнир. Это лишь тренировка, то, что ты видишь перед собой, — усмехнулся мужчина, который точно ранее был военным или им является. — У каждого заключённого она появилась. А их… поверь их полно. И они сами согласились сражаться. Каждый же хочет обрести свободу.
Ага, свободу… от своей собственной жизни. Перед глазами тут же всплыла сцена, как застрелили того, кто по факту победил в том замесе, который был тут в прошлый раз. Вспоминались предсмертные крики раненых перед тем, как им прострелили голову. Вспомнился взгляд падающего победителя, который удивился тому, что он умер. Он услышал звук выстрела, глаза успели округлиться, и он… упал с удивлением на лице. Не разочарованием, не ненавистью. А удивлением. Он был удивлён, что условия турнира были нарушены. Они будут нарушены и сейчас. Этим тварям, которые тут всем управляют, верить нельзя!
— Вы двое! — громогласный крик, вся жестокость которого передалась даже через динамики этого помещения. — Тренировка завершена! Ваше выступление завтра! Сегодня первый тренировочный день нашего Нулевого! У него будет особая тренировка, иначе… хе-хе-хе… он любого просто уничтожит.
Тут он был прав, я подсознательно понимал, что мне среди заключённых просто нет равных. Но… теперь у этих уродов были знания, как меня прикончить, так что военные могли спокойно со мной справится, если у них были соответствующие… будут соответствующие устройства. Вот только вряд ли обычным военным будут доверять что-то убойное, что сможет со мной быстро справиться. Мне будет плевать даже на огнемёт, так как к боли я привык… а кожа просто будет восстанавливаться.
Поклонившись друг другу, что меня удивило, у этих двоих было уважение друг к другу, они подошли к противоположному концу арены, около которой появилось несколько охранников, они им сдали оружие, после чего проследовали внутрь этих дверей. Я был шокирован. Они, можно сказать, свободно передвигались, им не завязывали глаза, их не сковывали. Они сам пришли сюда… и их просто… сопровождают. Словно они не заключённые, а какой-то важный персонал…
Я не мог несколько минут поверить в увиденное, особенно после того, что тут было в последний раз. Я помнил, как убивали тех, кто тут остался в живых, я помнил, как тут умерло больше сотни человек… а может, и меньше. Но всё равно. В моей голове просто не укладывалось, что сейчас произошло. Просто разительное отличие.
— Удивлён? — усмехнулся старик. — Я вот нет. Это добровольцы, которые показывали примерное поведение, которые согласились одни из первых на подобный эксперимент. И они уже являются победителями своих турниров. Так что… ты не первый, не переживай. И тебе свободы не видать. Цель турнира для тебя — набраться сил, опыта. В твоём турнире победителей не будет, все бои будут нечестными против тебя, так что не обольщайся. Но мы же не дикари какие-то, мы поможем тебе подготовиться, научиться обращаться со своим новым… инструментом.
— И что с этими двумя будет? — повернулся я в сторону одной из камер и не сдержался, меня очень сильно волновал этот вопрос, я просто не мог понять, почему они так свободно тут сражались.
— Им предложили выход, — в его голосе звучала ехидца. — Два варианта. Либо они могли стать свободными, либо продолжить тренировки, доказать свою полную лояльность нашему делу и составить особый легион нашего корпуса. О нет, они не такие же, как и ты, я вижу во взгляде твоём этот вопрос. Да и ты бы почувствовал, ты же чувствовал инопланетное существо, судя по отчёту руководителя исследований. И они согласились. Сейчас они живут в отдельных, скажем так, апартаментах, у них есть все удобства. Отдельный санузел, нормальная ванная с душевой, своя небольшая кухня… мы даже придумали для них специальные очки, за которые они «покупают» себе еду. Заслужить они их могут любыми способами. Уборкой, помощью на кухне общей, тренировках, доносах…
Последнее слово послужило неким триггером. Эти двое из возможных союзников сразу превратились во врагов. Что-то во мне говорило, что я предателей никогда не любил. А это были самые настоящие предатели, которые поставили свою выгоду на первое место, нежели жизни остальных заключённых тут. Они выбрали жить с шиком, а остальным предоставить мучения. В какой-то степени их можно понять, они хотели найти выход из безвыходной ситуации… но своим спасением они, сто процентов, лишили жизни многих, возможно, хороших людей.
— Ты не переживай на их счёт, — усмехнулся мужчина. — Они будут первое время главными тренерами твоих соперников, ведь они показали непревзойденные навыки в обращении оружием ближнего боя. Даже лучше, чем профессиональные военные, лучше, чем некоторые инструктора в нашем… заведении. Так что, обещаю тебе, твои будни будут незабываемыми, как для тебя, так и для твоего опыта, так и для зрителей. А поверь… посмотреть на мордобои любят все. Ведь что нужно человеку, если верить древнейшей истории нашей цивилизации? А? — он явно ждал от меня ответа, но я лишь всё сильнее сжимал кулаки, смотря не моргающим взглядом в камеру. — Тугой ты. Хлеба и зрелищ хочет народ, смотреть, как какой-то подыхает урод, как скоты друг в друга стреляют, как жизни они всех лишают!
А потом он заржал. Сказал так, словно это какой-то детский стишок, но на самом деле… это было словно его собственный свод удовольствий. Этот урод любил смотреть на мучения людей. И теперь я с большей вероятностью уверен, что он был там, один из той парочки, высокий. Я больше чем уверен в этом.
Дальше он продолжил что-то говорить, но я его не слушал, я развернулся от камеры и стал смотреть в центр арены, немного похаживая из стороны в сторону. Ждать было… противнее всего. Лучше отмучаться сразу, а потом уже отдыхать. Но нет… этот урод наслаждался тем, что я жду и нервничаю, что моя злость только накапливается. Может, он этого и хотел?
В конечном итоге этот полоумный кретин заткнулся. Говорил он о каком-то величии, говорил о том, что он для всех тут присутствующих бог, царь, повелитель. Это я улавливал, и это бесило ещё больше. Человек не может быть богом, он не может поставить сам себя на должность царя. Если он это сделает… кто-то этому должен воспротивиться, несмотря даже на огромную поддержку остального народа и армии. Лидер должен выбираться из достойнейших… а не из таких кусков дерьма, как этот. Хотя его и дерьмом назвать будет очень… лестно.
— Итак, — подошёл он к завершению и явно решил, наконец, после получасовой тирады в свою честь, чёртов ЧСВшник, описать, что же будет происходить сейчас. — Сначала нам надо понять, что ты умеешь делать своей рукой. Мы подготовили несколько конструкций из различных материалов. Дерево, пластик различной прочности, металлы, различные сплавы, современные листы брони… ну и так далее. Интересно, на что способны твои… когти. А теперь… преображай свою руку!
Мне так не хотелось следовать указке этого урода… но желание проверить, что я на самом деле теперь могу, всё же перевесило собственное эго. Отдав мысленную команду, я дождался, когда
