друг друга головой в фонтан. Решил, что цыгане тебе интереснее. А еще одна дама очень возмущалась…
— Ладно, я понял, — остановил я Игоря. — Мы с друзьями чуть-чуть переборщили с культурным времяпровождением. Напишу, что сожалею, что у нас возникли разногласия по поводу народной музыки.
— А также по поводу сломанного стола, разбитой посуды и счета за все это, который ты оказался оплачивать, — подсказал Игорь.
— Тогда напишу, что очень сожалею. Петька! — Я дернул за шнурок, и на пороге появился слуга. — Отправь эти письма на имена Алексея Аммосова и Павла Поздеева.
— Хорошо, Ваше Сиятельство. — Мальчишка сунул конверты за пазуху. — Вам тут еще это, из типографии звонили. Говорят, у них проблемы, просят лично приехать.
— Какие проблемы? — насторожился я. — Что, опять Радомир бесчинствует?
— Я толком не понял, — признался слуга. — Но, раз им вы нужны, наверное, дело важное.
— Ладно, съезжу, — решил я. — Спасибо, что передал, давай, беги.
— Я даже боюсь представить, что у них там случилось, — ответил Игорь, когда мальчишка умчался.
— Вот вместе и выясним. Ты ведь поедешь со мной? Ты, между прочим, назначен ответственным за печатню.
— Я, наверное, не смогу. — Игорь, неслыханное дело, засмущался. — До Оренбурга можем вместе доехать, а там у меня в городе дела.
— Это куда ты собрался? — удивился я.
— Да так, никуда.
Я пристально посмотрел на кузена.
— Вид у тебя довольный. Настолько, как будто ты только что выиграл всеимперский конкурс на самого лучшего поднятого скелета. Но, поскольку до этого прогрессивная мысль Его Величества пока еще не дошла, я даже не знаю, что и думать. Мне казалось, ты будешь хандрить после отъезда Настасьи, вы с ней и не поговорили толком.
— Видишь ли, она пока не отъехала, — нехотя признался Игорь.
— Хочешь сказать, они с отцом до сих пор у нас дома? — притворно удивился я. — Да ладно, я бы заметил.
— У графа Сокольского какие-то дела в городе. Настасья говорит, он решил встретиться с деловыми партнёрами. Собственно, поэтому они и приехали к тебе на свадьбу, нашелся повод.
— А ты, значит, бегаешь на свиданки? — Я похлопал Игоря по плечу. — Поздравляю, поздравляю. Наконец-то ты начинаешь познавать радости жизни, а не вечно сидеть, уткнувшись в книжку.
— Никуда я не бегаю, — огрызнулся Игорь. — Мы просто обсуждаем профессиональные вопросы. Знаешь ли, не так часто встречаешь другого некроманта, нам есть, о чем поговорить.
— И ее отец не против такого профессионального интереса? — подколол я.
Некромант вскинул брови.
— Как он может быть против того, о чем не знает?
— Ладно, так уж и быть, иди сегодня к своей любви. До города нам в любом случае по пути. — Я вышел из кабинета, поманив кузена за собой. — Надеюсь, вы будете жить долго и счастливо и воспитаете много очаровательных зомби и скелетов. А жить молодая семья будет в моем московском доме, том, который с призраком. Там для вас и домашний питомец есть.
Не обращая внимания на недовольное бурчание кузена, я прошел на кухню. Полноценно обедать мне пока не хочется, тем более что это можно будет сделать где-нибудь в ресторане в Оренбурге, люблю разнообразие. Но выпить кофе перед дорогой не помешало бы.
Я пошарил в шкафу, не желая заморачиваться с вызовом служанки, и нащупал ту самую банку, подаренную Северином. Великий деликатес, который я задвинул в дальний угол и забыл о нем. Надо отдать Каладрию, чтобы добро не пропадало, а то кто-нибудь из домашних еще позарится.
— Милый, вот ты где! Ты даже не сказал мне, что вернулся.
На пороге стояла Дарья.
— Прости, дорогая, только что приехал. — Я обнял жену, обиженное выражение тут же сошло с ее лица. — Даже поесть еще не успел.
— Как прошел визит? — Молодая жена присела рядом со мной на стул.
— Неплохо. Все, что хотел, я, правда, не узнал, но немного продвинулся. Я тебе вечером расскажу, — пообещал я. — Сейчас мне, к сожалению, снова надо ехать, в типографии что-то случилось.
— Ты опять уезжаешь, милый? — промурлыкала Дарья. В других обстоятельствах этот многообещающий голос заставил бы меня остаться дома, но не сегодня. Я не могу думать о женщинах, пусть даже и о таких красивых, когда турнепс в опасности.
— Я вернусь, как только смогу. Сейчас кофе выпью и поеду.
Осознав, что все еще держу в руках ту самую несчастную банку, я сунул ее в карман.
— Погоди, я только на чердак схожу, а то подарили какую-то ерунду. Отнесу Каладрию, пусть клюет.
— Это что, кофе лувак⁈ — Жена молниеносно выхватила у меня банку. — Где ты его взял?
— Вампир подарил. Но он же сделан из…
— Да такого деликатеса и у многих князей нет! А ты его собрался отдать какому-то голубю ощипанному⁈
Мне показалось, что за окном я услышал возмущенное курлыканье и хлопанье крыльями.
— Но он же сделан из…
— Ты ничего в этом не понимаешь, — отрезала Дарья. — Лувак — самый изысканный сорт из возможных. Кто-нибудь, позовите Лидию! Сейчас я нам заварю на четверых.
— Знаешь, милая, я вдруг понял, что меня уже ждут. Похоже, в печатне действительно случилось что-то серьёзное, надо бежать. — Я принялся ненавязчиво продвигаться к двери. — Так что вы тут пока пообедайте, а мы вечером вернемся и обязательно к вам присоединимся.
— Да, и меня тоже, — поддержал Игорь. — Я уже опаздываю. И вообще, у меня на кофе аллергия.
Оставив не успевшую ничего возразить Дарью наедине с деликатесом, мы вышли из дома, забрались в повозку и приказали кучеру трогать. Я, конечно, рад, что подарок Северина пришелся рыжей по душе, но пока еще не достиг такого гастрономического просветления, чтобы разделить ее восторг.
Дорога до Оренбурга выдалась скучной. Игорь против обыкновения ехал молча. Наверное, мысли некроманта были заняты предстоящим свиданием. Я, не желая отвлекать кузена от приятных размышлений, достал книгу и погрузился в чтение.
Высадив Игоря в центре города, мы свернули на боковую улицу и двинулись к печатне. Еще не доехав до цели, я насторожился. По улице бегали люди, ржали кони, виднелись полицейские мундиры. Я приказал кучеру стегнуть лошадей.
Наконец, кое-как пробравшись сквозь кучу повозок, мы подъехали к печатне. Из ее окна валил густой дым. Типография горела.
Я выскочил из повозки и подбежал ко входу в типографию. Рядом с ним стояло несколько полицейских.
— Что здесь происходит⁈
— Горит, — философски изрек один из них. — Вон пожарники тушат.
— Вижу, что горит! Кто-нибудь погиб⁈
— Нет, всех вывели. — Полицейский смотрел на валящий из окна дым с таким безмятежным видом, словно это был пасторальный пейзаж. — Но подкоптило там, конечно, знатно. То-то хозяин типографии расстроится.
— Я и есть хозяин! Какого черта она загорелась⁈
Полицейский пожал плечами.
— Сейчас потушат, опись сделаем, спросим, узнаем. Да вы не переживайте, не все так плохо. Печатные машины удалось спасти. Вроде бы.
Типография уже не горела, а скорее дымилась. К окну была приставлена лестница, пожарные передавали друг другу ведра, огонь утихал. Оптимизм полицейского меня несколько успокоил, хотя и не сильно. Не его же имущество сейчас полыхает.
Я покрутил головой и обнаружил сбоку от здания братьев Мартыновых. Вид у них был настолько убитый, что я сразу понял: о причинах пожара они могут поведать мне много интересного. Возможно, настолько, что убить мне их захочется и в прямом смысле.
При виде меня браться попытались слиться со стеной, но им это не удалось.
— Что здесь произошло⁈ — рявкнул я.
— Ваше Сиятельство, она того, загорелась, — промямлил Дмитрий.
— Да ладно? Без тебя я бы не догадался! Что, сама взяла и загорелась? И где Радомир с Ефимом?
— Ефим болеет, Ваше Сиятельство, простыл. Радомир вон сидит. — Второй Мартынов указал рукой налево. Я повернулся и увидел, как паренька отпаивает водой какой-то пожарный. — Чуть не сгорел ребенок. Ваше Сиятельство, мы ж вам звонили…
— Вот именно! — рявкнул я и запнулся. С того момента, как братья позвонили в усадьбу, прошло минимум часа три. За это время огонь сожрал бы здесь все начисто и закусил тремя соседними кварталами.
— И зачем звонили? — спросил я обманчиво спокойным голосом.
Братья словно уменьшились в росте.
— Да так, проблемка маленькая возникла, — ответил Дмитрий.
— Но мы все решили, — поспешно встрял Василий. — Почти.
Я скрестил руки на груди и молча уставился на Мартыновых. Те под моим взглядом переминались с ноги на ногу.
— Что вы натворили? Выкладывайте.
— Тираж мы испортили, Ваше Сиятельство, — нехотя ответил Василий после паузы. — Напечатали не то, что надо. Про Его Величество.
— Опять Радомир?
— Нет, мы сами виноваты, — признался Дмитрий. — Мы дурного-то не хотели писать, просто там того, опечатка.
Мартынов протянул написанный от руки
