Они миновали несколько человек в коридоре, большинство из которых сразу же побледнело и постаралось побыстрее исчезнуть, несмотря на то что Чурч всячески старался их успокоить, вел себя абсолютно непринужденно, даже увещевал их и заверял в полной безопасности. На самом деле доктор особо не удивился, что встретившиеся им на пути вели себя именно так, он только жалел о том, что обычные люди просто не понимают, что сегодня бояться нечего.
Да, конечно, при определенных обстоятельствах встреча с чужим может оказаться весьма неприятной, но только не сегодня. Сегодня Трикси послушен.
«Он — мой!» — думал Чурч. Это ощущение власти над кем-то возбуждало доктора. Оно было поразительным чувством, которым Чурч наслаждался в этот момент. Он сделал первую попытку надеть придуманную им сбрую на чужого, чтобы заставить чудовище полностью подчиниться своей воле. Однако в то же время Чурч находился так близко к чужому, что ощущал специфический запах гнили, исходящий от него. В этот момент ни у Чурча, ни у Трикси не возникало ни малейшего сомнения в том, кто контролирует ситуацию; правда, встретившиеся им по пути в коридоре люди даже не задавались таким вопросом, а просто старались в страхе побыстрее скрыться.
«Пусть думают что хотят. Ведь все равно вожжи держу я, а Трикси передвигается на четвереньках — ползет, пока я разрешаю ему это».
Они завернули за угол и пошли по коридору номер пять, где находился спортивный зал. Чурч вспомнил, что Креспи собирался размяться и поработать на тренажерах. Не исключено, что он еще до сих пор здесь и увидит, чем занимается доктор, а в результате забудет о своих секретах с МакГиннесс. Как мужчина, более того — ученый, может заниматься какими-то пустяками, делиться тайнами с женщиной, когда он в состоянии подчинить своей воле чужого, непобедимое инопланетное чудовище. Чурч покажет Креспи, что такое наслаждаться властью над покоренным существом.
— Маленькие голубенькие цветочки в кукурузе... эй, эй... а ты не смейся, когда собачка захочет съесть луну... — пропел Чурч.
Впереди в пол был встроен пульт управления. Перед ним склонилась женщина-оператор. Чурч слегка дернул за поводок, пытаясь отвести Трикси в сторону, чтобы не напугать ее. Они находились в нескольких метрах от нее, когда женщина внезапно повернулась и взглянула в их сторону.
Женщина закричала так, что мертвецы на Земле, наверное, поднялись из своих могил.
Остальные, находившиеся в коридоре, правда, несколько дальше, тоже повернулись и увидели происходящее. Они также заорали в панике, создавая ненужную шумиху, подавая сигналы тревоги и предупреждая о в общем-то несуществующей опасности.
Чурч скривился. Неужели они не видят, что существо находится в полной его власти и он контролирует каждое его движение? На их глаза словно опустились шоры, настолько сильным был страх.
Глупая визжащая женщина прижалась спиной к стене и умоляла Чурча увести чудовище прочь. Доктор тяжело вздохнул:
— Не бойтесь Трикси, мадам, он не кусается.
Казалось, что она его не слышит, у женщины началась истерика, она визжала высоким голосом и жалобно просила спасти ее.
Впереди послышалось какое-то движение, чужой натянул поводок. Кто-то выбежал в коридор из-за поворота и нацелил на них автомат.
Чурч улыбнулся. Естественно, Креспи. Возбужденный, вспотевший, только что занимавшийся подкачкой на тренажерах. Чурч с трудом сдержал смех, увидев выражение лица полковника. Вот бы его сейчас заснять на пленку и оставить для потомков.
Креспи опустил автомат.
— Что, черт побери... — четко донеслось до Чурча.
Чужой внезапно снова резко дернулся вперед, несомненно-возбужденный появлением воинственно настроенного Креспи. Чурч нажал на кнопку на пульте — и существо начало извиваться под воздействием электрического тока, доставляя тем самым удовольствие доктору. Намордник и сдавливающая сбруя заглушали его крики, и они казались всем окружающим слабыми и безвольными.
— Как нехорошо, Трикси, — снова пожурил Чурч гигантскую тварь.
Ошарашенный увиденным Креспи быстро пришел в себя, пошел навстречу Чурчу (правда, не стал подходить совсем близко) и закричал в гневе:
— Что вы делаете, черт побери?!
«Разве не понятно?» — спросил про себя Чурч.
— Вывел Трикси на прогулку, — ответил он вслух, удивляясь, что Креспи не видит всей комичности ситуации.
Лицо Креспи исказилось от гнева.
— На прогулку?! — заорал он в ярости. — Да за это я должен арестовать вас прямо на месте.
Чурч нахмурился.
— Арестовать меня? — переспросил он. — За что?
— За что? — захлебнулся от гнева Креспи. — За неправильное обращение с доставленными на станцию, кстати, контрабандным путем, живыми существами, за то, что вы поставили под угрозу жизнь членов экипажа, не думали о последствиях предпринятого шага, подвергли опасности всех, находящихся на станции! Вы ведете себя неподобающим для офицера образом. Вы спятили, а следовательно, представляете угрозу для окружающих и должны быть изолированы от общества.
Чурч был ошарашен услышанным.
— Я... попытался... — начал он, но Креспи не дал ему закончить фразу:
— Что, черт побери, вы хотели доказать таким образом?
Внезапно Чурч тоже разозлился.
— А то, что эти существа находятся в моей власти. Я полностью контролирую ситуацию. И они не представляют никакой угрозы, — спокойно закончил Чурч ледяным тоном.
Креспи все еще оставался пунцовым от гнева.
— Объясните это Мортенсону, — сказал он.
«Ну вот, теперь он будет все время тыкать мне в лицо смертью Мортенсона», — подумал Чурч.
— Мортенсон поплатился за свою глупость: он оказался там, где ему не следовало находиться, — заметил Чурч вслух.
Доктор повернулся и поискал глазами Блэка. Тот стоял среди других членов экипажа, наблюдавших за происходящим.
— Блэк, готовьте вольер, — приказал Чурч.
— Есть.
Доктор заставил чужого развернуться и направился назад к лаборатории, через которую пролегал путь к вольерам. Встречавшиеся на их пути люди разбегались в стороны, подальше от чудовища.
Очевидно, как подумал Чурч, у Креспи полностью отсутствует воображение, и он не в состоянии оценить то, что даст исследовательская работа, проводимая Чурчем. Полковник не сможет получить от нее ни удовлетворения, ни наслаждения. Креспи необходимо в корне изменить свой подход к делу, если он собирается работать вместе с Чурчем. Он слишком эмоционален. Реакции на происходящее, подобные сегодняшней вспышке гнева, просто недопустимы.
— Похоже, что нам придется его кое-чему научить, — прошептал Чурч, однако чужой на поводке не обратил ни малейшего внимания на слова хозяина. Он постоянно дергался из стороны в сторону, а его огромные когти оставляли глубокие следы на изношенном полу.
