— Он со мной побратался. Пожал руку.
— Мы все братья. Наступило молчание.
— Ты хочешь есть?
— Хочу, — ответил больной.
Атаман ушел и вернулся, неся теплую плошку вареной аминореллы. Он приподнял голову Ульса и напоил его бульоном. Скосив глаза на сидевшую у костра ватагу, разведчик заметил, что за ним следят с любопытством, но без удивления. Словно Атамана в роли сиделки все воспринимали как должное.
— Как ты себя чувствуешь?
Улье дотянулся до колена и помял его пальцами. Опухоль еще держалась, но стала безболезненной. Нога сгибалась плохо, с трудом.
— Боли нет. Вялость только.
— Это ничего. Главное, выжил. Тебе разговаривать не трудно?
— Ничуть.
Атаман отнес плошку к костру.
— Культяпа, — обратился он к своему неизменному советнику. — Ватаге пора идти. Я останусь тут. Будешь за старшего. Братья, слушайтесь Культяпу, как меня.
— Хорошо, — ответила вразнобой ватага. Урки встали и один за другим исчезли в расселине.
Атаман проводил их взглядом и вернулся к лежащему разведчику.
— Поговорим, Ул.
— Поговорим, Атаман.
— В тот день, когда ты появился среди нас, штемпы устроили на пляже облаву. Кого искали, не ведаю. Никто не припомнит такого, чтобы они напали на пляж. Значит, причина серьезная.
Атаман замолчал, испытующе глядя в глаза разведчика. Не дождавшись ответа, он продолжил:
— Но это еще не все. После того как мы скрылись от облавы, штемпы разогнали всех лохов. И тогда те, в Башне, ударили своей смертоносной радугой по плотине. Вся вода ушла, остался лишь ручей на самом дне ложа. Штемпы никого и близко не подпускали, людское любопытство разве удержишь. Разнесся cлyx, что в пересохшей реке обнаружилась огромная раковина, высотой с человека, а в длину и того больше. Я решил понаблюдать за ней с холма. И вот что мне удалось рассмотреть.
Снова Атаман сделал паузу. Разведчик смотрел его пронизывающие глаза по-прежнему спокойнo будто и не переживал сейчас первый провал за бесчисленные рейды, и притом самый тяжкий, самый опасный провал, какой только можно вообразить.
— Эта раковина круглая и вверху прозрачна, а нижняя половина блестит, как оружие штемпов. На боку яркая полоса. Из нее торчат два длинных уса, как у жука, ими она цепляется за дно. Внутри раковина пустая, и там может поместиться человек, даже не один. А главное — она лежит напротив валуна, у которого тебя укусила пиявка, чуть выше по течению. Теперь ответь, не знаешь ли ты, что это за раковина?
Как бы случайно на расстоянии вытянутой руки от Атамана лежал увесистый булыжник.
— Отвечай.
— Штемпы тут ни при чем, Атаман. Ты же сам догадался, что они кого-то искали. Значит, раковина принадлежит не Башне, иначе с какой стати было разламывать плотину и выставлять охрану?
— Да, раковину день и ночь сторожит самый большой отряд штемпов из всех, что я видывал. Но ты не дал прямого ответа на мой вопрос.
— Твоя догадка верна, Атаман. Да, я вышел из этой раковины.
На лице вожака изобразилась ожесточенная внутренняя борьба. Он и хотел задать очередной вопрос, и сам побаивался того, что может услышать в ответ.
— Вся равнина только и судачит об этой необычайной раковине, — начал он. — Нашлись толкователи и прорицатели. Они утверждают, что раковина брошена в реку самим милостивым дьяволом. Они приводят в показательство уйму самых туманных фраз из нашего Святого Предания. Умы пришли в брожение. Никто не знает, чему верить и чего ждать. Скажи мне, человек из паковины, кто ты? Откуда ты? Зачем ты? И неужто вправду я, недостойный, сподобился…
Он не решился продолжить и впился взглядом в лицо разведчика. Страх, надежда и тревога отражались в его карих глазах.
— Сподобился увидеть Посланца? — докончил за него Улье. — Нет, Атаман, обманывать не буду. Я не Посланец. Я такой же человек, как и ты. Только прилетел со звезд. Помнишь, безумный Простокваша утверждал, что на небе живут люди? Их там очень много, так много, что не уместится ни на какой равнине. И я один из них.
Повисло тягостное молчание.
— Верю, — сказал Атаман убитым голосом. — Верю, что ты со звезд. Но что привело тебя сюда? Неужто ваша жизнь еще хуже нашей?
— Не в том дело. Я узнал, что живущие в Башне угрожают смертью всем живущим на звездах. Как и почему — слишком долго объяснять, что Башня мой злейший враг. Я шел по следу, и след привел меня сюда, на равнину. Но до сих пор мне не удалось ничего толком узнать ни о Башне, ни о ваших порядках. Я многого не понимаю. Помоги мне, Атаман. Объясни. Быть может, ты поможешь мне добраться до сути и сокрушить врагов, живущих в Башне.
— Не понимаю, как Башня может угрожать небесам, — покачал головой Атаман. — Она высока, но не настолько.
— Простокваша тогда сказал чистую правду, Атаман. Эта Башня умеет летать. Внутри она сделана из того же блестящего материала, что и моя раковина. Пойми, взлетая, она извергает такой огромный цветок милостивого дьявола, что ничто живое вокруг не уцелеет. Погибнут лохи, погибнете вы, а потом они перебьют всех людей на звездах своим радужным лучом Я пришел, чтобы не допустить этого. Башня не взлетит, Атаман, если ты мне поможешь.
— Все это похоже на сказку. Но я не Культяпа и способен верить. Чем же помочь тебе?
— Для начала расскажи мне все, что тебе известно о Башне.
— Я знаю ровно столько, сколько ты уже слышал от Простокваши. Большего из него не вытянешь. Он подозрителен и пуглив. Он боится мести Хранителей, хотя здесь они его не достанут.
— Ты сказал, Хранители. Кто они?
— Те, кто живет в Башне и командует штемпами. Их никто никогда не видел. Известно лишь, что они называются Хранителями Мудрости. Я их ненавижу. Они держат нас в кабале. Это они являются причиной того, что мы не знаем ни счета, ни букв и живем как скоты. Они нас за людей не считают.
Сердце разведчика больно вздрогнуло. А как ж мы, подумал он. Мы, гуманисты, высокоразвитая, мо гучая раса? Чем мы отличаемся от этих запершихся Башне владык? Тем, что не проливаем крови?..
Он устыдился и устрашился таких мыслей. Но опровергнуть их горькую правоту не мог.
— Ну вот, кое-что все-таки известно, — сказал он вслух. — Теперь объясни, зачем отряды штемпов хватают людей? Тех, кто возит воду для бочек с зеленкой, понятно. Тех, которых ведут на ферму, тоже. Работники нужны. А вот зачем хватают детей? И что там за дыра пробита в скалах?
— В Башне нет женщин, и рожать некому, — ответил Атаман. — Штемпы приводят в Башню детей, которые уже могут ходить и говорить, но быстро забывают прошлое. Хранители осматривают их, расспрашивают, чтобы оценить их тело и ум. Смекалистых оставляют в Башне и растят из них Хранителей. Крепких телом отдают в штемпы. А тем, кто ни то ни се, делают зарубку на ухе, чтобы в другой раз не спутать, и отпускают восвояси.
