Стон прозвучал еще громче. Черити обернулась и, увидев бледное окровавленное лицо рядом с собой, поняла, что мужчина ранен легко, однако его рана сильно кровоточит. Без видимой причины она посмотрела на часы. Кварцевая индикация потухла, но число в окошечке с датой увеличилось – видимо, совсем недавно наступила полночь. Судьба даровала ей еще один день.
Почему же часы не работали? Почему-то этот вопрос внезапно показался ей очень важным, как последняя деталь в огромной мозаике, способная все объяснить.
Черити выпрямилась и, поискав глазами Майка, увидела его в другом конце помещения. Тот стоял на коленях перед стонавшим мужчиной и оказывал ему медицинскую помощь. Рядом с ним на полу неподвижно лежал еще один человек. Хотя бомба их и не задела, но она все равно вызвала жертвы, и не только там, снаружи, на летном поле.
Эта мысль вызвала за собой вторую, гораздо более мрачную. Черити была уже на полпути к Майку, когда снова остановилась и посмотрела на восток.
Город исчез.
Там, где на горизонте должна была сверкать созданная рукой человека звездная диадема Нью-Йорка, простиралось лишь огромное черное пятно, как будто опустилась ночь и просто поглотила многомиллионный город. Впервые за последние двести с лишним лет на этой части североамериканского побережья вновь царила ночь.
Как оглушенная, Черити повернулась и посмотрела вниз на летное поле. В нескольких местах что-то горело, но больше ничего не было видно.
Только сейчас она действительно обратила внимание на тишину. Возможно, потому, что до нее постепенно стала доходить ее причина: это было не всеохватывающее молчание смерти, а такая тишина, как будто весь мир был просто выключен. Перед ней лежал аэропорт – такой тихий и парализованный, как и огромный город на востоке, возможно, как вся эта страна, а, может быть, как и весь мир.
– С вами все в порядке?
Она отвлеклась от своих размышлений, повернула голову и улыбнулась, когда узнала Хардвелла, благодарная ему за то, что своим вопросом он вернул ее к действительности. Черити кивнула.
– У вас идет кровь.
– Царапина, – отмахнулась она. – Мелочь по сравнению с тем, что с нами могло случиться, не правда ли?
Ее слова, кажется, озадачили Хардвелла. Он еще не осознал до конца случившееся. Он был интеллигентным человеком, но, как и они все, все еще находился под воздействием шока от случившегося. Внезапно его лицо помрачнело. Хардвелл повернулся и крикнул:
– Проклятие, где свет? Почему никто не включит это дерьмовое аварийное освещение?
– Потому что оно не функционирует, генерал, – ответил из темноты голос Найлза. Рослый негр медленно подошел к Хардвеллу и Черити. В темноте его лицо и руки были почти не видны. Где-то на расстоянии двух ладоней от воротника его рубашки белели зубы.
– Генератор вышел из строя, – добавил он.
– Черт побери, тогда кто-нибудь должен его отремонтировать, – взорвался Хардвелл. – Мы… – Он запнулся, озадаченно посмотрел на Найлза и спросил: – Откуда вы это знаете?
– Генерал, оглянитесь вокруг, – ответил Найлз. – Вы видите где-нибудь свет? – Он тихо засмеялся. – Мы слишком рано начали дуть в иерихонские трубы. Они и не собирались нас уничтожать. Пока.
– Но…
Вдруг Найлз начал кричать:
– Черт побери, вы что, настолько глупы или только прикидываетесь, генерал? Эти бомбы не предназначались для нашего уничтожения. Они нас обезоружили!
– Найлз! – резко сказала Черити. Не потому, что она не поняла Найлза. Его спокойствие было так же фальшиво и наигранно, как и ее собственное, и каждому необходимо по-своему справиться с непостижимым. Но от крика им не было вообще никакой пользы. Повернувшись к Хардвеллу, она продолжила:
– Лейтенант Найлз прав, генерал. Ваш агрегат аварийного освещения не будет функционировать. Наши друзья с Марса только что его выключили.
Хардвелл побледнел еще больше.
– Что это значит?
Он совершенно точно знал, подумала Черити. Но он просто не хотел этого признать. Девушка указала в направлении, где в темноту ночи был погружен Нью-Йорк.
– Вот что, генерал. Вы же сами видите.
Глаза Хардвелла округлились от ужаса, когда он наконец понял.
– Вы считаете…
– Я считаю, – раздраженно перебила его Черити, – что случилось именно то, чего вы и ваши коллеги боялись уже пятьдесят лет. Электромагнитное излучение бомбы разрушило всю вашу великолепную боевую электронику.
Она подумала, что Найлз прав на все сто процентов, ведь, черт побери, они же должны были это знать. Пришельцы обезоружили их одним-единственным мощным взрывом, который, по всей видимости, затронул всю планету. Не нужно было обладать богатой фантазией, чтобы представить, что случилось: бомбы находились достаточно высоко, поэтому в результате их взрыва поверхность Земли не пострадала, однако взрывная волна буквально смела все, что за последние пятьдесят лет человечество запустило в космос: все горячо любимые Беккером разведывательные и военные спутники, а также и их русские аналоги, все метеорологические спутники и спутники связи и, вполне вероятно, орбитальную станцию, если, конечно, взрывная волна не выбросила ее за пределы солнечной системы и не направила куда-нибудь в сторону Альфы Центавра.
Но истинные опустошительные последствия этого страшного взрыва более пятисот водородных бомб большинство людей, вероятно, еще даже и не осознало, точно так же, как Хардвелл, который продолжал смотреть на нее большими глазами и напрасно ждал, что она еще скажет. Вполне вероятно, что повсюду на Земле люди сидели в темноте – как и десять миллионов ничего не подозревающих нью-йоркцев – и ждали, пока опять дадут свет.
Его никогда больше не будет. Ужасный призрак всех ядерных стратегов – мощная электромагнитная волна ядерного взрыва – навсегда выключила его. Черити не имела понятия о силе этой волны, но была уверена, что ею разрушено все, что хоть отдаленно напоминало электронику – начиная с микрочипа в ее часах и до центрального компьютера в подземном бункере под Рокки. И никто из них еще до конца не понял, что это значит, включая и ее саму.
– Тогда… тогда мы должны отремонтировать генераторы, – запинаясь, проговорил Хардвелл. – У нас есть техники, и…
– Не утруждайте себя понапрасну, генерал, – перебила его Черити тихо. – Там нечего больше ремонтировать. – Неужели он все еще не понимает, что здесь речь идет не о сгоревших предохранителях? – Пошлите лучше ваших людей на склад или сразу в музей. Пусть посмотрят, не сохранились ли где-нибудь ламповые аппараты. Может быть, они еще функционируют.
Хардвелл воинственно выпятил губы, собираясь возразить, но Черити просто повернулась и пошла к Майку. Найлз присоединился к ней.
