Два гаморреанских племени столкнулись в месиве плоти и металла и начали уничтожать друг друга, как если бы они встретились не на борту космического корабля, а на своей родной планете. Крей воскликнула: «Отбросы пожирают мятежников! Капитан!» — и бросилась в драку прежде, чем Люк смог ее остановить.
«Крей!» Люк успел сделать пару шагов, но пол вдруг накренился, и он столкнулся с двумя обезумевшими трехногими. Один из клаггов с ужасным воплем набросился на него, размахивая топором. Люк увернулся и чуть не упал. Отпихнув трехногих к дверям, он схватил стул и, ударив по топору, отбросил его в сторону. Тогда клагг ринулся за беззащитным трехногим и схватил одного из них за ногу. Бедняга заверещал, беспомощно перебирая щупальцами. Люку понадобилась вся Сила, которую он смог сконцентрировать, чтобы вновь схватить стул и бросить его в спину гаморреанца. Затем он выхватил Огненный Меч и, встав в дверях, дал возможность трехногим ускользнуть в коридор.
Гаморреанец швырнул в него стол, но Люк рассек его надвое. Клагг хотел уже броситься с топором, но в этот момент выстрел бластера поразил Люка в плечо. Либо бластер был неудачно направлен, либо его энергия была на исходе, но выстрел лишь сбил Люка с ног. Он покатился по полу, теряя сознание.
Когда клагги отступили, оставив после себя лужи крови и груды изломанной мебели, Люк на мгновение пришел в себя. Но все, на что его хватило — это отключить свой Огненный Меч.
Боль обожгла его так остро, что Люку показалось, что на ногу плеснули кислотой. Он вскрикнул, сжавшись на грязной куче одеял. Кто-то довольно ощутимо похлопывал его по лицу, пытаясь привести в чувство.
«Может быть, что-то можно найти в больничном отсеке?»
Это был голос Угбуза.
В ответ послышалось неприязненное сопение, и Люк ощутил на лице и обнаженной груди брызги слюны. Боль усиливалась. Кто-то сильно стягивал повязкой его левую ногу.
Нет, это не бинт, подумал он, отметив шелестящий звук липкой ленты. Знакомый звук. Если бы не эта лента, восстание потерпело бы поражение в самый первый год.
Воздух холодил открытую поверхность бедра, колена и ступни, а грубые когтистые руки продолжали покрывать его ногу слоем ленты.
Острая боль вновь заставила его вскрикнуть, и Угбуз проговорил: «Терпи, парень».
Люку казалось невероятным, что имперские солдаты подверглись нападению со стороны своих же. Он открыл глаза.
Это была какая-то хижина. Потолок находился всего в паре метров над его головой и был сделан из пластиковых трубок, покрытых остатками доспехов штурмовиков и тарелками из столовой, скрепленными вместе проволокой и липкой лентой. Раскаленные добела стержни, являвшиеся единственным источником света, покачивались под стропилами. Провода от них тянулись к электробатарее. За дверью, прикрытой серебристым покрывалом с четкой надписью «Собственность Имперского Флота», неясно виднелись серые стальные стены более просторного помещения -гимнастического зала или склада. Угбуз, скрестив руки, стоял в дверях, а над собой Люк увидел стоявшую на коленях огромную безобразную гаморреанку, которую Потман когда-то представил как Буллиак — главу племени гекфедов.
«Теперь среди нас нет обманщиков, — прорычал Угбуз после того, как Буллиак ушла. — у нас есть некоторые потери и несколько раненых, но эти мятежники больше не помешают выполнению нашей задачи». Он бросил Люку металлическую флягу, разбрызгивая ее содержимое. Люк покачал головой. «Выпей! -потребовал Угбуз. — Я не доверяю человеку, который не может выпить».
Люк потянул фляжку к губам, но так и не смог выпить ни капли — острая боль опять пронзила его ногу. Чтобы как-то ослабить ее, ему пришлось мобилизовать все свои знания и использовать все свои возможности по концентрации Силы.
«Топор», — подумал он. У нападавших клаггов были топоры. Может быть, его ударили топором? Он не мог точно вспомнить.
Голова его также раскалывалась от боли. Впервые до него дошел ужасный смысл того, что он ранен — теперь он еще в меньшей степени мог защитить себя, хотя такая защита вскоре могла стать необходимой.
«Почему все складывалось так ужасно?»
— А что со штурмовиком Минглой? Таким худощавым парнем?"
Маленькие глазки Угбуза пристально уставились на него из полумрака хижины. «Это твой друг?»
Люк кивнул.
«Пропал. Гнусные мятежники! Двое убиты, трое пропали. Вот свиньи! Но мы доберемся до них».
Буллиак что-то сердито проворчала. Ее длинные серо-зеленые косы тяжело спускались по шести огромным мясистым грудям. Люк опять увидел морртов, этих кровососущих паразитов, серых, волосатых, размером с палец. Один из них присосался к шее Угбуза, другой — полз по косе Буллиак. Глаза этих тварей сверкали по всей хижине, изо всех углов и из-под стропил. Одеяла тоже кишели ими.
Чувствуя страшную слабость, Люк медленно попытался встать на ноги.
Буллиак что-то прохрюкала и швырнула ему палку. Очевидно, это была рукоятка какого-то оружия — шестифутовый шишковатый отполированный руками кусок дерева. Люк взглянул вниз — его левая штанина была разрезана от бедра, по-видимому для того, чтобы можно было обработать рану. Он понял, что даже если ему удалось встать, он не удержался бы на ногах. Буллиак разрезала залитый кровью ботинок и обмотала тряпками его левую ногу. К своему удивлению, Люк увидел, что его Огненный Меч висит, как всегда, у него на боку.
Свиноподобная гаморреанка с такой силой подтолкнула его к двери, что он чуть не упал снова.
«Она говорит, что тебе надо выпить кофе, — объявил Угбуз бодрым голосом штурмовика-офицера. — Скоро с тобой будет все в порядке».
«Мастер Люк!»
Люк оглянулся. Вокруг стен того, что, видимо, было хранилищем, располагалось дюжины две хибарок. На их постройку пошли двери, куски металлических и гофрированных панелей, а также одеяла, части доспехов, кухонные тарелки, провода, кабель, трубы и вездесущая липкая лента. Большое количество тарелок и кофейных чашек было разбросано по металлическому полу. Всюду ощущался неприятный запах свалки, несмотря на то, что MSE-роботы, жужжа и перемещаясь по свободному пространству, пытались хоть как-то уменьшить этот беспорядок. Люк увидел здесь и нескольких гаморреанцев.
Люк перевел взгляд на темный дверной проем и узнал сидящего там Трипио. Трипио, словно что-то выжидая, не трогался с места.
Медленно — при каждом шаге Люку казалось, что ногу обливают кислотой — он проковылял те пятнадцать метров, которые их разделяли. Трипио подался вперед, словно собираясь помочь Люку, но вдруг в нерешительности остановился.
«Я очень сожалею, Мастер Люк, — проговорил он извиняющимся тоном. — Гаморреанцы не разрешают роботам появляться у своих жилищ. Роботы Р-80 пытались разобрать их хижины и унести весь этот хлам…»
