Энакин вздохнул.
— Я точно не знаю. В основном потому, что они нас ненавидят. Тот факт, что они, по-видимому, не существуют в Силе, обрывает связь в оба конца. Мы не можем чувствовать их или непосредственно влиять на них, но мы умеем делать всякие штучки, которые им непонятны. И мы те, кто вредит им больше всего. Я думаю, их терпение иссякло, когда Джейсен унизил их мастера войны.
— Но эти, которые были с Веном — они не йуужань-вонги.
— Нет, они еще хуже. Они думают, что если отдадут нас йуужань-вонгам, те прекратят свое завоевание и удовлетворятся уже захваченными планетами.
— Они действительно так сделают?
Энакин фыркнул:
— Сенатор Элегос А'Кла добровольно сдался им. Он надеялся, что сможет понять их, создать узы доверия, чтобы хоть как-нибудь начать процесс отыскания мирного решения.
— Они убили его, — тихо сказал Вэлин. — Я слышал об этом.
— И прислали нам его отполированные кости.
— Но потом мой папа убил того йуужань-вонга, что убил Элегоса.
Энакин заколебался. Он не подумал о том, куда может привести его пример.
— Да, — коротко сказал он.
— А теперь все ненавидят моего папу, а не йуужань-вонгов.
Энакин покачал головой:
— Нет, это не так. Просто… это политика, Вэлин.
— А что это значит?
— Не знаю. Я ненавижу политику. Спроси у моего брата, когда его увидишь, или у моей мамы.
— Но…
— Я хочу сказать, — прервал его Энакин, — что твой отец, Корран Хорн — хороший человек, и это знает каждый, кто хоть немного соображает. Проблема в том, что многие вообще ничего не соображают, а еще многие — лгуны.
— Ты имеешь в виду, что они говорят, будто мой папа негодяй, даже если сами так не думают?
— Ты все понял правильно, малыш.
— Я не малыш.
Энакин взглянул на его решительное юное лицо и вдруг увидел то, что Кам, Тионна, дядя Люк, тетя Мара — все взрослые, которых он знал — должно быть, видели на его собственной физиономии.
— Может, и нет, — отвечал Энакин. — Но вот к чему я вел минуту назад. Йуужань-вонги никогда не демонстрировали ни малейшей склонности держать свое слово. Я даже не уверен, знают ли они, что врать нехорошо. И Элегос — да, это была достойная попытка, честь ему и слава. Но йуужань-вонгам нужны наши миры и мы сами в качестве рабов. Они считают, что машины — мерзость, и не успокоятся, пока полностью их не уничтожат. Единственный способ избежать драки с ними — это сдаться с потрохами, и пусть они делают с нами, что хотят. Это единственное условие мира, которое они признают. «Бригада мира» думает, что может организовать какое-то посредничество. Элегос был храбр, благороден — и он ошибался. Это стоило ему жизни, но это была его жизнь, и он мог ею распоряжаться. “Бригада мира” — это трусы и глупцы, и они хотят распоряжаться нашими жизнями. Наши жизни им не принадлежат, и они не имеют права ими распоряжться.
Вэлин кивнул и слегка улыбнулся:
— Ты говоришь больше, чем обычно. Тахири как-то сказала, что, в конце концов заразит тебя своей болтливостью.
Энакин подумал, что Вэлин прав. Пару лет назад он и не думал, что когда-то будет вещать с важным видом — ну, может, разве в спорах с братом и сестрой или с Тахири. В этом деле он был не силен, не любил его и избегал как кобальтовой руды. Отец однажды пошутил, что легче отбуксировать нейтронную звезду на лендспидере, чем вытянуть из него два слова.
Но, казалось, окружающие все больше и больше ждали от него чего-то подобного. Кое-что из содеянного Энакином сделалось известным, и он имел основание полагать, что заслужил кое-какую славу. Что само по себе было не так уж плохо, и, хотя он никогда не сказал бы этого вслух, ему это вроде как даже нравилось. Это позволяло ему думать, что он тоже может быть героем, как дядя Люк, когда тот был молод и боролся с Империей — хотя Энакин и знал, что на самом деле это не так.
И вдруг с горечью он понял, что его грызет.
— Почему вы с Санной и Тахири пошли мне помогать, Вэлин? Почему не уехали с Камом и Тионной?
Вэлин посмотрел на него своими бесхитростными глазами:
— Мы хотели быть такими как ты, Энакин. Все мы. А ты… ты никогда не бежал от драки.
Губы Энакина сжались, в глазах защипало. Все встало на свои места.
Он солгал, сказав Санне и Вэлину, что во всем виноваты йуужань-вонги и «Бригада мира». Как и гибель Чуи, как и Балансир, это был его провал, личный провал Энакина Соло.
Но на этот раз он все исправит. Неизвестно, как, но исправит.
***
— Не похоже, чтобы они много чего забрали, — заметила Санна, когда они продрались сквозь обломки транспорта. После аварии прошло уже четыре дня, и день с тех пор как они в последний раз видели флиттеры.
— А что они могли взять? — спросил Вэлин. — Здесь не так уж много и осталось.
— Нет, — сказал Энакин. — Здесь много чего есть. Просто понадобится очень много времени, чтобы все это оприходовать.
— А ты, конечно, сумеешь все починить? — презрительно усмехнулся Вен со своего места, где он сидел, сложив связанные руки на коленях.
— Я могу его починить, — отвечал Энакин. — Гиперпривод рабочий.
— Великолепно. Мы просто прыгнем на сверхсветовую прямо отсюда. По крайней мере, никто не должен будет беспокоиться о захоронении наших бренных останков. И мы, естественно, уже не будем беспокоиться о вонгах.
— Если Энакин говорит, что может его починить, значит, он может его починить, — вскипел Вэлин.
— Заткнись, вонючий хаттёныш, — буркнул Вен. — Может, я и военнопленный, но я не обязан целый день слушивать, как ты тут умничаешь. Я… Эй! Ой!
Вен вдруг принялся неистово чесать свои ноги, потом бросился на землю и стал по ней кататься.
Энакин выпрямился.
— Не подходите к нему. Это трюк!
— Трюк? — завопил Вен. — Меня едят живьем!
Тогда-то Энакин и заметил, что Вэлин смеется. И Санна тоже, но она закрывалась ладошкой.
— Вэлин, твоя работа?
— Он это заслужил.
— Прекрати. Сейчас же. Немедленно.
— Я только…
— Сейчас же.
— Да, сэр, — сказал Вэлин. В его голосе не было и тени сарказма.
Энакин склонился над Веном. От лица и рук пилота отделялось скопище многосегментных червей около сантиметра длиной, оставлявших за собой багровые следы. Вен яростно сбрасывал их с себя, но когда Энакин шагнул к нему, чтобы помочь, он судорожно дернулся в сторону, раздраженно шипя.
Избавившись, наконец, от червей, Вен повернулся к Вэлину. Его грудь бурно вздымалась.
— Это ты сделал, так ведь? С помощью какой-то джедайской магии. — он взгромоздился на ноги. — Чтоб вы достались вонгам. Все до единого.
