почти час по крупицам себя восстанавливал, чтобы достаться в качестве охотничьего трофея этим живодёрам. Но тут же успокоился. Сил было совсем немного, но они всё же были. А гнев сейчас просто сожрёт последнее. Но драться сейчас я всё равно не могу. Что же делать… Внезапно я вспомнил весьма правдоподобную иллюзию (отличная работа, не могу не отметить), которой эльфийка Винниэль смогла напугать одну из Сестёр. Орки, конечно, на это не купятся, а вот их скакуны…
Не успел орк зарядить своё оружие, как ящер перед ними исчез, а на его месте возник огромный дракон, с рёвом испустивший яркий поток пламени. Оно не обожгло, но кони всё равно испуганно заржали и, встав на дыбы, сбросили всадников и унеслись прочь. Когда оглушённые орки поднялись, то увидели, как таисиан вприпрыжку на руках и ногах одновременно убегает.
— Оставьте лошадей, — разъярённо крикнул главарь, — они учёные, дорогу домой найдут сами. Не дайте уйти ящерице!
Как же унизительно было бежать на четырех, можно сказать, лапах. Как дикое животное, уходящее от погони. Всё-таки Сёстры знатно нагадили напоследок — не исключена возможность, что скоро я буду украшением на чьей-нибудь спине, и это ещё не самый печальный вариант. Да уж… если мне суждено стать парой сапог, то лучше уж было сразу умереть…
Внезапно пришедший на помощь инстинкт подсказал, что я приближаюсь к морю. Трое орков не отставали — снега здесь почти не было, так что преследовать меня им, с их выносливостью, не составляло труда. Я был немного быстрее — но это преимущество я очень скоро потеряю. Что же делать, где найти выход, чтобы спастись от этих живодёров? Уплыть? Но сейчас так холодно, мне просто не хватит сил и температуры тела, чтобы удрать по морю достаточно далеко, чтобы быть в безопасности.
И тут меня осенило — а как же то, чему я учил студентов Университета на протяжении полутора месяцев? Если я приближаюсь к морю — значит, я могу попросить помощи морского духа. Я устал, я в опасности, мне отчаянно нужна помощь. На умелый призыв он отвечает за считанные секунды. Подбежав к берегу, я упал на колени и, сложив ладони сферой, зашептал: «Дух моря, защитник невиновных и карающий виноватых, приди и защити меня, недостойного от кары несправедливой и унизительной…»
Орки увидели, как таисиан подбежал к берегу моря и рухнул на колени. Значит — выдохся. Главарь охотников, подойдя, наклонился, взял его за шею и приподнял над землей.
— Ну что, ящерица, добегался? Мы бы убили тебя быстро, но теперь, когда ты заставил нас побегать за тобой, да ещё и напугал наших лошадей, — он ласково провёл вынутым кинжалом по горлу ящера, отчего тот забился в его железной хватке, что только добавило адреналина в кровь, — быстрой смерти не жди. Обещаю, в конце этой ночи ты будешь умолять нас прервать твою жалкую жизнь…
Но в этот момент в ночных сумерках воды моря вспенились, выплеснув на берег духа, принявшего облик огромного человека. Он сказал всего одно слово: «Живодёры!»
— Дух моря? — удивлённо закричал один из орков, — но как этот… Ах ты, проклятый! Уносим ноги! — перепуганные орки, зная, как уважительно духи относятся к чужим жизням, и как неодобрительно отнесётся морской дух к такому ремеслу, пустились наутек.
Но уносить ноги было поздно. Дух моря выпустил три огромных щупальца, которые схватили убегавших орков за ноги, и, мгновенно заморозив их тела до пояса, медленно, неотвратимо потянул их в воду. Они кричали, вырывались, ругались, умоляли, царапали землю ногтями, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь — бесполезно, духа никак нельзя разжалобить, он квинтэссенция объективности, и каждому воздаёт строго по его поступкам, не больше и не меньше. В конце концов, один из орков схватил меня за ногу — я лежал почти без сил ногами к воде — и в отчаянии закричал:
— Умоляю, пощади! Я всё для тебя сделаю! — подумать только, как неуловимо быстро может поменяться баланс сил. Тот, кто всего минуту назад упивался властью надо мной, теперь, готовый на всё, молит о пощаде, — пожалуйста, заклинаю, дай мне хотя бы покончить с собой, но только не так, только не так!!!
Дух моря, к удивлению, дал мне шанс проявить милосердие, перестав тянуть последнего орка в глубины бездны.
— А много ли твоих жертв умоляли тебя пощадить их жизни? Да и ты сам, кажется, сказал, что я тебя буду умолять о смерти, а что вышло? Нет уж, дружок, опоздал ты с раскаянием, впрочем, как и тысячи до тебя, — и не без наслаждения вырвал ногу из пальцев орка и пнул его в лицо. Охотник разразился страшной бранью и проклятиями, но уже через несколько секунд его поглотили бездны вод.
— Это всё, ящерица? — бесстрастно спросил дух.
— Не совсем. Я очень, очень благодарен тебе, морской дух, за своё спасение, — невероятно медленно, с огромным напряжением я заставил себя подняться на ноги, и с ещё большим трудом поклонился ему, — но я совсем без сил, и если останусь здесь — то замёрзну. Прошу тебя, — с этими словами я снова отвесил поклон, — перенести меня туда, где есть живые.
— Куда? — спросил дух, казалось, отнесшийся к моим поклонам с полным безразличием. Однако не стоит обманываться: без них дух моря в лучшем случае ушёл бы сразу, а худшем — ещё бы и прихватил меня с собой вдобавок к тем оркам. За непочтительность.
— В Столицу, — прошептал я первое, что мне пришло в голову.
— Нет, — мотнул дух своей головой, — твоё тело слабо. Ты не вынесешь.
— Тогда в ближайшую деревню орков.
— Это возможно. Хорошо. Приготовься.
Поток холодной воды подхватил меня и понёс вдоль берега с огромной скоростью. Я уже почти ничего не видел. Как только я попробовал закрыть глаза — дух тут же одёрнул меня:
— Не спи. Мне твой труп без надобности.
Я заставлял себя держать глаза открытыми, но это было невероятно тяжело. Дух, сжалившись, вдохнул в меня частичку своей силы. Не то, чтобы это было то, что мне сейчас нужно. Гораздо больше подошло бы тепло огня, но
