на Врата. Тут же все достижения, полученные мной за это прохождение, записались на моём Ядре.
Реарденовые чернила за соло прохождение Осквернённого подземелья на ранг выше моего. И валириевая запись за победу над боссом формально булатного уровня. Что то, что другое, конечно, не мифрильные чернила, но обе записи несут в себе цвет героического Витка Великой Спирали.
Также до двадцати поднялась моя “Решительность”! И до семнадцати “Упорство”, а это уровень героического витка, не ниже. Была ещё куча других более мелких и несущественных записей, но только эти имели реальную ценность и вес.
Моё и так переполненное Ядро пошло трещинами, не в силах выдержать распирающего его изнутри напора энергий. Тут же толкнул себя вперёд и оказался снаружи данжа. Дорога была каждая секунда. Не теряя времени даром, достал из алхимической сумки флакон с порошком “Лёгкой Ступени” и быстро проглотил его, даже не запивая. Как только ядрёная горечь этого состава распространилась у меня по всему рту, упал на колени и погрузился в медитацию.
В этот раз я подготовился к Повышению. Права Миранда, прав Эндер, они оба правы в своём страхе перед Повышением. Тебя словно растворяет в вечном Ничто, и ты должен себя сперва найти, а затем собрать заново.
И опыт прошлых Повышений неважен. Каждый раз ты делаешь это по-новому, потому как ты сегодня — это не тот ты, каким был вчера или будешь завтра. А если твоё Ядро переполнено и буквально распадется под напором энергий, то твоё “Я” не просто растворяется, оно разлетается по Ничто, подобно Великому Взрыву! Попробуй, собери себя в единое целое после такого!
Но я справился…
Когда открыл глаза, то по небу уже неторопливо плыла Дайрин. Получается, я пробыл на Гнури более суток. Пора возвращаться на “Перебежчик” и потребовать свою награду у этого любителя интересных историй! Вот он удивится-то, когда увидит меня живым!
С этой мыслью я, улыбаясь, поднялся на ноги. Поправил экипировку, взял копьё в руку и развернулся к берегу.
Повернулся и застыл, как истукан, а улыбка тут же сползла с моего лица.
— Ах ты грёбанный сидский бастард! — Выкрикнул я со злостью.
У берегов острова не нашлось и следа “Перебежчика”.
Как же я матерился! Долго. Со смаком. Пока не выдохся. Пока не закончилось дыхание. А это и правда очень долго, с учётом моего “Укреплённого тела”!
Вот же паскудный эльф! Но почему он решил меня кинуть? Почему бросил на этом острове? Почему не дождался двенадцати часов и не уверился, что я точно не выйду из Осквернённого подземелья? Как он бросил Историю недосказанной? Это совершенно не в его характере! Для подобного поступка должна быть весомая причина.
Очень весомая!
В раздумьях уселся на ступени древней лестницы, всё продолжая всматриваться в горизонт. Всматриваться, в надежде заметить знакомые паруса. Безрезультатно.
Так! Стоп!
Есть факт: “Перебежчика” нет у берегов острова. И что мне с этим фактом делать? Это же даже не полноценный остров, это чёртова голая скала в океане, на которой кроме мха нет ничего! Как я отсюда уплыву? Что я буду есть и пить?! С этой мыслью вскочил на ноги и ещё раз огляделся.
Ого!
Как не обратил внимание на это раньше? Лестница, на которой я сидел, площадка перед Вратами — всё это покороблено и разбито, многие камни треснули или стоят не там, где были ранее. При том, что, когда я поднимался к подземелью вчера утром, всё было относительно целым. Сейчас же выглядит так, будто по острову прошлось землетрясение баллов в восемь, а то и все девять!
О! А может так и было?! Когда я окончательно разрушил алтарь Нулгла, данж тряхнуло настолько основательно, что меня подкинуло в воздух метра на три. Могло быть так, что этот толчок перешёл из данжа на остров? Судя по разбитым камням, могло и перешло.
То есть, возможно, Лариндель меня и не кидал?! Эльф мог при первых признаках землетрясения просто увести “Перебежчика” подальше от берега. Вывести корабль в открытое море, тем самым спасая его. Если я прав в своих догадках, то он вернётся ещё до заката. Эта мысль изрядно подняла мне настроение.
Чтобы чем-то занять себя в ожидании, принялся исследовать остров. Как раз до заката с этой задачей справился, обойдя эту скалу вдоль и поперёк минимум пять раз. К моему огорчению, когда над горизонтом поднялась Сегуна, я по-прежнему не видел знакомых парусов на горизонте. Впрочем, никаких не видел, ни знакомых, ни незнакомых.
Что, если подумать, тоже странно. Остров Гнурь примерно в три раза ближе к материку, чем Ун, и в два раза ближе Квада. То есть в этих водах должно быть довольно интенсивное морское движение. По крайней мере, мне казалось, что так должно быть, но факты говорили об ином. За столько времени я не заметил ни одного паруса на горизонте.
Скорее всего, все капитаны, бороздящие эти воды, прекрасно знали о Чумном проклятии острова. И, как следствие, старались оплывать его подальше. Людская молва и предрассудки они такие, из любой мыши раздуют самого настоящего слона.
Если “Перебежчик” не появится и утром, то у меня огромные проблемы! С этой мыслью я спрятался от ветра в расщелину и уснул.
Проснувшись с первыми лучами солнца, быстро забрался на самую высокую точку острова и до рези в глазах почти час всматривался в горизонт. “Перебежчик” так и не появился. Значит первая мысль о том, что сидский бастард меня использовал и выбросил, похоже, была верной. Только открыл рот, чтобы знатно выругаться, как в воздухе передо мной появился квестер.
“Какого чёрта?!” — подумал я, но тут же вспомнил, именно сегодня заканчивался срок, отведённый на выполнение задания на Повышения ранга.
— Вы можете меня переместить с этого острова куда-нибудь на материк? — Прежде чем квестер успел что-то сказать, попросил я. — Готов поменять его на Тайберийское плоскогорье!
— Я вижу, вы выполнили задачу. — Игнорируя мои слова, произнесла эта сущность, с наигранным любопытством разглядывая меня. — Мы довольны. В качестве награды…
— Портал на континент! — Ору я.
Технически можно поменять награды квестеров на равнозначные, об этом нюансе пока основная масса землян не знает, но я исключение. Может подобная замена получится и сейчас?
— Нет. — с ехидной улыбкой, словно издеваясь, отвечает мне квестер. — Нас устраивает то положение, в котором вы оказались.
— Что?!! — Никогда ранее эти твари не позволяли себе подобного явного проявления чего-то похожего на искренние личностные эмоции.
— Вы услышали. — Сказав это, квестер наклонился,
