– Штаны шьешь? А где готовый товар?
Показал ему дыру на своих штанах – на коленке – и изобразил жестами, как ее зашиваю.
– Дыры латаешь, что ли? За деньги?
Я утвердительно кивнул, демонстрируя раскрытую пятерню.
– Ха! Ищи дураков! Мне дома жена бесплатно заштопает.
Мне оставалось лишь пожать плечами и вернуться к работе. Опыт на умение все равно капает. Правда я заметил, что бессмысленное шитье – вот как сейчас – не приносит мне базового опыта персонажу, качается только само умение и едва-едва – навык Портняжного дела. Тогда как за те же саваны опыт исправно шел.
– Тпрррр… Эй, болезный, чего шьешь? – осадил коня всадник.
Показываю дыру. Делаю вид, что зашиваю ее.
– А рубаху сшить можешь? Мне простую, лишь бы прикрыться. А то смену взять забыл…
Отрицательно качаю головой, и всадник проезжает мимо. А я знай шью, да стараюсь взглядом ни с кем не встречаться. Слишком много внимания мне ни к чему сейчас.
– Эй, ты здесь что делаешь? – раздался передо мною возглас.
Уже ставшим привычным жестом указываю на картинку.
– Зомби-швея? Ха! Чего только не увидишь в этой игре.
Игрок, Разбойник. Сорок восьмой уровень. И не поленился же мою информацию просмотреть! Интересно, что он теперь сделает. Стражу позовет или сам разберется?
– Ай! Мертвяк! Люди добрые, да что ж это делается – посреди бела дня мертвяки разгуливают! – всполошилась моя соседка.
– Давно сидишь?
Смотрю на игровой таймер, показываю два пальца.
– И что, еще никого не сожрал? – похоже, вся эта ситуация начинает его забавлять. Впрочем, очередь движется медленно, жара, скука, а тут какой-никакой способ развлечься. Бояться ему было нечего, с нашей-то разницей в уровнях и таким количеством людей вокруг.
Вокруг начал скапливаться народ. Подтянулась стража.
– Расступись, разойдись, стража идет!
Не дожидаясь, пока меня заставят, я встал, поправил картинку со смайликом на груди. Разбойник присмотрелся к ней и хмыкнул. Наклонился к моему уху:
– Хей, ты что, игрок, что ли?
– А ну отойди от умертвия! – окликнул его стражник.
– Вы только это, колюще-режущие уберите, он смирный, никого не трогает – сидит, себе, да штаны дырявые латает за пять медяков, – вступился игрок.
– Это уже нам решать, кто тут смирный. Эй ты, откуда? Кто прислал?
– М-м-м, – промычал я и сунул ему под нос записку Карла. Тот испуганно отшатнулся, заметив у меня в руках лист бумаги, и даже меч вперед выставил.
– Осторожно, у него оружие. Вон, игла какая здоровенная, – подначил его разбойник.
В толпе раздались сдержанные смешки: ссориться со стражей в открытую никому не хотелось. Стражник смущенно убрал меч в ножны, шагнул вперед, выхватил у меня листок и тут же отступил назад, к товарищам.
– Городское им… им… мущество. Винтарны но-мер… Про-хвост… А! Погост! Так-так. Штраф 500 монет, – с трудом одолел нехитрое послание стражник. – Так ты что, выходит, местный?
– А-а-а, – кивнул я.
– А тут что делаешь?
Показываю на табличку. Иглу с ниткой. Кусок ткани с со множеством стежков.
– С самого утра тут, почитай, сидить, – сунула свой вездесущий нос бабка. – И сидить, и сидить. И шьеть, и шьеть… И воняеть и воняеть…
Да. Помыться определенно не помешает.
– Говорил что-нибудь? Пугал? Бросался на кого?
– Так нет же, говорю. Как сел, так и сидить. И шьеть, и шьеть. Мертвяк поганый!
– И что же вы стражу не позвали, а?
– Так я думала, человек это. Оно поди разбери, живое оно тут шьеть, или дохлое. Я же энтих зомбяков живьем и не видала никогда. Так вы его это, с собой заберете? Или прямо тут порешите?
– А это уже не ваша забота. Сами решим, что с ним делать.
Говорившего стражника окликнул один из его приятелей. Я разобрал лишь слова «утеря», «порча» и «штраф». В разговор вклинился тот самый игрок, кивнул в сторону бабки, потом обвел взглядом столпившихся. Зачем-то ввернул слово «лицензия».
– Значит, жалоб на этого работника Западного погоста, приставленного городской администрацией в помощь смотрителю, у вас нет, я верно понимаю? – снова обратился тот к бабке.
– Как это нет! Он же тут сидить! И шьеть! И, и…
– И воняет, – закончил он за нее. – И вы не доложили, что под самыми стенами города живой мертвец расхаживает.
– Так он же сидел. А я-то думала, что человек… – замялась та.
– А может, уважаемая, вы просто не хотели внимание стражи к себе привлекать? А давайте-ка посмотрим, все ли у вас в порядке с документами, и на каком основании вы тут занимаетесь торговой деятельностью, – заученно заявил страж порядка, нависнув над внезапно съежившейся торговкой.
– Так вон же он… Шьет…
– И документ, какой-никакой, а имеет. Верно я говорю? – обернулся он к игроку, словно ища поддержки. Тот ему одобрительно кивнул.
– Какие документы? Сжечь его надобно! Не дело это, что мертвяки среди простого люда ходят! Эх вы, стража, вам бы только документы смотреть, – сплюнул кто-то.
– Эй, оставьте вы бедолагу в покое. Какое дело, мертвый он или живой, ежели человек своим честным трудом лишнюю монету заработать хочет? – пробасил вдруг широкоплечий мужчина лет тридцати. Мощные руки выдавали в нем работника физического труда. – Чем он хуже нас? И то – поспокойнее некоторых будет.
– Гаврон, ты еще куда полез, вот всегда тебе больше всех надо, – протиснулась из толпы хрупкая миловидная девушка с длинной, до талии, черной косой. – Вон, всю рубаху изодрал об этот малинник, прешь напролом, как слепой бурдак, так и пойдешь в драной по рынку, людям на смех?
– Почему это в драной? – широко улыбнулся игрок. – Вон у нас и специалист по ремонту одежды имеется. Пусть он и заштопает. Я даже лично приплачу за такое зрелище.
Монеты зазвенели друг о дружку, падая к моим ногам. Смущенно оглядываясь на собравшихся вокруг людей, плечистый стащил с себя рубаху, играя внушительной мускулатурой. Стражники невольно отшатнулись, а в толпе раздалась пара восхищенных женских вздохов. Черноволосая тут же прижалась к своему мужчине и гордым взглядом окинула окружающих: «видали, какого богатыря себе в мужья отхватила?»
– И правда, милый, – проворковала она. – Пусть шьет, раз уж уплачено.
Зрители поддержали ее одобрительным гулом: посмотреть, как зомби будет штопать рубаху, хотелось всем.
А мне-то что? Мое дело маленькое. Хотите шоу? Будет вам шоу! Я вытащил из коробки три иглы и моток белых ниток. Две иглы вонзил себе в предплечье (минус две единицы Здоровья, но придется потерпеть – работаю на публику), а в третью ловко вдел конец нити. Скрутил, сделал узел и взялся за дело. Разговоры смолкли – все следили за моими манипуляциями.
– Смотри-ка, и впрямь шьет!
