Потревоженная аномалия собралась с силами и показала все свои возможности. Над головой пронеслась волна жара. Я откатился в сторону, поднялся и побежал назад. Что происходит за спиной, уже не видел, но мне это и не обязательно. Жарку в действии мне видеть доводилось не единожды.
Этой аномалии нужно время. Сначала в воздухе словно из ниоткуда собираются огненные всполохи, сплетаясь и выкручиваясь, как зарождающаяся галактика. Затем эта галактика набирает объем, наливается цветом… а потом выплевывает фонтан пламени. Такой, что любой напалм может дух испустить от зависти. Говорят, в пламени жарки температура доходит до полутора тысяч градусов. Так это или нет, не знаю. Лезть в нее с термометром мне в голову не приходило. Пыхнуло второй раз, но далеко. До меня дошла лишь волна горячего воздуха.
Перед носом возник Хлюпик. Рожа ошалелая. Еще бы - такого фейерверка ты, дитятко, не видел. Ну, посмотри.
Он и смотрел. Стоял и пялился завороженно. Наверное, с такой завороженностью насекомые летят на свет и бьются в экстазе, когда горят заживо в огоньке свечи или плафоне лампы.
- За мной! - приказал я, хватая его за рукав.
Укрытие мне на ум приходило только одно. Бежать до двери, через которую вошли, было немыслимой глупостью. А вот шахта, или короб, который я изучал, пока Хлюпик ручонки шаловливые тянул, куда не надо, был как раз рядом.
Я торопился, и было от чего. Новая жарка уже закручивала свое файер-шоу. И смотреть его до конца мне не улыбалось. Спасительная лазейка была уже в двух шагах. Я поднырнул в проем, уходящий шахтой вверх, и отпрянул к дальней стене. Хлюпик вжался спиной в стену рядом.
Полыхнуло. Следом еще и еще. Откуда их столько? И какого черта они перемещаются? Обычно жарки практически статичны. Привязаны к месту. А здесь отчего-то разгуливают по комнате. Или я умудрился пройти и не потревожить их раньше? Нет, не может быть. Бред.
- Что это? - хрипло спросил Хлюпик и закашлялся. Понимаю. У самого от сухого воздуха в глотке першит.
- Жарки, - отозвался я. - Жарят на тысячу с лишним градусов. Но красивые. Хочешь сгореть заживо - выйди посмотри.
Хлюпик зябко повел плечами, хотя что-что, а уж холодно тут никак не было.
- Это аномалия такая?
Умный какой. Был бы тут Мунлайт, уже сообщил бы свое любимое: «Возьми с полки пирожок. Там их два, твой - посередине».
Снаружи стало тихо. Жарки поутихли. Только тихо гуляли по стенам и полу странные всполохи. Интересно, что это такое. На жарку не похоже. Свет и тень мелькали хаотичными всплесками. Как будто кто-то нес над комнатой лампу с абажуром, но шутки ради раскачивал ее из стороны в сторону. Полыхнуло в последний раз, и помещение снова погрузилось в темноту.
Нет, бюреров тут нету. И кровососов нету. Они хоть и безмозглые, но в аномалию лезть не станут. Хотя если учесть, что среди них попадаются почти разумные, то, может быть, нашелся один, который научился таким образом жарить себе мясо.
Я присел на корточки и осторожно высунулся наружу. Хлюпик рыпнулся следом, но я пресек.
- Жди здесь!
Только Хлюпика мне еще снаружи не хватало. Там и без него жарко.
В зале снова было тихо. Я включил фонарь и зашарил лучом по окрестностям. Ничего. Ни жарок, ни памяти о них, ни даже подрагивающего воздуха. Хотя в темноте хрен разглядишь. Это мне повезло крупно, что заметил. Считай, в рубашке родился с серебряной ложкой во рту и прочими атрибутами врожденного везения.
Ладно, аномалия не активна. А дальше что? Спрятаться-то мы спрятались, только теперь оказались в мышеловке. И дверка захлопнулась. Возвращаться к двери, через которую вошли, нереально. И потом, кто сказал, что ее тоже кто-нибудь не прикрыл уже. Да и не возвращаются в зоне никогда. Добираться до оставшейся неисследованной стены и надеяться, что там будет выход, тоже не вариант. Ломиться в закрытую дверь или учиться лазать по стенам и уходить через короб. Бред какой-то. Оставшийся вариант - сидеть и ждать. Пока не сдохнешь с голоду или не свихнешься и не попрешь на жарки. Как мотылек на лампочку.
Никто и не подозревал, а будет у Угрюмого феерический конец. Жаль, никто не увидит. Шутка опять получилась паршивой, но отшучивался я не для кого-то, а для себя. Так что сойдет.
Болтиков в карманчике оставалось штуки три. Я с прискорбием вытащил металлическую болванку и подумал, что если дальше так пойдет, то скоро мне кидать будет нечего, разве что раскидывать боезапас по одному патрону. Интересно, что будет, если патрон в жарку попадет? Обычно из жарки, если туда что-то попадает, кристаллы и огненные шары получаются. Ну, еще пресловутые «капли», за которые я, по договоренности с барменом, должен был бы сейчас водку жрать на халяву и отсыпаться. И кой черт меня дернул связаться с этим Хлюпиком.
Рука привычно дернулась в короткий замах и обратно. Болтик пролетел метров семь и покатился по полу. Жарки не заставили себя ждать. Так как среагировали они не в мою сторону, я мог сидеть, высунув нос наружу, и наблюдать за феерией. А посмотреть было на что, и аномальное зрелище в самом деле притягивало, завораживало.
В воздухе закрутилось сразу три сгустка. Набухая, как бутоны, и распускаясь, как огромные пышные цветы, из которых огненной струей неожиданно вываливался непомерно большой пестик. Три активные жарки - это убийственно красиво.
Зал осветило практически полностью. Я забегал глазами по помещению. Сейчас увидел все завалы и разглядел наконец противоположную стену. Глухая была та стена. И другого выхода, как уже известные две двери и неведомая шахта, не было.
Жарки потихоньку стали затухать, и по стенам снова заплясали странные всполохи. Я задрал голову. Над центром зала порхало… Нет, я не смог бы это описать. Таких штук я не видел никогда. Словно пламя от костра поднялось в воздух и, будто птица, замахало крыльями. Хотя формой этот огонек, размером с кабанью голову, напоминал скорее бабочку.
Точно. Потревоженная бабочка. И порхает так же. И такая же непостижимо красивая. Плохо дело, Угрюмый, не иначе мир перевернулся, если ты решил аномалиями любоваться.
Бабочка стала опускаться вниз. Движения ее стали более спокойными, плавными. Даже немного заторможенными, словно внутри у нее села батарейка или закончился завод. На высоте полутора метров она застыла на мгновение и вдруг снова задергалась, быстрыми резкими движениями запорхала в мою сторону.
Только этого мне не хватало. Я зло сплюнул. Словно по приказу бабочки снова завозились жарки. Причем теперь они глядели четко в мою сторону. Вот ведь зараза!
Я откатился назад. Подскочив на ноги, вжался в стену рядом с Хлюпиком. Снаружи затрещало струящимся пламенем. На мгновение воздух накалился до предела, стало нечем дышать. Но через несколько секунд жар спал. Лицо горело. Спина намокла настолько, что, казалось, можно раздеваться и отжимать одежду, как после стирки.
