Изображение мигнуло, потеряло едкую остроту и, разлепив слезящиеся глаза, они вихрем понеслись по территории НИИ, перепрыгивая через завалы брошенного, незавершенного строительства, что тонуло в длинных угольных тенях. Выскочив через пролом в заграждении Звездочет, кинулся по протоптанной в бурьянах долговцами тропе к люку. Как и обещал Брама, запасной вход в катакомбы оставили открытым. Пропустив Листа вперед, проводник бросил последний взгляд на разгорающуюся, пульсирующую «сверхновую» поспешил за ним, закрывая тяжелый люк изнутри. Едва он достиг средины колодца, как беснующийся ураган перешел в завывание и неожиданно стих, потом подземелье качнуло волной оглушающего рева. Земля содрогнулась, сверху упало что-то массивное и, разжав руки и цепляясь о металлические скобы, Звездочет тяжело рухнул вниз, поспешно откатываясь в сторону на случай, если люк продавит и колодец засыплет обрушившимися вниз обломками. Но люк выдержал, через несколько минут грохот прекратился, «сверхновая» выплеснулась в пространство неистовой испепеляющей волной, и Звездочет заворочался на холодном полу, потирая ушибленные бока и озираясь в полутьме освещаемой редкими тусклыми лампочками:
– Лист, ты как там, живой? Ага, ну и отлично. Однако нас и тряхнуло, никогда не видел «сверхновой» в действии и больше не хочу. Не дай Бог нам узнать нам принцип ее действия, ядерный арсенал можно смело списывать в утиль как морально устаревший. Стой! Не прикасайся к стенам, они тут запросто могут быть покрыты едкой плесенью, сядет такая зараза на комбинезон, и через несколько дней он на тебе в хлам развалится. Как всегда в самый неподходящий момент.
Лист осторожно отполз от стены:
– Думаю, плесени не будет что разъедать, вон столько стволов на нас нацелено.
Проводник рывком поднялся на ноги, выхватив автомат и рассматривая нацеленное на них оружие.
– Тфу ты, Брама, какого черта?
– Звездочет? Жив прохвост! Тут не особо то и разглядишь, кого нелегкая принесла, смотрю, черномордая харя на нас уставилась, да еще и при оружии, а после последних событий я что-то нервный.
Он закинул автомат за спину и долговцы опустили оружие, сверля Листа подозрительными взглядами.
– Это мой напарник, Лист, живой он оказался – Звездочет поднялся с пола, стряхивая с себя бетонную крошку – мало того, в самый подходящий момент подоспел. У меня патрон в стволе перекосило, то ли патроны гнилые, то ли хрен его знает, снайперы пристрелялись так, что и головы не поднять, а зомби то чалапают, их же только в упор свалить можно.
– Живой? Вот это славно, хоть и подозрительно от чего у него морда такая вся черная? – Брама жестом указал вперед, рассматривая Листа холодным взглядом.
– Не до разговоров нам было, Брама, едва ноги унесли, зомби навалились тучей, да и от «сверхновой» в последний момент в люк сиганули. Кстати, спасибо, что не стали запирать за собой, сдержали слово. Да не косись ты так, голем на руке у него видишь, ты хоть раз выдел выворотников с големами?
Брама отрицательно покачал головой:
– Не видел, только почему твой голем не смог его определить и найти? Вроде бы должен, расстояние всего ничего.
– Должен – проводник пригнулся, проходя вслед за долговцемв узкий лаз ответвления – только не до этого было, да и не станет голем по своей инициативе, без приказа, что-либо предпринимать в отношении другого человека. Они ориентированы в первую очередь на выживание своего носителя, а в остальном полагаются на нас.
– Лист, – позвал сталкера Брама, обходя по краю бурлящую лужу ведьминого студня – так что с тобой приключилось? После всего того что здесь творилось, твое воскрешение из мертвых мягко скажем, подозрительно. Ты пойми правильно, я хочу иметь уверенность, что ты не выворотник, жизнь она ведь дается человеку только раз и мне не хочется очнуться в окружении бездыханных друзей. Были уже случаи.
Брама вошел в тесную комнатушку, по-видимому, бывшей раньше резервным пунктом управления сложной сети катакомб и демонстративно отложив в сторону автомат, уселся на стул черной статуей, освещаемый мерцанием отработанных ртутных ламп. Долговцы расселись кто где, однако оружия не убрали, не спуская настороженных глаз.
– Брама, это что, выездное заседание военного трибунала? Коперник куда запропастился?
– Звездочет, – долговец поднял на него стального отлива глаза – ты успокойся. Я тебя уважаю, но не хочу получить пулю в спину, и никто из моих ребят тоже не хочет. Мы просто хотим услышать правду, знать, как Лист ушел от стаи, которая раскатала бывалого и опытного Рустама под орех. Он сейчас с Коперником почесывает ближайшие ответвления, эти чертовы тоннели ведь никогда толком и не исследовались, за десять лет проведенных в Зоне, сам тут всего в третий раз, кому охота барахтаться в киселе да на кровососа нарваться?
Лист молча вытянул свисающий на шее медальон:
– Ваши големы его определяют?
– Не определяют парень, у нас ведь нет големов, только ПДА, странно, что ты этого не знаешь.
– Ничего странного, Брама, ты про «незабудку» слышал?
– Слышал – кивнул Брама – у нас Памир в нее попал, и ему многое пришлось начинать с самого начала. До пеленок, конечно, не скатился, но вот десять лет как будто наждачкой стерло, пришлось начинать курс молодого бойца самого начала. Ты это к чему? Лист твой, что ли, из-за «незабудки» такой непонятливый?
– В самую точку, я сам его оттуда и вытянул. Но медальон у него как видишь в порядке. Да не косись ты тайком на свой ПДА, возьми в руки и убедись сам.
Брама вытяну из-за нарукавного кармана миниатюрный армейский ПДА и прочитал данные, а потом неторопливо убрал обратно:
– Ну да, есть такой сталкер, но ни имени, ни данных, только позывной «Лист». Странно все это, Звездочет.
– Сам знаю, что странно, фокус в том, что к этому самому медальону нужен высокий код допуска. Настолько высокий, что Лысенко только руками развел, получив отказ и пропустив Листа через инквизиторские тесты Старика.
– Как там Старик? – посветлел лицом напрягшийся Брама – Он врач от Бога, да и человек каких поискать, он меня по запчастям собрал, когда Зона к Периметру отпускать не хотела и на части рвала, и ни слова не спросил, что я там делаю.
– Жив, у них безвесть Кордон прорвала, пришлось ровнять небо с землей спецсредствами, так что там сейчас особистов море. Смекаешь? Старик его первым делом проверил на принадлежность к людям, ведь выворотники как то там отличаются от нас молекулярном уровне, раз распадаются на части после смерти. Хотя живого выворотника еще никогда не получал для экспериментов, а вот их пустышек, оболочек для исследования у военных было предостаточно. Проверить можно, если есть соответствующая аппаратура, существование которой является государственной тайной.
