Внезапно Шурин остановился, присел на одно колено и начал оглядывать окрестности в оптику СВД. Группа немедленно последовала его примеру, превращаясь из ростовой фигуры в тире в поясную. Шурин обернулся, показывая знаками, чтобы все приблизились. Когда осторожно шагающие сталкеры оглядываясь по сторонам и не осмеливаясь выпрямиться во весь рост подошли к нему, заглядывая через плечо, вопреки обычной осторожности он достал свою позолоченную зажигалку и прикурил.
— Все амба. Конец солдатикам, — делая глубокую затяжку сказал он. — Встретила их Зона, — добавил он, выпуская дым. Ветер тут же играючи унес сизое облачко в сторону и разбил его там на мелкие части.
Несколько мгновений никто ничего не понимал. Танцор беспомощно глядел то на Транзита, то на Шурина. Транзит сощурившись пытался сообразить что-то, глядя на землю перед ведущим их сталкером, Кран на всякий случай через прицел оглядывал раскинувшийся впереди безжизненный простор. Только Поляк задержавшись на пару секунд с вопросом, затем также поглядев на пространство перед собой в оптику АК вдруг ошарашено выдохнул:
— Ни хрена себе… — одновременно его руки начали шарить по карманам в поисках сигарет.
Шурин не оборачиваясь протянул открытую пачку ему, откуда Поляк снова достал пару и растерянно козырнув прикурил. Еще несколько мгновений длилась пауза, наконец Транзит не выдержал.
— Ну?! В чем дело Шурин? Не томи, — свистящим шепотом сказал он, глядя то на Шурина, то на Поляка, то на Крана.
— Вот это видишь? — спросил Шурин указывая пальцем в землю перед собой.
Палец сталкера указывал на несколько сломанных в одном направлении травинок на твердой, не держащей след земле. За сломанными соринками на выступающем из-под земли камне виднелись едва на грани визуального восприятия легкие белые царапины, через полтора метра картинка повторялась.
— Кровосос, — сказал Транзит сосредоточенно соображая.
— Теперь смотри туда, — указал пальцем Шурин одновременно подавая свою винтовку с лучшей оптикой сталкеру.
Транзит и Кран одновременно взяли несколько десятков метров почву перед собой в прицел.
— Мать честная! — не сдержался Транзит — это сколько же рыл?!
— Штук двести не меньше, — негромко сказал Шурин — срок годности как раз с колеей совпадают. Может больше.
Танцор наконец поняв куда и на что надо смотреть, глядя в прицел своего Enfieldа увидел впереди на протяжении нескольких десятков метров как ему показалось чуть более присыпанную песком поверхность чем обычно, вглядевшись он понял, что верхняя часть серой и ломкой травы растоптана, а поверхность изрыта мелкими едва заметными, но слишком уж одинаковыми по размерам и направлению ямочками. Эта тропа, шириною чуть более двадцати метров показывала, что по ней на протяжении нескольких минут неслись на полной скорости непревзойденные охотники на человека — кровососы. Тропа выходила откуда то со стороны Дикой Территории и постепенно сближаясь, накладывалась на колею танковой колонны. Да, Зона встретила железный кулак с Большой земли, но это были только швейцары, с легким поклоном закрывающие двери позади пришедших на бал гостей, основные же действующие только ждали своей очереди.
— Может больше… — словно во сне повторил Транзит, отцепляя с пояса флягу с водой и, неотрывно глядя на убегающую вперед желтую полосу, сделал несколько шумных глотков.
Шурин внимательно посмотрел на Танцора. Было ясно, что ситуация для свободовцев не стандартная, но они ребята тертые и могут положиться друг на друга в любой ситуации. Новобранец же, хоть и одетый в комбинезон «Ветер Свободы», все еще не носил нашивок Свободы, следовательно признанным своим он еще не был, стало быть вопрос его надежности в критический момент вполне актуальный.
— Ну что Танцор… — спросил его Шурин, тщательно подбирая слова, чтобы схватить состояние сталкера одним словом. — Не очкуешь?
Нормальный человек, никогда бы не пошел добровольно вслед даже за одним кровососом, чего уж говорить о сотне или двух сотнях мутантов, которые судя по следам пробежали здесь. Даже если они рассредоточились по местности все равно их должно быть неимоверное количество. Стоило ли лезть под разделочный нож?
— Очкую, — хриплым от волнения голосом ответил тот, — но назад не сверну.
— Добро, сталкер. — кивнул ему свободовец. — Транзит? — вопросительно обратился Шурин к ответственному за судьбу отряда командиру.
— Веди Шурин, взялся за гуж, не говори что не дюж, — успокоил сам себя Транзит. — Ехали.
Отряд цепочкой пошел по двойному следу, ведущему, к уже видимому через многократную оптику с некоторых возвышенностей, прерывающуюся линию Рыжего Леса. Метры, десятки, сотни, километр, один, второй, нескончаемая череда небольших возвышенностей и пригорков, покрытых суховатой травой, мелким кустарником и камнем. Наконец ветер поменялся, если раньше он рывками дул с юго-востока, толкая сталкеров в грудь и справа на лево, то теперь начал умеренно дуть в спину с запада. Последний небольшой пригорок, за которым уже должна была показаться громадина Рыжего Леса. Впереди идущий Шурин замер, и медленно и плавно перетек в лежачее положение, подползая к гребню пригорка по склону которого они поднимались. Отряд последовал его примеру, стараясь не шуршать травой. Картина открывшаяся впереди была незабываемой.
В пятистах метрах от них на скудной почве Пустоши изрытой воронками от ракетных взрывов и вспоротой крупнокалиберными пулеметами, были видны тела первых кровососов, уже подъеденных падальщиками и расклеванных молча ходящими промеж тел и воронок воронами. Полоса из тел мертвых кровососов растянулась на сотню метров, все более сгущаясь искривленными конечностями и оголенными ребрами к центру впадины образованной холмом с запада, на котором лежали сталкеры и выжженным холмом с севера. Там где тела кровососов достигали максимальной плотности стояли неровной линией к Рыжему Лесу железные корпуса танков. Двенадцать танков было схвачены мощнейшими аномалиями, несколько из них невысоко приподнятые над землей крутились в могучей птичьей карусели. Восемь танков без признаков влияния аномалий стояли с пригнутым или обломанным главным калибром, сорванными пулеметами и защищающим от воздействия аномалий обвесом, зияя открытыми черными люками башен. Среди железных покореженных глыб коими стали боевые машины, виднелись уже расползающиеся под собственным весом, разлагающиеся туши псевдогигантов. Много. Десятки. Дальше, за танками в десятках метрах в сторону Рыжего Леса в оптику были видны не добежавшие до железных целей туши других псевдогигантов, разбитые близкими разрывами и посеченные осколками, еще дальше угадывались очертания сотен тел кабанов. Сам северный холм чернел огромным провалом по центру, в котором угадывался остов вертолета, расплавившегося под воздействием высоких температур, узнаваемый только по хвостовому винту торчавшему вверх в центре выжженной ямы. На склоне холма виднелись остатки еще двух некогда гордых и стремительных винтокрылых машин, рухнувших и взорвавшихся, разбросав черными кляксами обгорелые части фюзеляжа. По обеим сторонами выжженного и изрытого взрывами холма виднелись останки человеческих тел, практически неразличимых в черной обгоревшей одежде. Молчание. Только объевшиеся падали черные вороны галантно ходили между горами плоти изредка кланяясь к земле, да редкой серой тенью шевелилась спина не обращающего ни на что внимания и жующего свою пищу тушкана.
