Элла в ответ пожала плечами. Йетс осторожно изменил положение, поставил локти на колени для опоры и наклонился к ней. Элла видела, как набухли у него на лбу вены.
— Скрыть, что произошло, мы не в силах, зато можем скрыть наше участие в этом. Понимаете? Я здесь не был, вас там тоже не было.
— Кто-то хотел похитить меня, — тихо сказала она, вцепившись пальцами в ковер. — И вы хотите, чтобы я не сообщала об этом в полицию?
— Если кто-нибудь спросит, скажете, что сообщили об этом мне. К кому вы собираетесь пойти? К Есильковой?
Это ее задело.
— Я — сотрудница миссии ООН. У меня есть связи…
— Пока не выяснено, кто это сделал и зачем, думаю, не стоит сообщать о происшедшем в ООН. Тем более что все равно дело передадут нам. А я не хочу, говорю вам, провести следующие несколько недель в объяснениях, как и зачем я стрелял в коридоре из экспериментального оружия. И еще одно: среди напавших на вас был тот бородач, который сидел с вами за одним столиком в «Мулен Руж» в день, когда…
— Я помню его.
Йетс не казался ей больше опасным. Но что от нее хотели африканеры в оранжевых костюмах? Она никогда не совершала ничего такого в Южной Африке, что бы могло привлечь внимание контрреволюционеров. И почему это случилось именно сейчас, когда колония парализована страхом перед новой эпидемией? Может, кто-то подумал, что у них в ООН есть вакцина? Или она по ошибке оказалась втянутой в неизвестный заговор? Должна же быть какая-нибудь веская причина для похищения, иначе кто бы стал рисковать жизнью!
— У вас есть вода? — спросил Сэм.
— Да, конечно. Есть еще и чай и кофе — настоящий кофе. А может, хотите вина или пива?
— Настоящий кофе? Было бы неплохо. — Он сделал слишком резкое движение и поморщился.
Элла встала с ковра.
— Черный или с молоком?
— Черный, — ответил он.
Она прошла мимо перевернутого стола на кухню. Там все было в порядке: ничего не разбито, вещи на своих местах.
— Послушайте, вам ведь надо к врачу, — громко сказала она, чтобы в комнате было слышно. — Как вы ему объясните свои раны?
— Скажу, работа такая, — ответил Сэм у нее за спиной.
Элла охнула и резко повернулась.
— Не смейте подкрадываться. Я…
— Прошу прощения. — Он отступил на шаг. — Можно, я осмотрю тут все? Хочу выяснить, зачем они приходили.
— Они приходили за мной. Они нигде не рылись, — уверенно заявила Элла, хотя особой уверенности не испытывала, отчего и добавила: — Не знаю почему. Можете проверить мой кабинет, там все должно быть на своих местах.
Сэм вошел в кабинет и надолго исчез за дверью. Когда кофе был готов, он еще не вышел, поэтому Элла отнесла чашки на подносе туда.
Он просматривал ее файлы. Элла пришла в ярость. Ее начала бить дрожь, и она была вынуждена поставить поднос на стол, чтобы не расплескать кофе.
— Вот ваша чашка, — ледяным тоном объявила Брэдли. — Если вам здесь что-нибудь нужно, буду рада помочь.
— Простите, я искал то, что искали они. — Йетс подошел к столику за чашкой, и Элла снова обратила внимание на то, какой он огромный. Высок, худ, мускулист. Если бы его видели подруги, они бы сказали, что он ей «пара».
И он спас ей жизнь. Наступило неловкое молчание. Чувствуя себя неспокойно под его пристальным взглядом, Элла взяла свою чашку, отпила глоток. Ну зачем он так смотрит?
Сэм тоже потянулся за чашкой и нечаянно коснулся ее руки. Элла отдернула ее, помедлив секунду.
— Итак, сохраним происшедшее в тайне какое-то время, идет?
— То есть нам придется вместе вести расследование? — спросила Элла. Это было единственным выходом в сложившейся ситуации, но она почему-то смутилась.
— Отлично. — Йетс улыбнулся до ушей. — Составим план кампании. С чего начнем?
Действительно, с чего? Йетс выглядел, как будто его переехал грузовик, а потом он горел на костре. Она нерешительно предложила, боясь обидеть его:
— У меня тут есть мужская одежда. Вам она подойдет. А если вы еще вымоетесь, можно будет показаться в Центральном госпитале, не вызывая особых подозрений.
— Потрясающе! — воскликнул он с мальчишеским энтузиазмом. Оставалось надеяться, что он был искренен.
По крайней мере, он не спросил, откуда у нее мужская одежда, понимает, что это не его дело. Она поднесла чашку к губам и сказала:
— Тогда все в порядке. Пока мы будем готовить вас к появлению в приличном обществе, можно попытаться составить план.
И тебе придется убедить меня, Сэм Йетс, что ты не замешан во всем этом и у тебя есть веские причины не сообщать о случившемся властям.
Она не могла понять, почему он не позвонит прямо отсюда на работу, почему он не обращает внимания на свои раны, а беспокоится о том, что она скажет, если расследование все-таки начнется.
Стоит ли говорить ему, что она послала запрос Нью-Йоркского университета, проект номер 32/149 с компьютера штаб-квартиры ООН на Звездный Девон?
— Инспектор Йетс, пройдите, пожалуйста, сюда. — Это прозвучало слишком церемонно и глупо, но она приглашала его в свою спальню, где хранилась одежда.
Он пошел за ней, по-прежнему держа в руке чашку, и упрекнул на ходу:
— Мы же договорились называть друг друга по имени. Я все еще Сэм, помните?
— Прекрасно, Сэм. Скажи мне тогда, подвергался ли нападению кто-нибудь из посетителей ресторана… Или, может, кто-то умер при странных обстоятельствах. Я имею в виду, кто-нибудь помимо Бэтона.
— Пока нет, — ответил он и вошел в спальню.
Его голос звучал немного странно. Слишком… интимно.
Элла повернулась к нему лицом, внезапно поняв, что ей не следовало приводить его в спальню. Лучше бы он остался в кабинете или где-нибудь еще, но только не здесь! Можно переодеться в ванной, наконец!
Элла почувствовала, что краснеет. В смущении она запустила пальцы в волосы, слегка хриплым голосом произнесла:
— Подождите минутку, я принесу вам одежду.
Она зашла за зеркальную ширму. Наверное, он уселся на кровать, вытянув больную ногу. Как все глупо получилось!
Элла перебирала вешалки, пока не нашла костюм, который Тейлор оставил у нее, когда его отозвали на Землю. В офисе Тейлора Маклеода ей, не задавая вопросов, помогли протолкнуть запрос о Родни Бэтоне, избавив от длиннейшей очереди. Тейлор не возражал, когда она пользовалась его связями, но пришел бы в ярость, узнав, что она одолжила его костюм другому мужчине.
Но без этого нельзя. Тейлор возвращается через две недели, и к тому времени она купит новый костюм, если, конечно, останется в живых. Правда, сложновато будет достать настоящую шерсть на Луне, но ничего…
