На момент горделиво выпрямляется в своём кресле, но быстро переключается на текущую задачу.
— Теперь же, вернёмся к вашему айвану. Может быть получится выудить что-то интересное.
Следующие три часа мы экспериментируем с различными вариациями воздействия. Как выясняется, мой айван способен влиять исключительно на хлебобулочные изделия. Помимо них, Тескон подсовывает ещё с десяток вариантов разнообразных компонентов, вплоть до металлического порошка, который плавится внутри толстостенного прозрачного куба. Но у меня не получается воздействовать ни на один из них. А вот с тестом выходит развернуться — помимо того, что я могу «откатывать» процесс приготовления хлеба до состояния жидкого теста, у меня выходит ещё и менять его структуру. Плюс, получается изменять объём теста. В финале Тескон выдаёт неожиданное задание — сформировать из теста небольшого голема. Задача интересная, но с ней пока справиться не получается.
Когда заканчиваем, старик протягивает мне бумажку, на которой перед этим что-то пишет.
— Возьми эти книги в библиотеке и изучи. В первой — базовую информацию, а во второй найди раздел для магов с айванами, воздействующими на еду.
Кивнув, прощаюсь с ним и выхожу в коридор. Здесь бросаю взгляд на кусок бумаги. Там два название — «Создание големов — справочник Хёница» и «Тихая смерть — всё о работе с ядами». Зачем мне первая, понятно. А вот назначение второй ясно не до конца. Я же не могу создавать яды, айван только управляет тестом. Хотя, Тескон упомянул профильный раздел, как раз для таких, как я. Возможно, там найдётся что-то полезное о возможности использования ядов в случаях, похожих на мой.
Оторвав взгляд от куска бумаги, понимаю, что стрелок на полу больше нет. Попытка открыть дверь и узнать дорогу у преподавателя заканчивается тотальным фиаско — комната заперта. На стук тоже никто не реагирует. Либо он уже свалил оттуда своим путём, либо просто меня игнорирует.
Всё, что остаётся — отправиться в дорогу самому. К счастью, метров через тридцать, на перекрёстке встречается служащий, который долго объясняет мне, как добраться до общежития. И спустя десять минут я начинаю узнавать знакомые коридоры — вроде бы, как раз по ним мы добирались до аудитории, где проходила рунология.
Когда выхожу к перекрёстку, рядом с общежитием, из-за угла выворачивает Айрин. Бросив взгляд по сторонам, быстро приближается ко мне и ткнув пальцем в грудь, с напряжённым лицом начинает говорить.
— Не знаю, как у вас на севере — может вы там все друг с другом спите и оргии с волками закатываете. Но в столице не принято так обращаться с девушкой, которая проявила к тебе искреннюю симпатию! Или тебе что-то не понравилось прошлой ночью? Может на другую засматриваешься? Одно слово — и я к тебе больше не приближусь. Скотина!
Последнее слово сильно выбивается из общего контекста, но в целом, смысл я уловил. Отведя палец девушки от своей груди, отвечаю.
— Искренняя симпатия — это напоить, а потом забраться на меня, затащив к себе в комнату?
Лицо виконтессы искажает ярость и она пробует шагнуть назад, так что приходится придержать её за руку. Никогда не умел тормозить своё выползающее наружу специфическое чувство юмора при общении с девушками. И сейчас получил ещё одно подтверждение того, что лучше обходиться без него.
— А теперь серьёзно. Ночью мне всё понравилось. Хотя и было неожиданно. Ты сама — тоже мне нравишься. Не знаю, как у вас там принято озвучивать своё согласие на отношения, но если коротко — я за.
Секунду смотрит на меня, потом фыркает от смеха.
— Бастард — он и есть бастард. Знаешь, твои манеры иногда похожи даже не на крестьянские, а на солдатские.
Хмыкнув, парирую.
— Среди аристократов я особенной утончённости тоже не заметил.
Айрин снова фыркает.
— Откуда ей взяться? Воспитанием занимаются бывшие военные, да учителя, приходящие на дом. А примером для поведения служат родители и прислуга. Первые матерятся, когда рядом нет вторых, а те — когда поблизости отсутствуют первые. Некоторые набирают в штаты поэтов, певцов и писателей, надеясь сделать детей лучше. Но все эти три категории пьют и матерятся ещё побольше остальных, волочась за каждой служанкой. Я слышала на юге дело обстоит иначе — там есть специальные пансионы, куда отдают детей почти с рождения. Но до нас эта мода пока не добралась.
В боковом коридоре слышатся чьи-то шаги и девушка, прервавшись, косится в том направлении.
— Мы сейчас собирались попробовать разобраться с ритуалами жертвоприношения. Ты с нами?
Виконтесса выглядит крайне довольной, хотя и пытается скрыть это под маской холодного безразличия. Глупо, учитывая её эмоциональную тираду, произнесённую совсем недавно. Но видимо, с её точки зрения — логично.
Договорившись о том, чтобы встретится через пару часов перед входом в крыло общежития, расходимся. Она — искать Тонфоя, который пошёл отправить телеграмму, а я в комнату — переодеться и ознакомиться с «базой» — нужно пройтись по рунам, нотам и ксотам, которые предполагается использовать. Перед тем, как удалиться, девушка озвучивает, что живёт в комнате одна, а ключ я могу оставить себе. И вообще, вечером к ней можно заглянуть. После чего, не дожидаясь ответа, упархивает в один из коридоров.
Добравшись до комнаты, встречаю Джойла. Здоровяк с внимательным лицом изучает учебник по ритуалам менталистов, морща лоб и записывая что-то в тетрадь. Переодеваясь, вспоминаю, что у него тоже было занятие по айвану и спрашиваю.
— Как у тебя с твоим талантом? Чем занимались?
Сосед что-то неразборчиво бурчит и делает вид, что крайне увлечён изучением учебника. Уже заинтересовавшись, задаю ещё один вопрос.
— Что-то не получилось? Или не хочешь говорить о том, какой у тебя айван? Я вот могу управляться с тестом. Как выяснилось — не настолько бесполезная штука, как изначально казалось.
Вздыхает и поворачивается ко мне. С покрасневшим лицом выдавливает.
— У меня странный айван. И занятие было…странное. Лучше бы тоже тестом управлял. А то…
Взмахнув рукой, снова отворачивается к окну. Тихо добавляет.
— Потом может расскажу. Мне сначала обвыкнуться надо чуть. Заикнись я дома, что такое вытворять тут буду — матушка бы розгами высекла, да к стене привязала.
Пытаюсь представить, чем таким мог оказаться его айван, но вариантов слишком много. Особенно, если учесть, что здоровяка может смутить масса вещей. Закончив переодеваться, усаживаюсь на кровать, тоже взявшись за учебник. Открыв книгу, вижу как оттуда выпадает ровно отрезанный кусок бумаги. Подняв его, переворачиваю, обнаружив надпись.
Мне известна твоя тайна. Жди. Как будет возможность — встретимся.
Скомкав бумагу, прячу её в карман жилетки. Что за дерьмо тут творится? Если верить словам капитана, обо мне в курсе только регент и его доверенный маг. Спустя мгновение усмехаюсь. Я в месте с максимальной концентрацией магов в империи. Даже более высокой, чем в императорской канцелярии. Если соратник «дяди» по каким-то причинам решил начать свою игру, то вполне мог задействовать какие-то связи, оставшиеся здесь. Пока это единственное предположение, которое приходит мне в голову. Правда не совсем понятно, зачем было отправлять первую записку. Конечно, это можно списать на личные заморочки «контакта», но всё равно выглядит достаточно странно. Информация, по сути дублируется. Разница только в том, что вторая содержит предложение встретиться. И написана на аккуратно отрезанном куске бумажного листа, а не оторванном клочке.
Прервав размышления, погружаюсь в изучение учебника. Если отталкиваться от выданных вариантов задания, нам потребуется не так много магических символов — десяток различных нот, несколько рун и всего два ксота. Но на практике, запомнить их, вместе с правилами употребления, оказывается довольно сложной задачей. Следуя примеру Джойла, выписываю все символы, в тетрадь, которую предполагаю взять с собой. Туда же заношу нужные комбинации. Увлёкшись, чуть выхожу за рамки требуемого, начав изучать механику более сложных ритуалов. Отрываюсь от книги только когда слышу скрип кровати Джойла — закрыв свой учебник, парень направляется в ванную. До обозначенного времени встречи осталось всего несколько минут, так что прерываю изучение техник менталистов, которые оказались куда более изощрёнными, чем я думал и тоже готовлюсь выдвигаться.
