лишился чувств.
— Ясень пень! Такая радостная новость! Жду его через пару-тройку недель в столице, будем свадебку гулять. И пусть заедет к моим девочкам, может они чего передадут с оказией, — командую я и тут же поправляюсь. — Отставить девочек! Общаться только с Пьон!
Знаю я и Милу и Ольчу, обе могут передать щенка, например, или попросить новую ткань на платье. А Пьон разумная, она передаст и попросит только то, что нужно. Так-с! Тут я гадость сделал, пора заехать к Кастину. Нанимаю экипаж, на этот раз — шикарный, по-другому нельзя, встречают по одёжке, ведь. В императорском пансионе смотрят на меня свысока. В школе нельзя носить графские цвета и знаки.
— Кто таков? — басит усач два метра ростом и с плечами как у штангиста.
— Граф, Гарод Кныш. Маг десятого ранга. Метнись кабанчиком и позови моего воспитанника! Кастин, первый год обучения.
— Чё, прям целый граф? — смотрит на меня усач и получает поддых, а затем по колену.
— Нападение на караул, — орёт он, пытаясь достать свою зубочистку.
Ну не зубочистку. Меч.
Из будки около ворот вылетает расхристанный десятник, явно спавший и явно спохмела. Десятник — это уже чин, и дураков там мало.
— Господин, потрудитесь пояснить, чем вам этот олух насолил, — сразу въезжает в расклады командир, попутно пиная усача.
— А если не потружусь? — вредничаю я, но опытный десятник гасит конфликт:
— Отрубим этой скотине голову за оскорбление мага десятого ранга!
— И графа! Граф ещё я! — остываю от конфликта и уже говорю спокойно.
— Петрин, кто тебя учил хамить магам и графам? — пинает ещё раз десятник подчинённого, застёгиваясь на все пуговицы.
— Да брось ты! — дружески обнимаю десятника я, и, против своей воли, сую целый золотой ему в ладонь. — Мне бы паренька моего позвать. Кастином кличут.
— Петрин, проси прощения у графа, — советует десятник и исчезает в будке.
— Откуда мне знать, что вы граф, на одежде нет ничего — ни герба, ни ленты. Может вы самозванец, а я поче… — извинятся усач.
— Я из школы «Башня», там все сословия под запретом. Я не в обиде. Хрен с тобой. На будущее учти, самозванцев у нас в империи нет, наказание для них одно, и ты знаешь какое. Раз я сказал граф, значит — граф, ты потом проверить можешь, но сразу хамить… Так себе вариант самоубийства.
— Господин граф, — отвлёк меня от добрых дел десятник, а как ещё можно назвать бесплатное поучение охраны. — Кастина вызвать нельзя, он в карцере!
— Ась? — спросил я, приходя в бешенство.
Глава 16
— Это решение дисциплинарной комиссии, у нас с этим строго! — быстро снял вину с себя опытный десятник.
— Пора их навестить! — говорю я решительно и иду напролом.
— Господин маг, не извольте беспокоиться, я вас провожу! — предлагает десятник.
Иду за ним, размышляя, чего он так прогибается? Скорее всего, боится последствий, ведь пропустил и сопроводил разные вещи. За «пропустил» по шее дадут, а «проводить» меня, вроде как обязанность его. А что я там головы кому поотрываю, не боится? Ведь ему придётся в драку со мной лезть. Что-то задумал? Оказалось проще. Как только он довел меня до шикарной приёмной и кивнул красивой девочке, не иначе помощнице дисциплинарного директора Кана, если я правильно прочитал должность на табличке, то сразу удрал.
— Мирна, я на пост, тут посетитель к господину директору, граф Гарод!
Во ловкач! Со всех сторон задницу прикрыл.
— Вам придётся подождать. Господ… — загородила проход хрупкая девушка.
Я, разумеется, ни ждать, ни даже слушать не стал, просто взял её подмышки и занёс в кабинет этого занятого начальника.
— Отпустите, — верещала девица.
Оглядываю кабинет. Кан был занят подготовкой к трудному рабочему дню: разбросанные бумаги на столе, бутылка вина или другого спиртного, какая-то миска с орехами. Кана я застал уже с занесённой стопкой в руках. Был директор могучий как скала. Ну, как два меня, но рыхлый.
— Что это за новости? — заверещал он басом. — Ты кто?
Я отпускаю девицу, шлепаю по попке, и командую ей:
— Иди, вызови лекаря, господину Кану нужна помощь!
— Так зачем? — не понимает девица. — Да вы и сами маг!
— Иди, я сказал, когда лекарь придёт, уже будет нужно, а я не лечить буду, а наоборот.
— Молодой человек! Я вижу вы маг серьёзного ранга и пока не вызываю охрану, но вы кто?
— Конь в пальто! — вежливо спокойным голосом говорю я, садясь в кресло.
— Тоша сказал он граф ещё, — спалила мой титул из-за двери девица.
— Гм. Допустим, и что же заставило вас, господин граф, ворваться ко мне и помешать… — продолжил уже спокойнее Кан.
— Бухать? Желание установить справедливость и выяснить, кто и за что посадил моего воспитанника в карцер?
— Не знал, что у Кастина такой влиятельный покровитель! Что вы смотрите на меня, господин граф, в карцере сейчас четверо, но трое из них — девушки, а вы сказали воспитанник.
— Ближе к теме, — сухо сказал я, состроив серьёзную морду.
— Прискорбно сообщать, но он — вор! И в карцере за воровство у соседа тридцати серебра.
— И что, это уже доказано? — пока спокойно спрашиваю его.
— Денег у него не было, а при обыске их казармы нашли, а потом он сам признался! А это, как ни крути, железное доказательство, — торжествующе смотрел на молодого пацана Кан.
Я расхохотался в голос, мне ли не знать, как пишут такие признания. И раз он признал такое, то дела у него могут тут идти плохо. Если украл, кстати, я не осуждаю, но ведь ему ещё и дали с собой пару золотых, немного серебра и меди, куда он деть успел их?
— Хотите, я устрою так, что вы признаетесь прямо сейчас в измене империи? Мне пяти минут хватит, как раз ваш лекарь подойти успеет, — встал во весь рост я и угрожающе направился к директору.
— Граф! Почему такое недоверие? — возмутился мужик, опасаясь придурочного, избалованного мажора, то есть меня.
— Давайте пройдём к нему в карцер прямо сейчас, я сам
