цели. Ногой бью в переплетение кабелей и магистралей, разрывая их, и, сделав еще один шаг, довершаю разрушение турели, срывая ее с основания. В этот момент раздается грохот второй пушки, и меня изрядно пошатывает, чуть не скинув с брони. Но есть все же преимущество, когда ты весишь полтонны и у тебя в скафандре установлены гиростабилизаторы, не позволяющие потерять равновесие. Удары шести снарядов покачнули меня, но не более. А выстрелить еще пушка не успевает — преимущество ношения экипировки, ускоряющей движения. Три шага, несколько выстрелов из имплантированного в броню импульсника и пушка выведена из строя. А я бегу дальше, прорываясь к кабине. По пути успеваю закинуть мячик плазменной гранаты в основание турели с ракетной установкой — она явно на перезарядке.
Цель вырастает из дыма — огромная бронированная кабина, явно рассчитанная на попадание из тяжелой пушки или даже на защиту от кумулятивного снаряда или ракеты. Фиксирую сочленения брони, превращаясь в неподвижную башню, и выдвигаю плазменное орудие.
Выстрел. Еще один. Броня грузовика светится белым светом от жара и течет ручейками во все стороны. Мой скафандр сообщает о высочайшем уровне нагрева, рекомендуя немедленно покинуть область. Ну неет, не сейчас. Пора ставить точку. Третий выстрел прожигает крышу, открывая для меня ее внутреннее пространство. Кабина — это центр управления, в котором куча экранов, рукоятей управления огнем и кресел, занятых выскокоуровневыми операторами. Все они чем-то неуловимо смахивают на того снайпера, приконченного мной на крыше. Забавно, что его и его собратьев убьет одна и та же пушка.
Я чувствую, как под костями черепа неприятно покалывает, а глаза начинает нестерпимо резать, не давая прицелиться. Не уверен, но похоже, что на меня пытаются воздействовать ментально, видимо вот так и выглядит псионика, с которой раньше я не сталкивался в мире игры. Что же, жаль вас, ребята — у вас не хватит силенок быстро продавить мой восемнадцатый уровень защиты, а запаса времени у вас уже не осталось. Пушка выплевывает внутрь последний выстрел, превращая кабину в пылающий ад. Жаль, что ее невозможно перезарядить в полевых условиях, но свою роль она сыграла на сто процентов.
Все, можно выдохнуть. Сообщаю в чат об уничтожении бронемашины и, матерясь, требую немедленно закончить ликвидацию турелей на стенах и выбросить десант для окончательной зачистки двора.
Сам в это время, поднапрягшись, срываю один из внешних люков на грузовике и проникаю внутрь. В моей броне тут никак не развернуться, поэтому она отправляется в инвентарь, а я вихрем бегу по помещению, без сантиментов расстреливая всех попадающихся на пути противников из импульсной винтовки. Великая штука, чтоб без них делали — непонятно. С одинаковой эффективностью винтовка прошивает консоли, стулья, металлические ящики и тела рейдеров в разнообразной броне. А за счет скорости в меня даже не могут толком прицелится. Впрочем, и уровни противников смешные — десятый, двенадцатый, максимум вижу тридцатый. По сравнению с сидевшими в кабине восьмидесятками –это ни о чем. Грузовик зачищается за шесть минут, и я, для разнообразия открыв запоры и предупредив своих о том, что выхожу из грузовика — выпрыгиваю на асфальт
Глава 11. База Лютерано, ч.2
Двор постепенно очищается от дыма, представая во всей своей неприглядности перед штурмующими. Ракетный обстрел против легкобронированных рейдеров реально не оставил там тел, это был кровавый фарш, смешанный с пылью. Ручейки крови вытекали из куч тел, образуя в пыли бликующие дорожки, стремительно стекающиеся к воротам основной базы, и собирающиеся там в солидных размеров лужу. Все это неприятно чавкало под стальными сабатонами, когда я шагал к отдающим распоряжения лидерам. Гор уже восстановил всех, кого смог из Когтей, так что штурмгруппа уменьшилась всего на трех человек.
Ланс, аккуратно маневрируя, загнал свою “Гвиневру” в воротный проем, и с ее помощью мы оттащили с линии огня останки тяжелого грузовика. Притащенные в одном из двух наливняков с напалмом рабочие роботы были немедленно мобилизованы на демонтаж всего ценного с него, а тяжелый танк тем временем занял позицию для открытия огня по воротам складского комплекса. Все штурмовые группы были готовы, командиры в последний раз удостоверялись что всем доведены задачи, розданы планы базы и определены роли. По моей отмашке все были готовы начинать основную часть операции.
Получив команду, робот выпустил в двери первый снаряд. Мощь, прокладывавшая в рядах бронированных панцирников просеки, испаряющая боевые машины вместе с укреплениями в этот раз спасовала. Удар снаряда лишь немного промял толстую дверь, а вся энергия мощнейшего кинетического удара перешла в тепловую, нагрев поверхность до темно-красного оттенка. С двери так же ушло и пятьдесят тысяч хитов, но это было каплей в море — не более двух процентов общего количества у нее. У нас просто нет и не будет пятидесяти выстрелов из гаусс-пушки, я вообще сомневаюсь, что можно столько снарядов найти одномоментно на всех ближайших территориях. Нужен новый план…
Вообще, я что-то слишком много раз ошибся в этот раз. И с действиями их техники, и возможностями танка. Интересно, насколько еще мой “стратегический гений” промахнулся с оценкой угроз внутри? Надо искать кого-то из НПС с прокачанным навыком стратегического планирования, выжившего офицера армии, например. И впрямую предлагать ему бессмертие в обмен на службу, а то я так посливаю все свои активы свежеприобретенные, а мне еще с Гектором воевать.
Блин, фигня какая-то… Эта дверь толщиной во сколько, в десять метров? Быть того не может, это все-таки игра с реалистичной физической моделью.
— Ланс, еще два снаряда ровно в эту же точку.
—Есть!
После удара первой болванки дверь прогнулась намного сильнее чем после первой, и вновь разогрелась. А вот третий снаряд все-таки пробил металлическую поверхность, но мгновенно увяз в субстанции, напоминающей вспененную резину. Ах вот оно что, амортизационный слой между бронеплитами. Умно. Но небольшой косяк все же есть. То ли от времени, то ли от еще чего-то — но это вещество перестало быть негорючим — вокруг места пробития оно расплавилось на метр, наверное, и сейчас стекало тягучими каплями. Но тогда у меня есть идея.
—Вэл, Сата — а у вас есть что-то из инструментов, способное просверлить дверь насквозь, чтобы можно было ее просверлить, ну скажем диаметром сантиметров в двадцать-тридцать?
На меня внимательно уставились с немым вопросом две пару глаз.
—Командир, а какой толщины эта дверь?
— А я откуда знаю? Но гауссом мы ее не пробьем — снарядов
