Загнав туда же и Аню, Олег обвёл взглядом берег, убедился, что они ничего не забыли, и отвязал грубый причальный канат, сплетённый из лоз дикого винограда. Оттолкнув их неказистое плавсредство от берега, вскарабкался на брёвна, схватил один из шестов, поспешно направил плот на середину реки, где течение было максимальным.
Лагерь, где оставили свои жизни три члена их маленького отряда, за одну минуту скрылся из глаз за поворотом русла. Олег проклял себя за промедление: ведь они могли отправиться в плавание ещё до полудня, плот уже был готов, оставалось только получше укрепить пристройку, без неё можно вообще обойтись. Но что сделано, то сделано, и жалеть об этом слишком поздно. К счастью, погибли не все; как ни дико было сознавать, Олег больше радовался, чем печалился: ведь его спутница осталась жива.
На ночёвку пристали к маленькому песчаному островку. В длину он был не более сорока шагов, а по ширине в три раза меньше. Если не считать нескольких кустов, место было совершенно голое, так что спрятаться врагу здесь негде. Впрочем, ночевать путешественники решили на плоту, даже костёр разожгли на нём же – для этого здесь был очаг, устроенный на глиняной площадке.
Аня принялась хлопотать с ужином, разделывая рыбу, наловленную по пути. Олег попытался привести в чувство Антона, но тщетно; тот дышал ровно, спокойно, однако на внешние раздражители не реагировал. Ничего не добившись от пострадавшего парня, он посмотрел в сторону Светы, сидевшей на краю плота, но подходить не стал, зная, что это совершенно бесполезно. За всё время плавания она не произнесла ни одного слова, по-прежнему выглядела всё такой же бездушной куклой, но слова понимала, если ей приказать перейти на другую сторону – послушно встанет, выполнит указания, при этом у неё не дрогнет ни одна чёрточка лица, а глаза останутся такими же безжизненными. Было непонятно, можно ли ей помочь; оставалось надеяться, что такое состояние не продлится слишком долго, ведь она явно что-то осознавала, даже там, на берегу, смогла показать место, где лежал Антон.
Вернувшись к Ане, Олег протянул ей увесистый узелок:
– Вот, возьми, здесь соль.
– Где ты её взял? – обрадовалась девушка.
– Там же, где всё остальное барахло.
По пути он уже успел рассказать Ане о своих похождениях. Она без особого удивления отнеслась к его рассказу о странной пустыне; возможно, он плохо сумел передать словами всю ненормальность тех мест. Хотя, скорее всего, девушка ещё не отошла от шока после сегодняшних событий, ей сейчас могло быть не до чудес.
Олег достал из воды трофейную кольчугу: во время плавания она все время висела за кормой, очищаясь от грязи. Стряхнув с неё влагу, он сошёл на берег и принялся чистить почерневший металл пучками жесткой травы, макая их в кучку сухого песка. Не самый эффективный абразив, но за неимением лучшего сойдёт. Доспех был не слишком качественный, ему далеко до изысканных изделий позднего средневековья. Кольца большие, толстые, грубо проваренные кузнечной ковкой, тонкая стрела при удачном выстреле легко пройдёт сквозь такую защиту. Кроме того, на спине и левом боку виднелись три прорехи, но это дело можно было легко поправить: предусмотрительный Олег прихватил с места авиакатастрофы несколько кусков проволоки.
За работой он не переставал рассуждать о случившемся. В отличие от Ани ему было понятно – встреченная пустыня весьма странное образование, на Земле подобных явлений не встречается. Климатические и ландшафтные зоны сменяют друг друга довольно постепенно, правда, резкими границами могут служить горные хребты. Но холмистая гряда никак не может чётко разделять столь разные по типу местности. Более того, рубеж между ними ещё тоньше – достаточно сделать один шаг, и ты оказываешься возле топки раскалённой печи. Непонятно, что вообще там делали эти погибшие люди. Судя по всему, они специально подготовились к походу в этот ад: Олег видел многочисленные рассохшиеся кожаные фляги, а кроме того, на каждом был надет белый бурнус, призванный защищать от жгучего солнца.
Помимо всего прочего, Олег хорошо запомнил, что вблизи убитой твари во рту немедленно появлялся металлический привкус, а нос щекотал кислый запах. Симптомы были хорошо знакомы – то же самое начиналось в пустыне. Монстр явно явился оттуда; кто знает, может, там водятся и другие невероятные создания. Как бы там ни было, Олег твёрдо решил держаться как можно дальше от правого берега: уж лучше вонючие людоеды, чем чудовища, способные парализовать или убивать простым взглядом.
Из раздумий его вывел окрик Ани:
– Олег, иди есть, всё готово.
Сполоснув кольчугу в воде, он тщательно струсил с неё влагу, развесил доспех на стене пристройки и направился к очагу. Аня, поставив котелок в специальное углубление маленького столика, поинтересовалась:
– А со Светой что делать будем?
– Может, с ложки её покормить? – неуверенно ответил Олег.
Но этого не потребовалось. Света молча встала, подошла к столику, заняла свободное место. Безжизненными движениями робота взяла ложку, начала есть, почти не жуя, но довольно аккуратно, почти не разливая похлёбку.
Увидев, как в её глазах на миг проскользнула тень нормального выражения, Олег понял – она приходит в себя.
Действительно, на следующее утро она стала выглядеть более естественно, не походя больше на шагающий труп, а в глазах всё чаще мелькало вполне человеческое выражение. Правда, говорить Света не пыталась и на расспросы никак не реагировала, но в случае чётко поставленного несложного приказа действовала правильно. Антон несколько раз открывал тусклые глаза, что тоже внушало оптимизм. Судя по всему, он пострадал больше Светы и на восстановление просто потребуется больше времени; по крайней мере, на это надеялись Олег и Аня.
Обсуждая между собой случившееся, они пришли к выводу, что странное воздействие монстра в разной степени действовало на людей: те, кто были помоложе, противостояли ему с б́ольшим успехом. Кроме того, играла роль длительность атаки: Олег, попав под неё на короткий миг, отделался лёгким испугом, он не ощущал никаких негативных последствий, да и Аня утверждала, что его поведение естественное, ничем не отличается от обычного.
Плот шёл по реке без проблем, Олег лишь иногда корректировал курс, огибая наносные островки или возвращаясь обратно в стремнину. Вода в реке стояла высоко, так же, как это обычно бывает и на Земле в конце весны и начале лета, перекаты проходили спокойно, камни были скрыты на глубине, так что угрозы их плаванию они не представляли. А после того, как около полудня по левому берегу промелькнуло устье приличного притока, двигаться стало ещё легче. Олег почти не прикасался к веслу; сидя у края, он время от времени посматривал вперёд, не прекращая заниматься различными хозяйственными работами. Точил оружие, благо его сейчас было много, продолжал издеваться над кольчугой. Осмотрел трофейный лук, начал его понемногу ремонтировать. Сухожилия и кожаные полоски, скреплявшие его детали, рассохлись, пришли в полную негодность, не помогло даже вымачивание. Олег понял, что пока не добудет крупное животное, закончить ремонт не сможет.
