Работа оказалась несложной — принимать разнообразные порождения аномалий и расфасовывать этот хабар по контейнерам. Мне с ней было и вовсе не трудно справляться. Когда я учился в институте, три года подрабатывал в фирме, занимающейся продажей компьютерного «железа». Моя функция заключалась в сортировке прибывающего, товара по категориям. В общем, на складе группировки я занимался тем же самым.
Три раза в неделю опытные и авторитетные члены клана читали лекции об аномалиях, мутантах, выбросах и тому подобном. Иными словами, давали мне и другим салагам теоретические знания. А уж стрелять можно было до тошноты! Поставят на блокпосте у пулемёта и дадут полное добро на отстрел нелюдей. Помню, частенько устраивали соревнования — кто за смену уничтожит больше мутантов. Дней через двадцать меня и других новообращённых стали выводить за пределы базы, чтобы мы, теперь уже на практике, обнаруживали аномалии и убивали монстров.
Я, можно сказать, был счастлив — еда, вода, надёжный кров. Что ещё нужно человеку для жизни?! Почти уверен, не случись того, что случилось со мной позже, я до сих пор убивал бы на благо «Долга», а не ради денег. Возможно, стал бы членом квада — статус весьма уважаемый.
Увы, но все перспективы перечеркнуло в один миг.
Я дежурил на складе в ночную смену. В эти смены было, как и всегда, скучно. На базе все спят, кроме охранников на блокпостах и дежурных.
Я сидел на табурете и уже начал клевать носом. Громкий стук в дверь заставил меня вздрогнуть.
— Кому там не спится? — с раздражением поинтересовался я.
— Дум, открой. Я тут «каменный цветок» принёс. Мне надо срочно его сдать, иначе сдохну от излучения.
— Что ж вас всех тянет притаскиваться на ночь глядя… — Засов с грохотом отъехал в сторону.
Ночным гостем был Садко.
Увидев меня, он натужно улыбнулся. Эта вымученная полуулыбка красноречиво свидетельствовала о том, что ходка у сталкера приключилась та ещё.
— Что ж ты в контейнер его не засунул? — буркнул я и сделал приглашающий жест рукой.
Когда закрыл за нами дверь, Садко уже сидел на табурете и почёсывал свою бороду, на которой висели комочки земли и сухие травинки. Не иначе, ползал на брюхе.
Сталкер вытащил из рюкзака «каменный цветок», замотанный в какие-то тряпки. Интересно, где он надыбал эту ветошь?
— Ты б ещё в банку его засунул, — сказал я таким тоном, будто сталкер держал в руках не артефакт, а использованный подгузник.
— Дум, блин! В катакомбах под Агропромом устроились бюреры. Я еле ноги унёс! — громко сказал Садко и всплеснул руками. По ходу, парню не на шутку досталось, вон как активно жестикулирует.
Бюреры… И что? Карлики отобрали контейнер?
Этот вопрос так и остался на языке. Нечего парня доводить, а то ещё нервный срыв заработает.
Я засунул артефакт в контейнер и пристроил на соответствующую полку. Пока делал запись в журнале, Садко вытащил из рюкзака бутыль с мутной жидкостью.
— Это ещё что? — спросил я, хотя ответ и так знал.
— Самогон! — Сталкер потряс бутылку. — Давай хлопнем по сотке, Дум, поправим здоровье.
Идея хорошая. Я ведь тоже касался руками радиоактивного артефакта, следовательно, тоже получил порцию облучения, а Садко и подавно. Сталкер достал из рюкзака пластиковый стаканчик и быстро наполнил его почти до краёв.
— Ну, за здоровье! — сказал он и приложился к горлышку бутылки.
Я поднёс стакан ко рту, зажмурился и залпом выпил. Самогон оказался мягким и душистым. Хорошая вещь! Надо спросить, где Садко добыл это чудо… сейчас и спро-о…
Спросить не успел, веки вмиг отяжелели, а по телу неудержимой волной разлилась слабость. Ноги подкосились, я осел на пол и провалился во тьму.
Проводница замолчала, а её очередной ведомый не захотел продолжать беседу на скользкую тему. Он молча доел похлёбку, примостил котелок на стол и начал копошиться в рюкзаке. Новичок разложил перед собой пустые автоматные магазины, достал короб с патронами и стал фаршировать смертью эти изогнутые «рожки».
— Эй, напарничек, ты котелок-то в сторонку не отставляй, помой его сейчас, пока остатки не засохли. Тебе из этой посуды не один раз кушать, — сделала ему замечание девушка. — Ты же сюда… гм… жить пришёл, а не на однодневную прогулку.
Парень поморщился недовольно, но всё же отвлёкся от начатого занятия и ополоснул свою посуду.
А снаружи началась гроза. Раскаты грома на фоновом шуме дождя полностью заглушили все остальные звуки в Зоне. Вскоре поднялся ветер и подвывал всю ночь, разгуливая по пещере до самого утра.
Парень, утомлённый длительным переходом, очень быстро уснул, растянувшись на старом грязном матрасе. А проводница ночь напролёт так и просидела у костра, не сомкнув глаз. Как будто ей и спать вовсе не нужно было, или её тело стимулировал один из бодрящих артефактов. С момента вхождения в Зону она действительно сильно помолодела с виду, даже морщинки на лице почти разгладились.
Неудивительно, что одним из первых вопросов новичка был именно этот, удивлённый: «Слушай, я только сейчас заметил, ты действительно выглядишь девушкой! Тебе сколько лет на самом деле?!» На что получил ответ: «Разве женщин об этом можно спрашивать?», и остался в полном неведении.
Вот уж этого ему действительно лучше не знать. Никому из ведомых — лучше не. Бывает, пример хрупкой девушки, способной успешно справиться с трудностями Зоны, срабатывает в качестве стимулятора старательности в обучении. Как для ведомых мужского пола, так и женского. Хотя по несколько разным причинам. Девушки равняются на неё, а парни стремятся не осрамиться перед ней… А задавать «лишние» вопросы она своим ведомым категорически запрещает почти сразу же, как проводит в Зону. На любую тему, касающуюся выживания здесь, — пожалуйста, хоть не закрывая рта. Но только не о личной жизни.
Всё, что сочтёт нужным, она сообщит и без вопросов. Или не сообщит.
Сталкерша всматривалась в темноту пещеры, продолжая думать о своём, вспоминая пройденные этапы пути, и лишь изредка посматривала на спящего напарника взглядом, полным тревоги и сомнения.
— А кого же ещё сюда водить, если не тех, кто желает попасть в Зону настолько пламенно? — Проводница прошептала свой вопрос вслух, но в пустоту; тяжко вздохнула и добавила: — Дожилась, надо же! Раньше отлавливала всех желателей, до которых успевала дотянуться, осаживала и не пускала, даже устраняла, а теперь под ручку их привожу…
Глава шестая
ДОЛГ ПЛАТЕЖОМ
