Ожидание изматывало. Напряжение сгустилось в воздухе, било по нервам, словно раскаленный цеп. Но шевелиться было нельзя. Кто знает: вдруг я нахожусь посреди стаи хищных зверей. И тогда любое движение, хруст ветки под ногой, шелест листа или громкий вздох выдаст меня. Заклятие выкрикнуть не успею. Остается уповать лишь на меч, на природную ловкость и быстроту.
Над головой что-то затрещало. На меня посыпалась труха, кусочки коры. Я едва не взвизгнул, но запредельным усилием воли смог погасить крик в зародыше. Даже голову не задрал, сдержался. Опять треск, шуршание и скрип. Чьи-то длинные и острые когти царапали дерево, глубоко впивались в ствол. Опять тишина. И вновь возня наверху, щелканье и хруст ломаемых веточек. Некто тяжелый полз по стволу, сопел и пыхтел, едва слышно рычал.
Я осторожно отступил. Надо добраться до другого дерева. Там, под защитой ствола, у меня будет пара секунд, чтобы произнести заклинание щита Темного Охотника. Остальное дело техники. Атакующие заклятия вертятся на языке, просятся, чтобы использовали. Но время еще нужно выиграть, а это не так легко. Если неизвестное существо обладает хорошим слухом, мне не поздоровится.
Вновь осторожный плавный шаг. Я почти под защитой другого дерева. Осталось лишь обогнуть ствол. Но тут в кроне раздался тихий присвист и ворчание. С соседнего дерева ответили, рыкнули что-то нечленораздельное. Меня парализовал страх. Наихудшие ожидания оправдались — существ было несколько. Сидели на ветках, чего-то ждали, перекликались. Я закусил губу, постарался усмирить дрожь в теле. Бежать некуда. Да и нельзя: сразу заметят и нападут. Разорвут в клочья, даже пикнуть не успею.
Твари зарычали громче. С дальнего дерева послышался визг. Вверху захрустели теперь уже крупные ветки, мне на голову посыпался целый ворох листьев. Ствол жалобно скрипнул, качнулся. Черная тень мягко приземлилась в пяти шагах впереди. В нос ударила волна неприятного запаха. Воняло мускусом и гнилью. Я увидел, что существо вертит головой, услышал сопение и щелканье зубов. Во тьме блеснули горящие алым демоническим огнем глаза. Злобный взгляд скользнул по мне, на миг задержался, словно в сомнении. Но я не дышал, даже сердце реже стучало. Тварь фыркнула, отвернулась. Бесшумно побежала к поляне. Как по команде с деревьев посыпались ее товарки, стаей голодных волчиц помчались следом.
Я выругался про себя. Ну и влипли же мы! Существ много, они сильные и ловкие. Я насчитал, по меньшей мере, семерых. А ведь ребята у костра ни о чем не подозревают, расслабились. Я сорвался с места и что было сил побежал за зверюгами.
Далеко впереди раздался слитный нечеловеческий вой нескольких глоток, голодное злобное рычание. Тут же послышались испуганные крики, вопли боли, скрежет стали и хруст разрубаемых тел. Я стиснул зубы, наддал еще. Бегун из меня паршивый, после первого десятка шагов начал задыхаться, в боку закололо. Острые ветки хлестали по лицу, царапали кожу. Но я терпел, упрямо передвигал ноги.
С ближайшего дерева свалилась тяжелая туша, постаралась подмять под себя. Каким-то чудом я ушел от удара, перекатился через плечо и встал на ноги. В глазах мельтешило, сливалось. По наитию выставил клинок перед собой. Это меня и спасло. Огромное скользкое и холодное тело врезалось в меня с силой стенобитного тарана, сшибло с ног. Длинные острые когти бессильно заскрипели по куртке. В ноздри шибанула страшная вонь. Тварь взревела от боли, щелкнула зубами у горла. Я выставил руку, клыки впились в поруч, стали остервенело его терзать. Но постепенно хватка ослабла, существо жалобно застонало, отвалилось от меня.
Чувствовал я себя отвратительно. Голова кружилась, помятые ребра болели. Если б не куртка, был бы уже мертв. Я пробормотал заклинание Ночного Зрения, ошалело присвистнул.
Рядом со мной возилась странная тварь. Внешне напоминала помесь человека и жабы. Тело гибкое и сильное, под скользкой лягушачьей кожей ходуном ходили жилы. На пальцах рук и ног длинные крючкообразные когти. Большую часть приплюснутой башки занимала широкая зубастая пасть. Существо ползло по ковру опавших листьев, волоча безвольные ноги. Мягкий белесый живот твари был вспорот, оттуда лезли кишки, обильно лилась кровь.
— Дура, сама напоролась, — буркнул я.
Перевернулся на живот, кое-как поднялся на ноги. Существо вяло постанывало. Узкие щелевидные глаза затянуло мутной пленкой, когти в предсмертных конвульсиях царапали землю. Я глянул на него, и по спине побежали мурашки. И откуда берутся такие ужасы? Ведь не тролль и не орк — те вроде бы считаются темными созданиями, но на поверку так же разумны, как „люди. В голове пронеслась череда образов, воспоминаний. В хороших книжках, что остались в наследство от Серого Ордена, я мельком видел описание тварей. Кажется, зовут их кусаками. Вечно голодные хищные прямоходящие земноводные с намеком на интеллект. Охотятся стаями, жрут все, что движется. Одно радует — их мало, встречаются редко. От болот, как правило, далеко не отходят. А сейчас то ли миграция, то ли просто на прогулку вышли…
Внезапно в алых глазах кусаки вспыхнула злость. Тварь издала переливчатую воющую трель, отдаленно напоминающую человеческую речь. Я насторожился, выставил меч в оборонительной позиции. Мало ли, может, существо умеет быстро лечить раны. Но нет, кусака откинулась на землю, угли глаз постепенно потухли. Подохла? Так зачем было верещать?
Ответ на вопрос я получил буквально через секунду. Позади раздался вой и рычание. Затрещали ветви, зашуршали листья, раскидываемые множеством когтистых лап.
— Мрон! — сдавленно произнес я. — Только не это…
Ко мне бежала целая стая, несколько десятков. Благодаря Ночному Зрению я видел множество смутных теней. Кусаки двигались невероятно быстро, будто перетекали с места на место.
Я интуитивно отступил к ближайшему дереву. Спина должна быть прикрыта, раз глаз на затылке нет. Скороговоркой выпалил заклятие щита. Едва закончил бормотать второе, как твари налетели темной волной. Щит отбросил самых ретивых и почему-то лопнул, словно мыльный пузырь. Должно быть, я неправильно произнес формулу заклинания. Но думать поздно, нужно драться…
От первой твари я увернулся, припал на колено и полоснул вторую по морде. Та откатилась, завывая. Я подпрыгнул, пропуская под собой кусаку, которой вздумалось попробовать на вкус мой сапог, и всем весом обрушился ей на спину. Со злым торжеством услышал хруст сминаемых ребер, позвонков.
На какое-то время я превратился в машину, бездушный механизм. Глаза фиксировали движение, разум заставлял двигаться руки и ноги, защищаться, атаковать. Ко мне тянулись когтистые лапы, сверкали алые огни бешеных глаз. Уши заложило от визга и рева. Твари были очень сильны, двигались быстро. Но я держался, держался… Усиленное заклятием тело не чувствовало ушибов. Я почти не уступал кусакам и даже немного превосходил. Меч невесомо порхал, сносил головы, отсекал конечности. Брызгала темная кровь. Ноздри щекотал отвратительный запах мускуса и гнильцы.
