— Это голубая, — понял Трой.
— Не знаю, — он пожал плечами. — Вы можете общаться со всеми?
— Мы говорили с большим человеком, потому что он владел прибором. С тобой мы не думали говорить, ты сам услышал нас. И нам не нужно тебе подчиняться.
— Не нужно, — кивнул юноша. — Я не знаю, почему я вас слышу, но это так.
— После смерти большого человека нас преследуют?
— Да, так мне сказали. Они не хотят, чтобы вы стали свободными и решили охотиться на вас. Ну, и на меня тоже.
— Мы свободны, — черная кошка гордо выпрямилась, вскинув изящную головку. — Мы можем покинуть тебя, человек, и тебе нас не найти.
— Да, я знаю.
Снова пауза, пристальные взгляды четырех зеленовато-голубых глаз. Черная подошла, задрав хвост, и села совсем близко. Трой опустил руку, мохнатая мордочка ткнулась в ладонь, и он ощутил мимолетное прикосновение теплого язычка.
— Мы знаем выход.
Черная повернулась мордой к городу грибов и стала напряженно глядеть в ту сторону. Трой не ощутил никаких сигналов, но не был удивлен, когда из нагромождения осклизлых форм возникли обе лисы и куинкажу. Они подошли к юноше, и до него долетели обрывки беззвучной беседы.
— …Другой… Ему не нужно повиноваться… С нами на тропе охоты… помог… ходить на свободе…
Черная кошка высказалась от имени всех:
— Мы согласны охотиться вместе с тобой, человек. Но мы свободны.
— Да. Я могу просить, но не могу заставить вас идти со мной по одной тропе.
Трой старался как можно яснее дать им понять, что рад предложенному союзу и согласен на предъявленные ему условия.
— Нужен выход… — черная повернулась к остальным. Лисы, полакав из пруда, убежали. А куинкажу резвился у берега, хлопая по воде передними лапами. Трой протянул ему печенье и тот захрустел им. Потом направился вдоль стены пещеры. Кошки же, посовещавшись, объявили:
— Мы идем туда. — Взгляд черной указал направо от водоема, где полоска открытого пространства отделяла стену от грибного города.
Трой ополоснул два пустых контейнера из-под пищи и зачерпнул в них воды. Когда кошки напились, черная отправилась в путь. Под хватив голубую на руки, юноша двинулся следом.
Путешествие было однообразным: справа — стена пещеры, слева — унылый пейзаж грибного города. Вот исчез из вида солнечный оазис с прудом. Трою пришлось достать фонарик.
Кошка у него на руках встрепенулась и повернула морду к грибам.
— Там животное? Опасное? — Трой схватился за висящий у пояса станнер.
— Неживое… Старое… Саргон обнаружил…
— Саргон?
Перед Троем возник образ более крупной лисы, вернее — теперь он понял — лиса, самца.
— У вас есть имена? — это открытие удивило Троя и, вместе с тем сделало четвероногих ближе, понятнее ему.
— Это человеческие клички! — ответ был презрительным и давал понять, что есть другие имена, не рожденные волей человека. Трой, уловив это, обезоруживающе улыбнулся.
— Но я человек. Могу я пользоваться человеческими именами?
Его логика убедила голубую леди, примостившуюся у него на руках.
— Саргон и Шеба — морды лис. Значит, он и она.
— Шенг (пушистый ком: куинкажу). — Симб и Сахиба (черный и голубая, тоже пара).
— Трой Кронг, — церемонно произнес он, завершая представление. Затем направил беседу в прежнее русло.
— Это… старое… оно сделано кем-то или было живым когда-то?
— Было живым… Очень давно… — быстро передала Сахиба. — Но человек… не как мы… были другие.
Все было любопытно, впрочем, не настолько, чтобы заставить юношу углубиться в лабиринты зловонных грибов. Хотя там он, возможно, обнаружил бы следы или даже останки изначальных жителей Руворра.
— Дыра… — новое сообщение опять исходило от Сахибы.
— Шенг видит отверстие… там… выше… — голубая взмахнула здоровой лапой то ли на верхнюю часть стены, то ли на свод пещеры, терявшийся во мраке.
Направившись вверх по отлогому склону, Трой увидел куинкажу, который, возбужденно лопоча, сновал возле кустов, маскировавших расщелину в стене. Скрытый за кустами узкий проход не походил на искусственное сооружение и вряд ли был особенно протяженным.
С разных сторон подбежали лисы и Симб и дружно повели носами, ловя ток воздуха из отверстия. Теперь и Трой ощутил свежее дуновение, развеивающее грибное зловоние. Чистый воздух… Не здесь ли выход?
Но животные топтались в нерешительности и не спешили в расщелину.
— Опасность? — спросил Трой.
Симб сосредоточенно принюхивался, задрав морду и шевеля усами.
— Там что-то ждет… Уже давно…
— Человек? Животное?
Казалось, черного кота эти вопросы поставили в тупик.
— Давно ждет… — повторил он. — Может, уже неживое… Но ждет…
Кронг напрасно пытался разрешить загадку, которую чуяли его союзники. Куинкажу неожиданно вспрыгнул ему на плечо, и юноша вздрогнул, очнувшись от размышлений.
— Не волнуйся. — (это Шенг). — Мы идем туда. Выход там.
Но Трой уже понял, что старшим в этой компании негласно признан Симб. Он посмотрел на черного кота.
— Ну как, пойдем?
В ответном взгляде черного мелькнула какая-то мягкость, и Трой понял, что, посоветовавшись с Симбом, он еще на шаг приблизился к взаимопониманию со своими спутниками.
— Идем. Но… осторожно… То, что там… мне это непонятно.
Кот исчез в расщелине, лисы, как по команде, последовали за ним. Трой шагал сзади, подсвечивая путь фонариком. Он убедился, что первое впечатление было верным, это была природная пустота, а не искусственно прорубленный коридор.
Щель была довольно высокой, ее свод находился на несколько футов над головой юноши. Но при этом ширина прохода была минимальной — впритык для человека. Оставалось надеяться, что дальше он не сузится еще больше. Приток свежего воздуха здесь, в глубине, был еще явственней. К обычному для этого подземелья запаху затхлости примешивался аромат каких-то живых растений.
Вскоре проход заметно пошел вверх, и Кронг воспрял духом, надежда выбраться на поверхность окрепла. Подъем, в начале довольно отлогий, постепенно становился круче, и в конце концов Трою пришлось посадить Сахибу за спину на рюкзак, чтобы карабкаться вперед, цепляясь за камни обеими руками. Букет запахов стал богаче, в нем начал преобладать неожиданный для голых скал аромат цветущего луга. Но наряду с ним проступал и не столь приятный запах, напоминающий о тлении, увядании.
Подъем был все так же крут, Трой, да и обе лисы карабкались с трудом, тяжело дыша. Лишь Симб и Шенг двигались легко, вонзаясь в грунт когтями. И вот конец пути. Отверстие перед ними озарилось дневным светом. Юноша выключил фонарик и устремился навстречу солнечному овалу.
