—Да пошел ты к чертовой бабушке! — заорал Роджер. — Неужели ты на самом деле думаешь, что я продам тебе информацию, которая поможет тебе поработить Землю! Ну и осел же ты после этого!
—Не надо горячиться. Не стоит, — успокаивал его Уб. — Допустим, я уступаю тебе все права собственности на этот прекрасный уютный континуум в нескольких системах координат отсюда. Допустим, вон там, — махнул рукой обиженный Фокс.
—Одного я не могу понять, почему ты решил, что я соглашусь помогать тебе, брюква ты чертова?
—Небольшая коррекция: мы не принимаем в пищу трехмерные васкулярные флюидные образования типа брюква. Нам эти феномены незнакомы. Что касается моего предложения о сотрудничестве, то я готов еще более стимулировать твой интерес в этом деле…
—Никогда в жизни! — отрезал Роджер. — Мы зря теряем время!
—Твоя позиция весьма реакционна, сэр, — важно заметил Фоке. — Я думал, ты захочешь разделить наши интересы!
—Только попробуй, сунь нос на нашу планету! —осмелел Роджер. — Ты, жалкая брюквина, сбежавшая из погреба. Мы будем преследовать тебя в пустыне! Мы будем драться с тобой в городе! Мы нарежем тебя такими ломтиками, что ты сгодишься для французской кухни!
—Послушай, представь себе, я возьму тебя своим партнером, но, естественно, молчаливым.
—Ты не властен сделать меня молчаливым! — воскликнул Роджер. — Я создан по другой схеме, чем ты. К твоей мерзкой организации я не имею никакого отношения.
—Мерзкая, сэр? Я бы так не сказал. Мне кажется, я в силах придумать какое-нибудь грандиозное развлечение для себя и тех десятков миллионов замученных, задавленных существ!
—Так ты хочешь поразвлечься? — в ужасе спросил Роджер.
—Ну, конечно, а что же еще? Я думаю, массы будут визжать от восторга. Сам я, разумеется, все это видел не один раз, но в сегодняшней ситуации, учитывая беспрецедентную тупость и низость масс, открываются уникальные возможности для хорошей комедии, особенно интересной для детей.
—Да ты монстр в человеческом облике! — ужаснулся Роджер. — Или нет, ты — человек в образе монстра! Ты знаешь, что такое совесть!
—При чем здесь совесть? Это бизнес, вот и все. Только бизнес, сэр!
—Такой дьявольский бизнес никогда не сможет опутать Землю, запомни это; даже если бы я согласился помогать тебе!
—А, теперь я начинаю понимать…— взвизгнул Уб. — Ты хочешь провернуть эту штуку сам! — Став совершенно черным. Фокс потянулся щупальцем к гигантскому рычагу, — Ты сам заставляешь меня сделать это! Я думал, ты будешь более благоразумным, сэр. Но поскольку ты упрям, как бык, я вынужден прекратить встречу.
—Что… что ты собираешься сделать? — спросил Роджер.
—Я отправлю тебя вниз по этой трубе, сэр, которая, надеюсь, выбросит тебя, как и всякий другой мусор, из пространственно— временного континуума, а сам немедленно приступлю к реализации своих планов! —Это было последнее предупреждение.
Нитка, на которой висела платформа, оборвалась. Серость закружила Роджера, и бесконечная пустота снова поглотила его. Он падал бесконечно долго и, вдруг… остановка. Где-то.
Роджер очутился в какой-то жутко— чернильной темноте, в среде совершенной неподвижности, абсолютного отсутствия. Он кричал, но ответа не было; он снова кричал, но не слышал даже эхо. Ему показалось, что под ним пол. Он полз наощупь, но ни на что не натыкался. Опять полз и не находил даже стены.
Быть может, — рассуждал он, собирая последние крохи спо-койствия, — у меня вновь получится реализовывать фантазмы… как раньше? —И глубоко вдыхая, представил настольную лампу под стареньким абажуром, — Пусть будет свет, — шептал он. И свет появился. Вокруг распространилось настоящее сияние. Роджер зажмурился, встал на ноги и, раскрыв глаза, посмотрел по сторонам. Под ногами было сплошное бесконечное поле полированного стекла —ни вмятинки на нем, ни кустика! Ничего!
—В любом случае, это лучше, чем нестись в беспространстве, по воле ветра и волн, — подбадривал он себя. — Мой следующий ход — разведка местности. Если быть честным, это мой единственный ход, так что можно начинать немедленно… Хотя…— Он прокашлялся. — Велосипед!
Грохот и треск, шум и грохот! Гигантские обломки стометрового велосипеда раскиданы на полмили; сорокаметровое колесо отскочило и лениво крутится.
—Меньше! —уточнил он. — И, желательно, поближе к земле.
—Маленькое существо, это твои проделки? — Голос издалека расколол белое небо.
—Кто вы? — спросил Роджер, застеснявшись.
—Это я, кто же еще? Роджер закрыл ладонями уши.
—Вы всегда говорите так громко? Вы порвете девичьи хрупкие перепонки!
—Так лучше? — приветливый голос прозвучал где-то совсем рядом.
—Гораздо лучше. И все же… кто вы?
—Зови меня просто У К Р.
—А где вы, мистер УКР?
—В данный момент я занимаю нишу девятого измерения в Ло-кусе 3. 432. 768. 954, первой приставки, секции мастера Индекс, а что?
—Да так, знаете, это достаточно неудобно — разговаривать, не видя собеседника.
—Попробую растянуться до оси трехмерного псевдосома и войти в твое измерение.
И через мгновение смутно-амфорная масса плюхнулась около Роджера. В высоту она достигала почти четырех метров, пухлая голова имела широкий слюнявый рот, из которого в разные стороны торчали самые разные зубы, красные глаза явно косили, ноздри походили на сквозные раны от пуль крупного калибра, руки непропорционально далеко уходили в стороны и оканчивались широченными ладонями с заскорузлыми пальцами, украшенными никогда не стриженными ногтями.
—Вот это да, — поразился Роджер и поспешно попятился.
—Что-нибудь не так? — громовой голос извергался из чудовищной пасти. — Я сверил каждую часть тела по внутреннему каталогу, который находится в твоем подсознании. Что— то кажется странным?
—Немножко не те габариты, — рискнул сказать Роджер. — Попробуйте еще раз.
—Ну а теперь как, ничего? — Фигура перелилась в другую форму с легкостью расплавленного воска, оказавшись на сей раз двухметровым брюхатым болваном с крошечной треугольной головкой и лицом, покрытым бородавками и награжденным заячьей губой.
—Получше, но все равно слабовато… не высший сорт, — Роджер оказался неумолимым.
Фигура сократилась в росте и библиотекарски сгорбилась, лицо покрылось сетью морщин (словно оно было сделано из резины), приобретая благостное выражение славного пожилого профессора, мощная бородища превратилась в белоснежную бороду патриарха, а красные глазки спрятались под толстые стекла очков.
—Вижу, вижу, что на сей раз угодил, вижу по вашим глазам, — проговорил едва дребезжащий приятный голос, выражающий тихую радость. — Или… все равно что-нибудь не так?
