и так понимаю. Потому что я попросту не верю в непогрешимость знаний, преподносимых мне.
– Но ты упускаешь из виду, кое-что. Ведь ты гораздо младше своих однокашников, и, вероятно, в этом и кроется основная загвоздка твоего застоя. Признаюсь тебе честно, – Мэтр состроил скорбную мину, словно расписывался в собственной беспомощности, – столь юных учеников у меня никогда еще не было. Последний раз Аколит твоего возраста почтил эти стены своим присутствием больше восьмидесяти лет назад, да и то он владел водой, а не воздухом.
– Так что же мне делать? – Растерянно спросил я.
– В первую очередь, Аколит, тебе не следует равняться на кого бы то ни было. Просто пойми, что ты отличаешься ото всех учащихся. Ты не такой, как они, у тебя должен быть свой путь, непохожий на извилистые тропки других.
– Это… не очень-то помогает мне найти выход, – немного иронично отозвался я.
– И тем не менее, другого тебе никто не сможет посоветовать, Аколит, – строго отозвался Нимтор. – Ты хочешь услышать от меня конкретное напутствие?
– Разумеется, Мэтр!
– В таком случае, ступай сейчас на занятия к наставнику Харме и постарайся как можно более полно погрузиться в ту науку, что она до вас пытается донести. Целиком сконцентрируйся на том, чему она будет тебя обучать. Отрешись от своих переживаний.
– Но что мне это даст? – Сделал я вид, что не понял сути рекомендации.
– Ну, по меньшей мере, ты избавишься от своей зацикленности на дремлющей Искре. Освобождение разума от оков навязчивых мыслей – это самое благоприятное, что можно сейчас сделать.
– Спасибо, Мэтр Нимтор, – мне пришлось склонить голову, чтобы наставник не увидел скорченной мной недовольной мины, вызванной банальностью его напутствия, – я сделаю все, как вы сказали…
***
Когда я вошел в нашу с Асталом комнату, нарочито шумно хлопнув дверью, то застал здоровяка за тренировкой Искры Жизни. Он сидел в излюбленной позе, сложив ноги по-восточному, и пытался зажечь прикосновением пальца фитиль короткой толстой свечи. Это была тренировка у огневиков, аналогичная той, какою проводили у Аколитов воздуха. Мы пытались заставить взлететь невесомый лебяжий пух, а они – зажечь огонь прикосновением.
Из-под пальцев Астала вовсю струился тоненький дымок, но свеча упорно не желала загораться. Воин хмурился, жмурился, обливался потом, но занятия своего не бросал. И совсем скоро, буквально минуту спустя, его старания были вознаграждены. Фитиль затлел и вспыхнул маленьким огоньком, оплавляя жаром пламени воск.
– Фу-у-ух! – Великан утер рукавом влажный лоб. – Мне кажется, что у меня с каждым разом это отнимает все больше сил…
Заметив мое донельзя смурное выражение лица, здоровяк сразу же посерьезнел.
– Все не можешь достучаться до своей Искры? – Сочувственно поинтересовался он.
Я лишь отрывисто кивнул, пытаясь показать, насколько меня злит моя очередная неудача. Хотя, чего греха таить, не так уж сильно мне приходилось кривить душой. Мои бесплодные попытки и в самом деле приносили мне искреннее разочарование.
Воитель хотел было как-нибудь приободрить меня, сказать, что раз уж даже такой старый пенек, как он, сумел найти в глубине своей души заветную дверцу, то уж у молодого меня и подавно все будет впереди! Но когда он увидел, что я начинаю вытряхивать из сундука учебное облачение, которое было обязательным на групповых тренировках, решил что эта тема будет поинтересней.
– О, Данмар! Ты никак собрался почтить своим визитом милашку Харму? – Спросил он, хватая со стола мягкую конфету и отправляя ее в рот.
С того самого торжества, когда нас чествовали как новых Аколитов, Астал никак не мог избавиться от жутчайшей тяги к сладостям. Он, наверное, тратил на них все свои свободные деньги, скупая лакомства в промышленных масштабах. Его гигантскую фигуру уже стали узнавать и радушно приветствовать в каждой кондитерской лавке первого кольца. Всякий продавец теперь знал, что этот двухметровый сладкоежка никогда не уходит без покупок, а потому радостно встречал такого клиента.
Я, конечно, многократно предупреждал Астала о вреде сахара. Но разве этот упрямец слушал меня? Предостережения о том, что он от такого количества пирожных, конфет и всевозможных леденцов станет толстым, прыщавым и беззубым вообще не пугали его. «Настоящий воин не должен бояться трудностей» – отвечал он чаще всего на мои слова. Так что мне не оставалось ничего другого, кроме как махнуть рукой на его нездоровое гастрономическое помешательство.
– Я думал, что ты твердо решил вообще не посещать ее занятия, – снова подал голос Астал, наблюдая за тем, как я излишне эмоционально бросаю элементы облачения на свою кровать.
– Нимтор приказал мне явиться, – глухо отозвался я, не прекращая играть раздраженного подростка. – Он считает, что смена деятельности поможет мне пробить эту глухую стену между мной и моим даром.
– Ну, он твой наставник, – философски пожал плечами великан, – ему должно быть виднее. Но ты не волнуйся, я попрошу Харму поставить тебя в мою команду! Со мной не пропадешь!
Астал осклабился, демонстрируя мне налипшие на его зубах остатки сливочных таффи, которые он только что жевал.
– Наслышан о том, как ты сдружился с этой вороной, – намеренно злобно ответил я, окрестив Мэтра Харму той кличкой, которую ей дали недовольные ее методом преподавания Аколиты.
– Но-но! – Возмущенно поднял ладонь воитель. – Она, вообще-то, тоже твоя наставница, проявил бы уважение!
Я не стал отвечать ему, а лишь отвернулся, пряча усмешку. О том, что двухметровый верзила ходил у Хармы в любимчиках, знал весь наш поток первогодок. Среди
