и Спеха. Они успели укрыться за щитами. Стрелы стучали по щитам, не позволяя даже голову поднять.
- Так они нас тёпленькими возьмут! - прошипел Спех, бледный как смерть.
Алёна была полностью с ним согласна. А вот у эльфа имелось другое мнение. Он выждал одному ему известного момента. После чего резко выпрямился. На тетиве лежало сразу три стрелы. Летус уже не доверял своему мастерству, предпочитая перестраховаться. Хлопок тетивы и спустя секунду негромкий вскрик. Эльф нырнул за укрытие с довольной усмешкой.
- Одним меньше.
- Сколько ещё осталось? - с надеждой в голосе спросила Алёна.
- По меньшей мере, восемь. Но лучников ещё только двое.
- Справишься с ними? - спросил Спех.
- Не уверен. Проклятый яд. Поймаю повара, прирежу!
- Ни к чему, - ответил ему Спех. - Он тоже вырубился. Думаю, уху отравил кто-то другой.
- Уверен?
- Да. Повар лежит в той палатке, что справа.
Дальнейшие рассуждения по поводу отравителя пришлось отложить. Разбойники, повинуясь приказу, всей толпой ринулись в атаку. Пять вооружённых бородатых убийц мчались через лагерь, подняв оружие. Двое оставшихся стрелков бешено стреляли поверх голов, не давая защитникам расправиться с наступающими на расстоянии.
Летус всё же рискнул. Очередной тройной выстрел отбросил назад одного из бегущих, но платой за это стала стрела, попавшая в левое плечо. Эльф упал, зажимая рану. Теперь от лука не было толку, поэтому он вытащил из ножен кинжал. Увидевший это Спех выпрямился, держа в каждой руке по ножу. Бросок - и ещё двое падают, хрипя от боли. Алёна ждала, что и его сейчас поразят недостижимые стрелки, но те почему-то медлили.
"Пришло твоё время, подруга. Сейчас!"
Девушка резко выпрямилась и перемахнула через баррикаду. За спиной послышался предостерегающий окрик эльфа, но она проигнорировала его. Свет струился по телу, давая ей силы, недоступные простым смертным.
Всего два противника рядом. Алёна успела разглядеть щербатый рот одного из них, перед тем как булава размозжила лицо. Второй успел зацепить её топором, но барьер защитил воительницу. Девушка резко развернулась, сбивая противника щитом с ног. Упавшего навзничь она добила одним коротким ударом.
Алёна стояла над телами, широко расставив ноги. Оружие наготове, глаза прищурены. Лес шелестел листвой, трещали ветки в догорающих кострах.
- Выходите! Выходите! Я вас всех перебью!
Сначала никакого ответа не было. Не летели стрелы, не появлялись очередные бородачи с топорами и рогатинами. Долгие семь ударов сердца воительница стояла, ожидая врагов. И, наконец, дождалась.
На открытое пространство выбрался настоящий колосс. Высоченный, широкоплечий, с ног до головы закованный в броню. Казалось невероятным, что в таком наряде можно даже просто двигаться. А если помнить, что вся схватка происходила в глубине тайги, зрелище и вовсе становилось безумным.
- Помнишь меня, козявка? Сейчас я тебе за всё отомщу!
Глухой голос, доносящийся из-за опущенного забрала шлема, показался смутно знакомым. Тем не менее, Алёна спросила:
- Ты кто такой?
Звук перекатывающихся в железном чане камней. Девушка не сразу поняла, что это смех.
- Я тот, кто разобьёт твою голову этим молотом!
…Колокол бил так громко, что она слышала его не ушами, а всем телом. Рот был заполнен какой-то солёной жидкостью. Боль раскалённым жидким свинцом колыхалась внутри. Даже мысли никак не желали складываться в что-то связное, плавая в голове друг за другом в хаотическом беспорядке.
"Хватит! Что за праздник такой, что надо так трезвонить? Как я сюда попала? И где это "сюда" вообще находится?"
Желание выяснить собственное местонахождение преодолело слабость и боль. Веки затрепетали и поднялись. Слабый свет садящегося светила резанул по глазам. Сморгнув выступившие слёзы, Алёна попыталась разглядеть в мельтешении разноцветных пятен хоть какие-то образы, имеющие смысл.
Широкая спина, закованная в стальной панцирь. Двуручный молот волочится по земле, оставляя борозду. Мозг в очередной раз взбунтовался. Память вытащила давнее воспоминание. Образ орка с окровавленным топором из далёкого детства наложился на громилу с молотом. Они стали одним целым. Вместе с воспоминанием вернулся и страх. Жуткий, сковывающий, липкий, противный страх. Все прожитые годы, все полученные навыки смыло волной чистого ужаса.
Странным образом страх прочистил голову, сделав мысли ясными и чистыми. Алёна полностью вспомнила, что произошло. Более того, она поняла, что произойдёт дальше. Наум, а этот молотобоец был именно он, просто убьёт всех. Девушка видела вставшего на пути гиганта Спеха. Тот вооружился коротким мечом, но воительница понимала, что это скорее жест отчаяния, нежели реальная попытка остановить предателя.
Образ отца, вставшего на защиту семьи, наложился на фигуру Спеха. Солёный вкус во рту сменился горечью. Она снова ничего не сможет сделать? Снова будет смотреть, как из-за её слабости умирают другие?
Еле заметная искра, тлеющая в душе, мигнула и вспыхнула, превратившись в обжигающий костёр. Алёна сплюнула собравшуюся во рту кровь на траву. Серьёзная рана, о которой свидетельствовала эта живительная жидкость, не вызвала никакого эмоционального отклика.
- Я вспомнила тебя, Наум.
Голос звучал глухо, хрипло. В груди что-то клокотало, при вдохе девушка ощущала, как трутся друг о друга сломанные рёбра. Алёна упёрлась руками, поднимаясь с земли.
- Знаешь, на кого ты похож? На самовар.
Подтянуть одну ногу под себя. Упереться.
- Был у нас дома.
