— Ладно, давай, а то ты, кажется, вообще про оружие забыл, общаясь с прекрасным полом, — намекнул тот о Юле.
— Ну что вы, я ведь только… — попытался, было, возразить я.
— Да ничего, мы же понимаем, это дело молодое, — с понимающим взглядом произнёс старый судоводитель и, оглядевшись, быстро добавил. — А вот и она, ладно, иди, иди!
В дальнем конце коридорчика между стеной и нарами действительно показалась Юля и, не став больше ничего говорить своим товарищам, я кивнул и вернулся на своё место. А что им ответишь, если она действительно мне понравилась? Похоже, это уже начинало бросаться окружающим в глаза. Надо бы быть с ней похолоднее, подумал я, но стоило мне только обратить на неё внимание, как моё сердце растаяло и я позабыл, о чём только что думал. Теперь мои мысли занимала только она и ничего более.
Как раз в этот момент свет потух. Дизель отстучал ещё несколько ударов и тоже остановился. На несколько мгновений всё погрузилось во мрак. В конце коридора зажёгся фонарик, словно лучик света в сгустившемся мраке. Это была Юля, действительно, для меня она была тем самым светом в конце туннеля, который единственный согревал душу в сгустившемся мраке.
Вскоре начали зажигаться и припасённые на этот случай свечи и кромешная темнота начала наполняться тёплым светом разгорающихся огоньков. Создавалось некое ощущение домашнего тепла, словно я вновь оказался в детстве, когда при очередном плановом отключении электричества мы зажигали свечу, и я садился возле неё, наблюдая, как колыхается от сквозняка огонёк и как плавно стекает по свече расплавившийся воск.
— Что так задумался? — вернула меня к реальности Юля.
— Да так, ничего, — махнул я рукой. — Просто воспоминания из прежней жизни.
— Спасибо, всё-таки пригодился, — протянула она горящий фонарик. — Ты пойдёшь?
— Нет, может быть, позже, — улыбнулся я. — А фонарик оставь себе, мало ли что, может, ночью проснёшься. Чтобы никого не будить, пускай он лучше будет у тебя.
— А если тебе нужно будет? — присела она рядом.
— Ну, за меня можешь не беспокоиться. Я в темноте, как в родной стихии, прекрасно ориентируюсь. К тому же, достаточно посидеть без света несколько минут и глаза начинают привыкать. А вскоре начинают вырисовываться пускай и не четкие, но контуры предметов.
— Ну, что ж, можно попробовать, — потушила она фонарик и, подождав некоторое время, отметила своим мягким, ласковым голосом. — Действительно, начинает всё вырисовываться.
— Что я говорил. Но здесь ещё довольно светло, — я вновь вспомнил детство. — Вообще в детстве у нас дома часто отключали свет, особенно вечером. Может быть, именно поэтому у меня развилось неплохое ночное зрение. В темноте я чувствую себя уверенно и спокойно. Вообще я люблю гулять поздним вечером, а вот на солнце почти всегда жмурюсь.
— Кажется, холодает, — заметила Юля, застёгивая куртку.
— Дизель заглушили, а вместе с ним и обогреватели. К утру здесь будет настоящий столбняк. Придётся греться, как в старые времена: спиной к спине. Только так, совместными усилиями и можно выжить. Не стесняйся, садись ближе, будем греть друг друга.
— Ну, ладно, — аккуратно придвинулась Юля ко мне почти вплотную.
Я хоть и был, чуть ли не единственным знакомым ей человеком здесь, но всё-таки не на столько, чтобы в первый же день знакомства уже обниматься. От чего было как-то неудобно. Но, с другой стороны, не замерзать же, действительно.
— Погоди, думаю, так будет теплее, — с этими словами, я быстро расстегнул и снял свою куртку, затем развернул и укрыл ею нас обоих.
— Придётся нам, наверное, всю ночь так и просидеть, — заметила она, прижимаясь ко мне ещё ближе.
Теперь моя рука стала попросту мешать, и мне пришлось обхватить Юлю за плечо, что получилось достаточно естественно.
— Так удобно? — спросил я на всякий случай.
— Вполне и тепло… — она расслабленно уткнула голову мне в плечо.
Я ощутил тепло её тела и свежий цветочный аромат волос.
«И почему от девушек всегда так хорошо пахнет, даже когда и помыться-то негде?» — удивился я.
— Расскажи мне, пожалуйста, что-нибудь. Но только что-то хорошее, доброе, — попросила она, расслабленно прикрыв глаза. — Я так устала…
— Что ж… — немного растерялся я, но вскоре сообразил, что сказать. — Пожалуй, в моей жизни было достаточно приключений, особенно в детстве. Помню лет в десять, я ходил во флотилию юных моряков. Вообще-то в то время я посещал несколько кружков сразу, но флотилия была моим любимым. Я ходил туда целых четыре года, учась в группе по судовождению. Осенью, зимой и весной мы изучали строение судна, лоцию, навигацию, учились прокладывать курс по мореходным картам, вязали морские узлы на скорость, ходили на специализированные выставки, посещали учебные и военные суда и многое, многое другое. Ну а летом мы перебирались в яхт-клуб на берегу моря. Там мы целый месяц готовили шлюпки к спуску на воду, а затем ещё два — ходили на них по морю. Бывало, выйдем мы в море, поднимем парус, а ветер крепкий, сильный. Мы натягиваем шкоты и мчимся на всей скорости. Шлюпка кренится под ветром, едва не черпает бортом воду, а нам хочется ещё быстрее, и мы ещё сильнее натягиваем шкоты. Ощущения просто невероятные. А как выплывали подальше от берега, останавливались и купались. Вода там чистая, на много чище, чем у берега. Да… — вздохнул я от нахлынувших воспоминаний. — Тогда-то я и полюбил море. И даже в шторм, когда волны метали шлюпку то вниз, то вверх, из стороны в сторону, когда мы из последних сил выгребали вёслами, чтобы не сбиться с курса, нам всё равно было интересно и захватывающе. С тех пор я мечтаю купить парусную яхту, не большую — хватит и шести — восьми метровой. И отправиться на ней в плавание.
— И куда бы ты поплыл? — спросила Юля.
— В мире много красивых мест. Я бы хотел побывать, по возможности, во всех.
— Хочешь отправиться в кругосветное плавание?
— А почему бы и нет? Не всё же время прогибаться на работе, потом домой, спать, а на следующее утро всё сначала. Так можно загнуться и стать рабом этой системы, в которой вся свобода ограничивается выбором стирального порошка и марки машины. Я, конечно же, говорю образно, но стоит признать, что и в этом есть доля правды. Просто необходимо оставлять в жизни место для риска, для романтики, просто для себя. Поэтому я обязательно куплю яхту, во что бы то ни стало.
— Ну вот, теперь и мне захотелось яхту, — промурлыкала Юля. — Может быть, на твоей будущей яхте найдётся лишнее место для ещё одного пассажира? — заискивающе намекнула она. — Я не займу много места.
Я улыбнулся:
