— Тебе-то что: лодку твою никакой мор не возьмет.
— Лодку оно конечно да, но детей двоих схоронил и невестку. Коров спас — в леса увел, на поляны сокровенные, а вот лошади померли. Лошадей тогда мало мерло, а у меня вот обе, да еще и жеребчик малой. А все почему? Потому что колдун у нас объявился. Пришел из города, трактир открыл свой. Место ведь у нас бойкое: тракт неподалеку проходит, дорога от него к реке ведет и еще от городка одна; струги опять же доходить могут по воде высокой, причем не только малые. Выгодное место — для трактирщика это самое то: народа много вертится, и денежных в том числе. Где честному купцу сделку удачную обмыть, или вору пропить украденное? Известно где — в трактире. Вот и решил здесь устроиться. А зачем он нужен — своих полно. Сразу он многим не понравился из-за этого, а дальше уже больше. Когда заметили, что после его появления беды пошли, то быстро поняли, откуда это. На хуторах скотина живехонька, а в селе дохнет — понятно, что неспроста это. Сожгли вместе с трактиром, да только поздно — успел нагадить.
— Не при чем здесь трактирщик, — не выдержал я. — Село ваше торговое — сам про ярмарки говорил. Привели откуда-то на продажу корову больную, от нее и пошла зараза. А на хуторах скотина не заболела, потому что не контактировала с заболевшими коровами. Вам бы сразу, как мор пошел, поставить дозоры на дорогах, и не пускать к себе ни лошадей, ни коров — тогда бы обошлось.
— Глупости вы говорите, — отмахнулся лодочник. — Все зло происходит от Тьмы, а колдуны да ведьмы ее главные слуги. На юге кроме них вообще уже никого не осталось — демами они там прозываются. Говорят, у них и села свои, и города, и даже король. И еще им надо девяносто девять злодеяний сделать, чтобы получить право высшего перерождения, вот и гадят повсюду. А король наш понимать такое не хочет — суды церковные ущемляет, не дает карающим очистить страну.
— Неужто в империи, где у карающих права есть, не бывает мора?
— Почему не бывает? Бывает… Да только такого как у нас не допускают.
— А сам откуда знаешь?
— Так все говорят.
— А не говорят, что за морем трава зеленее и небо выше?
— Не… про такое не слышал. А что — правда? — простодушно изумился Рин.
— Истинная правда. Слушай, если ты не веришь, что королевство выдержит, то почему не переедешь в безопасное место заранее?
Задумавшись, мужик покачал головой:
— А сам не знаю. Не уезжаю и все тут. Да и нелегко простому человеку на такое решиться. Я вот не из бедных вроде, а все равно крестьянское сословие. Переезды не для нас. Разве что указ на то будет — тогда конечно.
Указав на берег, лодочник пояснил:
— Поля потянулись заросшие. Вымерла деревня и некому пахать. Хорошая земля здесь, да только не осталось хозяина. И король другого барона не ставит. Не осталось в королевстве людей — даже баронов не из кого назначать. Вот и думаю, что не выстоит граница.
— Бери поля себе и паши.
— Как у вас все просто получается! Земля ничьей не бывает — она или хозяина, или коронная. Раз хозяина здесь нет, то коронная получается. А без дозволения королевского нельзя даже прикасаться к ней. Сперва ставленника назначить должны, а уж он ведает, кому и где дозволить пахать. С урожая ставленнику доля идет — он за то сыновей своих воинами делает, и пехоту из крестьянских сынков вооружает. Налог с земли, опять же, ему платить. Если не сумеет платить и войско свое малое содержать, то поставят другого. Вот кто при таких делах сюда пойдет? Попробуй найди крестьян на вымершей земле. А королю все равно, что они вымерли: изволь платить и войско тоже изволь содержать.
Слова лодочника неприятно озадачили: выходит, мое назначение "управителем Межгорья" еще менее выгодно, чем казалось. В королевстве, похоже, хватает пустующих земель, оставшихся без аристократов и крестьян, и эти территории не обременены довеском в виде шляющихся ночами мутантов при живых таранах; зомбированной живности; людей, иногда превращающихся черт знает в кого, с виду при этом оставаясь почти нормальными; и прочих "бонусов". Но мне досталось именно второе… В принципе понятно почему — лишь там можно себя почувствовать хоть немного защищенным от карающих, но очень уж сомнительное спасение: будто сменить море, населенное акулами на озеро, кишащее крокодилами. Чем ближе я к месту своего назначения, тем больше об акулах думаю с симпатией.
Убедившись, что лодочник потерял интерес к беседе и лихорадочно работает веслом, уклоняясь от очередной коряги, украдкой проверил ноги. Рассмотрев их вчера вечером, перед ночлегом, устроенном на широком плесе, я узнал массу интересного. Во-первых: от кончиков пальцев и почти до колен конечности стали темно-синими, будто их равномерно избили с помощью твердого тупого предмета; во-вторых: их будто в мелкую клеточку изрисовало черными выпирающими жилками — будто проволочный каркас, вздувший кожу. Прощупав кости, не смог нащупать ни одной — все они были опутаны толстым слоем этой странной упругой "проволоки". И продолжали болеть при малейшей нагрузке. Такое впечатление, что переломы еще не срослись, а "проволока" играет роль гипса.
Мне доводилось видеть переломы: когда при исходе с побережья на нас ночью напал отряд погани, кости многим поломали. Ничего подобного при этом не наблюдал, так что на особенности местной физиологии свалить происходящее трудно. Да, конечности распухали как и у меня, но без этих загадочных прожилок, не оставивших ни сантиметра квадратного свободным. Нога выглядела жутко — будто у инопланетного монстра из ужастика. Увидь я такое раньше, непременно запомнил.
Вероятно, я наблюдаю действие новых возможностей своего организма. Как там этого голос говорил? "Симбиотическая система"? Видимо она и есть. Накинулась на пострадавшее место. Странно, что ногти на руке не отросли еще, а синевы не видно. Видимо, система сочла, что отсутствие ногтевой пластины не является фатальным повреждением — оставила ее в покое. Не страшно — потихоньку отрастут, но на размышления наводит.
Каковы возможности этой системы? Интересно — а если бы я ноги вообще потерял? Лучше не знать…
А еще смущает информация о снятии неких блокировок. Что это означает? Хорошо или плохо? Тоже нет информации. Вообще ничего не понятно и спросить не у кого. Пока что система работает прекрасно, но не аукнется ли потом в будущем чем-нибудь нехорошим?
Доживу — узнаю…
Епископ, присев рядом, доложил:
— Хорошо идем — даже быстрей, чем я думал. Дан — я вот о чем подумал: не знаю, насколько герцога и королеву можно считать друзьями, но им, наверное, следует знать, что карающие ждут подмогу из империи.
