На баррикаде уже разгорался жестокий бой. Защитники города пытались сдержать продвижение хаблов. Но людоеды пёрли вперёд волна за волной, пытаясь опрокинуть телеги, наспех установленные у них на пути — и вообще вели себя не так, как полагается в гостях. И, конечно же, в итоге сумели добиться своего.
Волею судьбы, вадсомад Старган оказался в том самом месте Дефромаг-града, где защита была слабее всего. Если уж где и могли прорваться хаблы в первые минуты штурма, то именно здесь. Поэтому горожане спешно соорудили баррикады на двух улицах, ведущих в сторону от площади. Но и эту защиту хаблы, скорее всего, прорвали бы через несколько минут…
Вот только прямо на пути аборигенов встала надёжная и проверенная крепость касадоров. А внутри были, стало быть, сами касадоры. А у этих касадоров были ружья и патроны к ним — с большим, надо сказать, запасом. Пожилой всадник, который с двумя племянниками поехал за Леопольдом, только присвистнул, когда из фургонов стали появляться ящики с боеприпасами…
А уж когда две женщины с ружьями за спиной и девушка-касадор достали малую морскую пушку, стоявшую на вооружении пароходов лет двадцать назад, у него вообще отвалилась челюсть, а брови решили слиться с волосами в одну линию… У него у самого патронов оставалось совсем мало, как и у племянников — и такая благотворительность со стороны вадсомада пришлась весьма кстати.
В общем, когда первая группа хаблов прорвалась сквозь баррикаду, то пройти сумела всего несколько ярдов — да так бесславно и полегла. Следующая же группа — не менее бесславно — не смогла проникнуть даже в проход между телегами. В результате вроде бы баррикада уже была прорвана, но защитники ожесточённо стреляли во врага, а прорвавшиеся хаблы не нападали с тыла, потому что были очень заняты. Они как раз получали свою смертельную дозу свинца.
Большая часть жителей города успела благополучно покинуть площадь, уходя под прикрытие второго ряда баррикад. А затем в первый раз рявкнула малая морская пушка, посылая ядро в проход между телегами, где хаблы как раз набились плотной серой массой. Брызнула во все стороны кровь. Тяжёлое ядро врубилось в ряды хаблов, пробив в куче их тел проход ещё на пару метров.
Над площадью повис крик покалеченных аборигенов. А в проход устремились новые хаблы, затаптывая умирающих сородичей. Но лично Дана это кровавое месилово волновало мало. Хаблов он опасался, но не слишком боялся. Гораздо больше ему не нравилось странное, давящее ощущение в голове, которое он испытывал лишь однажды — но запомнил очень хорошо…
В тот раз ему пришлось тащить Старика до фургона под градом заострённых палок и пуль. А всё из-за того что три номада сошлись в жестокой бойне не только с хаблами, но и с группой григио. Эти исчадия Ада всегда так давили на сознание людей, заставляя многих из них паниковать, а некоторых — и вовсе доводя до полного безумия. И теперь Дан снова чувствовал знакомое давление, и оно становилось лишь сильнее и сильнее…
А ещё Дана волновало, как бы заставить всех бойцов внутри укреплений стрелять именно так, чтобы это было эффективно и смертоносно. Потому что пока все палили, как придётся — в надежде хоть кого-нибудь убить. А это, конечно, никуда не годилось…
Ещё час стрельба не стихала ни на минуту. Хаблы пытались прорываться к пище, и, к несчастью, иногда им это даже удавалось. И тогда то один, то другой защитник баррикады падали на землю, после чего их утаскивали хаблы на скромный перекус.
А затем аборигены вдруг откатились от заваленных трупами телег, начали пятиться по заваленной трупами улице — и скрылись где-то в переулках. И именно в это мгновение Дан понял, что пора действовать.
Судя по тому, как путались мысли, демоны центральных равнин подошли уже совсем близко… Значит, стоило навести в рядах союзников порядок, пока не накатила новая волна врагов.
— Миг! — крикнул Дан, подзывая друга. — Быстро дуй на баррикаду и уговори тех, кто там остался, валить к нам. Скажи, что григио на подходе!..
Просочившись в узкий проход между телегами, Мигель кинулся к баррикаде. А Дан повернулся к трём касадорам и пастуху с сёстрами, которые сжимали в руках ружья. Выбрав взглядом седовласого, как самого надёжного, Старган подозвал его к себе:
— Метен, дело дрянь! Надо организовать твоих людей!
— Да у меня каша в голове… Какая организация… — пробормотал тот, глядя вокруг затуманенным взглядом. — То ли не выспался…
— Метен!.. Это!.. Григио!.. — проревел ему прямо в лицо Дан, приводя в чувство. — Они сейчас построят людоедов и пойдут в атаку!
— Чтоб меня… Вот чего каша в голове! — касадор встряхнул седой головой. — Понял, метен…
— Вот те три фургона у стены — на вас. Сектор перед ними — тоже! — хмуро приказал Дан и огляделся. — Ган! Вульф! Разделите людей! Берите два фургона от другой стены и держите сектора!
Дан огляделся, пересчитав людей с оружием. Всего в защите находилось человек пятьдесят. Не Бог весть что, и на серьёзную армию никак не тянет… У большинства в руках было выданное им трофейное оружие вадсомада. Ещё можно рассчитывать на десяток выживших защитников с баррикады — но это только в случае, если Мигель будет исключительно убедителен. Остальные человек двадцать — испуганные молоденькие девушки и дряхлые старики. Они даже не пытались взять в руки ружья. Да и толку от них было бы совсем мало, чего уж там…
Заскочив в свой фургон, Дан принялся копаться в тайнике в поисках необходимых специй. Скорость, меткость — и, на всякий случай, «Кошачий глаз». Вечер приближался, а уверенность в том, что атаку хаблов не отбить до темноты, крепла с каждой минутой.
— Аттракцион невиданной щедрости! — объявил он, выходя из фургона с ящиком, в который сложил пузырьки с растворами и алкоголь. — Специи всем защитникам! И отличный виски для тех метенов и мешо, кто взял в руки оружие! Остальным укрыться по фургонам у стены. И носа наружу не высовывать!..
Между фургонами проскочил вернувшийся Мигель, а за ним — защитники баррикады. Старший из них, рослый мужчина со значком жендарма, тут же неуверенно направился к Дану.
— Что-то странное, метены… — начал было он, но Старган, прерывая фразу, сунул ему кружку с алкоголем и три пузырька.
— В городе григио, метен! Принимайте виски, а как начнётся атака — специи. Приберегите только «Кошачий глаз» до темноты! Разбейте своих людей на два отряда. Один пусть возьмёт четвёртый фургон слева, второй — третий фургон справа. Центральные фургоны будем держать мы.
— Понял… Да… Понял, метен… — растерянно ответил тот, но выполнять задачу принялся немедленно.
В обычной ситуации Дана бы этот жендарм и слушать не стал. Но сейчас, когда мысли путались, а внимание рассеивалось, люди готовы были слушаться любого, кто уверенно говорит. И таким человеком здесь оказался Дан. Он спокойно и привычно раздавал приказы…
А внутри боялся. Выходец из мира, где жизнь человеческая — высшая ценность, а увеличение населения — высшая сложность, Дан так и не смог полностью принять здешнее отношение к смерти. Для него оно было чересчур лёгким, слишком поверхностным… Сдох Максим, да и хрен с ним!
Это была поговорка с Земли, но восходила она ко временам старым и диким. Впрочем, на Эрфе сейчас времена были ещё более дикие… И ради своих людей Дан упорно давил в себе этот позорный для Марчелики страх, всегда первым кидаясь под пули врага…
— Так, слушаем меня! — крикнул он, забравшись на фургон, когда безоружные уже спрятались внутри. — Когда полезут хаблы, среди них могут быть григио. Запомните — их надо выбивать в первую очередь! Я очень ценю, что вы все взялись за оружие. Но, глядя на вас, не верю, что мы удержим периметр!..
— О, как ты сейчас всем нам боевой дух поднял! — не удержался Мигель.
— А ну цыц! Если хаблы прорвутся на крыши фургонов, запомните: надо отступить к тем фургонам у стены и занять позиции на крыше! Все слышали? — Дан дождался ответов со всех сторон и только потом продолжил. — Мы встанем у стены и продолжим бой! Как только мы перестанем стрелять, хаблы полезут в щели между фургонами. Там их и ждите. Те единицы, которые через фургоны перемахнут — станут добычей воллов! Всё ясно?
