Кэвин спокойно кивнул — он вообще был умнее, чем можно было подумать с первого взгляда. И честнее — девять из десяти оказавшихся на его месте сейчас уносились бы прочь, нахлестывая коня и прихватив на память чего-нибудь из королевских драгоценностей. Виктору это, надо сказать, импонировало.
— Ну вот, поэтому я и решил пока спрятать вас у себя в замке. Там сейчас почти четыре сотни человек, надо будет — смогу быстро собрать еще столько-же, причем подготовлены и вооружены они так, что королевская армия тихо курит в уголке. Да и подчиняются они или мне, или напрямую королю. Сомневаюсь, что он приедет сам, а к его гонцам с любыми бумагами, будь то хоть герольд, хоть епископ, хоть сам Господь Бог, отношение будет насквозь убивательское. Это я в их головы вбил наглухо.
— А если все-же приедет сам?
— А кто сказал, что я в иерархии моих ребят стою ниже короля? Не боись, девочка, защищу обоих. А рыцаря нашего еще и драться поучу, а то мечник он, конечно, неплохой, но не более. Слабоват ты, Кэвин, для полноценного телохранителя. Не обижайся, но это правда.
Кэвин вновь кивнул, и вновь совершенно спокойно. Похоже, крайне уравновешенный попался экземпляр, это радовало.
— А если вы уедете…
— То возьму вас с собой, только и всего. И не дергайтесь вы так. То, что мы сейчас говорим, тянет на государственную измену, но король, думаю, об этом и так догадался и, наверное, не против маленького компромата на меня. Он ведь совсем даже не дурак. Тем более что отправил со мной только одного соглядатая, — Виктор кивнул на сладко спящего кучера. — Вы не волнуйтесь, спит он крепко — вино у меня на этот случай есть специальное.
— И почему король вас терпит? — Принцесса зябко передернула плечами. — Я бы вас давно казнила.
— Вот поэтому он король, а ты — всего лишь принцесса в изгнании, — наставительно поднял палец Виктор. — Он прекрасно понимает, что я не только не попытаюсь сковырнуть его с трона, но и буду поддерживать до самого конца. Поэтому вы и здесь — это типа своеобразного выкупа, что-ли…
— Выкупа за что? — Не поняла принцесса.
— За моих ребят, конечно. Ты думаешь, это так легко — убивать собственных учеников? Да еще и тех, с кем воевал вместе, кому доверял спину? Я тащу вас за собой не из-за того, что хочу с вас что-то поиметь и даже не из-за того, что ты, такая хорошая-добрая-пушистая, наповал сразила мое сердце. Все проще и банальнее, я элементарно не хочу, чтобы мои ребята погибли зря. И король это понял и решил отделаться малой кровью. Все, харэ дергаться, идите спать. Завтра не самый легкий день.
Принцесса ушла сразу. Кэвин еще с минуту сидел, глядя на огонь (не самое правильное поведение для телохранителя — глазам требуется несколько секунд, чтоб привыкнуть к темноте, это может плохо кончиться в бою), а потом внезапно спросил:
— А почему ты носишь эту одежду? Она выглядит…
Он замялся, подбирая слова, и Виктор закончил сам.
— Необычно, мрачно, бедно и в глазах придворных щеголей немного глупо. Знаю. Ну и что?
— Мне казалось, что одежда вельможи должна соответствовать его статусу.
— И разряжаться, как павлин? Нет уж, увольте. Это — десантный комбинезон дальней разведки. По дизайну практически точно скопирован с формы советской морской пехоты — удачная и удобная. Я привык к этой одежде, ну и потом, есть у нее одно просто замечательное свойство — она мягкая только при плавном касании. При ударе материал мгновенно твердеет и по прочности не уступает латам. Честное слово, не знаю, как это сделано, зато знаю две вещи — во-первых, стрелу, арбалетный болт или пулю по касательной комбез удержит, а во-вторых, такая походная броня есть только у нас — никто из наших противников пока что не обзавелся ничем подобным. Знал бы ты, сколько раз эта одежда спасала мне жизнь.
Они посидели еще минут пять, молча глядя на костер и каждый думал о своем. А потом Виктор завалился спать и Кэвин, подумав, тоже отправился на боковую.
К замку Виктора они подъехали на следующий день, ближе к полудню. Замок выглядел практически монолитной серой глыбой, сложенной из крупных блоков песчаника. Камень, как объяснил ребятам Виктор, брали тут-же неподалеку, в предгорьях. А потом сплавляли на плотах по реке. Сам Виктор строительство замка не застал — король пожаловал ему бесхозное строение с бесхозными землями, оставшиеся таковыми после очередного мятежа. Правда, совсем уж бесхозными их назвать было нельзя — хозяин замка погиб в бою пытаясь прорваться после того, как королевская армия окружила замок. Однако прорыв успехом не увенчался — да и трудно было бы ожидать иное. Атаковать двумя десятками скверно вооруженных и не слишком хорошо обученных всадников плотный строй латной пехоты, поддержанный арбалетчиками (а по совету новоявленного военного советника, то есть Виктора, арбалетчиков в королевской армии было много) было мероприятием, заранее обреченным на провал. Атакующих истыкали арбалетными болтами еще до того, как конница успела взять разгон, и до позиции пехоты никто даже не добрался. Сразу вслед за этим замок сдался — никто воевать особо не жаждал.
После гибели хозяина замка осталась его жена — молодая, достаточно привлекательная особа, и две дочери от первого брака. Виктор, на правах нового хозяина, зверств не допустил, но и милосердия особого проявлять не стал. Вдову определили в монастырь неподалеку, девчонок отправил на кухню, здраво рассудив, что незачем молодым и здоровым кобылам пропадать в монастыре, но и просто так их кормить незачем — не стоят они того. А так и польза есть и, может, лет через несколько найдут себе нормального мужа, благо молодых и неженатых в замке хватало — от прислуги до собственно бойцов спецназа. Виктору даже пришлось сквозь пальцы смотреть на стихийно организовавшийся в соседней деревушке бордель — не хватало еще, чтоб четыре сотни молодых и здоровых парней стали буйствовать от спермотоксикоза. В конце концов, у них был не монашеский орден, а элитное подразделение.
Вступив во владение замком, Виктор в первую очереди перестроил систему укреплений. Вот тогда-то он и выяснил, как перевозят каменные глыбы. Впрочем, перестройка была относительно небольшой — замок изначально был сработан на редкость толково. Добавилость несколько укреплений, чуть изменилась форма стен, улучшилась конструкция башен. Теперь с них во все стороны торчали жерла новеньких, только что отлитых пушек. Виктору пришлось немало поломать голову, чтобы на основе сочетания имеющихся немалых знаний и невысоких, в общем-то, технологий создать что-то путное. Особенно мешала нехватка хорошей стали, поэтому пришлось в срочном порядку заниматься разработкой меди и выплавкой бронзы. В результате получилось нечто третьесортное, но, тем не менее, вполне действующее — длинноствольные казнозарядные бронзовые пушки вполне приличного калибра и дальнобойности. Скорострельность обеспечивали клиновые затворы и унитарный боеприпас. Правда, пушки пришлось делать гладкоствольными, да и прицелы были самыми примитивными, но… Что вышло — то вышло. Все равно лучше, чем большие и неуклюжие катапульты, применявшиеся до того.
